ФИНАНСОВЫЕ РЫНКИ: Человеческий фактор

6 ноября состоится заседание правительства, посвященное состоянию и перспективам российских финансовых рынков. Государственные ведомства, отвечающие за перспективы, видимо, будут докладывать друг другу о выдающихся успехах, которых наши рынки достигли за последнее время. Нынешний текст - второй в серии из трех. Заключительная статья появится в следующий вторник.

За процветание российского финансового рынка, казалось бы, все фундаментальные предпосылки. Мы не первый год наблюдаем устойчивый экономический рост, стабильное состояние государственных финансов, профицитный бюджет, благоприятную внешнюю конъюнктуру. Однако, как было показано в предыдущей статье цикла (см. "Ведомости" N 192 за 21. 10. 2003) , несмотря на очевидные макроэкономические успехи, состояние отечественного финансового рынка как такового (т. е. системы финансовых институтов и инструментов) не только не улучшается, но даже по ряду показателей депрессирует. И если объективных причин для стагнации нет, то, видимо, причины следует искать в субъективной составляющей, прежде всего в формальных правилах игры участников процесса. И в нынешних условиях определяющим элементом здесь выступает государственная политика как позиция главного субъекта на поле регулирования.

Итак, государство. Можно выделить пять крупных недостатков в государственной системе управления, которые и приводят к упадку рыночных структур. Первый недостаток не уникален для финансового рынка, а присущ всей отечественной государственной системе. Это общая неэффективность аппарата управления. Чиновничий аппарат громоздок, затратен, инерционен и не заинтересован в высоком качестве своей работы. К этому добавляется естественный в условиях низких заработков и высокой текучести кадров низшего и среднего звена непрофессионализм чиновников, особенно заметный на интеллектуалоемком финансовом рынке. Но исправить этот недостаток можно только проведением комплексной административной реформы.

Второй базовый недостаток госуправления - это отсутствие единой государственной политики в области финансовых рынков. Таковая политика отсутствует как на законодательном уровне (об этом свидетельствуют и противоречия между разными законами, и общая хаотичность и спонтанность их разработки и принятия) , так и на уровне исполнительной власти. В самом деле, достаточно узкий российский финансовый рынок делят между собой как минимум пять регуляторов, каждый из которых отвечает за поведение "своих" участников. ЦБ - за банки, Минфин в лице Cтрахнадзора - за страховые компании, Минтруда в лице инспекции НПФ - за пенсионные фонды, ФКЦБ - за участников рынка ценных бумаг, МАП - за биржи. Плюс к этому - МЭРТ, который должен в идеале осуществлять выработку общей политики, КФМ, борющийся с отмыванием доходов, не говоря уже о налоговых и силовых органах. Кроме того, каждое из этих ведомств отвечает не только за свой набор рыночных субъектов, но и устанавливает некие общие правила поведения всех участников рынка. МАП - в области рекламы финансовых услуг и сделок по слияниям и поглощениям, ФКЦБ - в области раскрытия информации, Минфин - в области учета и отчетности, ЦБ - в области валютных операций и т. д. При этом разные ведомства по многим вопросам придерживаются противоположных взглядов, что зачастую переходит рамки аппаратной борьбы, превращаясь в прямые обвинения и судебные иски одного ведомства к другому. Зачастую подзаконные акты разных ведомств противоречат друг другу. Можно также вспомнить случаи, когда правительственные законопроекты или инициативы в области финансовых рынков получали отрицательное заключение президентской администрации.

Третья группа недостатков в области госрегулирования связана с нарушениями в обратной связи между потребителями, рынком и государством. Законы очень редко несут в себе нормы прямого действия, слишком много отдано на откуп самим ведомствам. Регистрация в Минюсте нормативных актов носит формальный характер, так как чиновники Минюста не несут никакой ответственности в случае регистрации акта, противоречащего действующему законодательству. Впрочем, отсутствие чиновничьей ответственности перед регулируемыми ими субъектами и обществом в целом - это общая проблема нашей экономики. Так, регулятор может приостановить действие лицензии участника рынка лишь по подозрению и вернуть ее спустя пару месяцев, когда подозрения не подтвердятся. При этом клиенты могут уйти, бизнес понесет убытки, репутация компании пострадает, а чиновник лишь отчитается еще об одном закрытом деле.

В отсутствие единой публично провозглашенной государственной программы развития рынков ведомствам остается самим распределять роли и задачи и ставить программные цели. Так, например, один из регуляторов вот уже третий год считает, что основная задача его ведомства - это защита прав инвесторов, хотя защита чьих бы то ни было прав - это задача судебной власти и общественных организаций, а не отраслевого министерства. Зато такая задача весьма благородна, вечна и, главное, результаты ее осуществления не могут быть проверены. Видимо, стремление "защитить" привело к искусственному созданию нового, никому, кроме государства, не нужного олигополистического квазирынка - рынка услуг финансовых консультантов, лишь удорожающего процедуру привлечения инвестиций и фактически подталкивающего его участников к инсайдерской торговле. Такое ощущение, что ведомства ни в коей степени не заинтересованы в развитии рынка, даже наоборот, они крайне заинтересованы в его консервации, сокращении числа его участников (надзирать за десятком больших и богатых, конечно, легче и выгоднее, чем за тысячей маленьких).

Четвертая болезнь государства - наличие явно выраженной информационной асимметрии, перекос в информационных потоках в пользу государства, притом без всяких на то оснований. В настоящее время именно государство в лице официального регулятора является главным потенциальным инсайдером на финансовом рынке, сосредоточившим в своих руках всю информацию о текущем состоянии и планах всех участников рынка - от эмитентов до спекулянтов, и наметившаяся тенденция к дальнейшей информационной концентрации более чем тревожна. Впрочем, разные ведомства по-разному относятся к своей информационной политике, и усилия ЦБ по публичному раскрытию доступной ему информации можно только приветствовать.

Наконец, пятая и, наверное, самая тяжелая проблема для нашего рынка - это сверхжесткое, ничем не оправданное административное давление на всех участников рыночного процесса. В условиях общей тенденции к дерегулированию и дебюрократизации экономики именно финансовые рынки (не представляющие угрозы для жизни или здоровья граждан) движутся в обратном направлении - ко все большему закручиванию гаек и установлению дополнительных административных барьеров. Так, регуляторы рынка искренне полагают, что можно указывать предпринимателям, как называть свою компанию, какую организационно-правовую форму выбрать, сколько и в какой форме можно брать взаймы и какова должна быть структура капитала фирмы. Таким образом, наш высокодоходный рынок делается все менее интересным для частных независимых компаний и все более интересным для самих чиновников-предпринимателей и связанных с ними структур.

Итак, наш рынок разрознен, сверхзарегулирован, высокозатратен и непрозрачен. При этом его участники обладают высоким потенциалом развития при условии снижения административной нагрузки.

В следующей статье будут рассмотрены конкретные предложения по улучшению системы функционирования отечественного финансового рынка.

Автор - генеральный директор Центра исследования финансовых рынков; член правления Гильдии инвестиционных и финансовых аналитиков; член правления Ассоциации центров экономического анализа.