ИНТЕРВЬЮ: Диана Гиндин, президент российского представительства Credit Suisse First Boston и ЗАО "Банк Кредит Свисс Ферст Бостон АО"

Диана Гиндин: "Мы стали более местным банком".

Недавно российская "дочка" банка Credit Suisse First Boston отметила юбилей - ровно 10 лет назад один из лидеров мирового инвестиционного бизнеса пришел в Россию. За 10 лет CSFB пережил многое: баснословные доходы от вложений в ГКО и торг с российским правительством об условиях реструктуризации долгов после дефолта 1998 г. (тогда банк занял одну из самых бескомпромиссных позиций) , большие убытки, резкое сокращение операций и персонала, продажа депозитарного бизнеса банку ING, а управляющей компании - Pio Global, постепенное восстановление объемов сделок на всех рынках. Но уходить из России, в экономику которой CSFB привлек $30 млрд, банк никогда не собирался. Сейчас CSFB продолжает усиливать российскую "дочку", которая становится более самостоятельной: все больше инвестиционных решений принимается в Москве, а недавно из Лондона в российскую столицу были возвращены брокерские операции. О дальнейших планах CSFB в России "Ведомостям" рассказала президент российского представительства Credit Suisse First Boston и президент ЗАО "Банк Кредит Свисс Ферст Бостон АО" Диана Гиндин.

- Прошлый год для всей группы Credit Suisse стал худшим за всю ее историю. Убытки группы составили $2,5 млрд. В этом году что-нибудь изменилось?

- Как раз этот год для CSFB очень успешный. У банка хорошие показатели как в России, так и по всему миру. Этот год стал рекордным сразу для нескольких направлений банка.

- Какие направления приносят прибыль?

- Прибыльны абсолютно все направления. Особенно сделки по слиянию-поглощению, а также торговля и выпуск инструментов с фиксированной доходностью. Фондовые рынки, конечно, не так активны, как несколько лет назад, но и подразделения, работающие с акциями, показывают хорошие результаты.

- Можете напомнить, в каких крупных сделках участвовал российский офис в последнее время?

- В прошлом году мы организовали два выпуска еврооблигаций "Газпрома" на общую сумму $1,2 млрд и ТНК на $400 млн. В этом году мы организовали размещение евробондов МТС на $400 млн, ТНК - на $700 млн и МДМ-банка - на $200 млн, а также осуществили сделку по продаже 15% -ного пакета акций МТС, принадлежащего Deutsche Telecom. Недавние крупные сделки, где мы оказывали услуги финансового консультанта, - продажа компании Marathon Oil Corp 100% акций Ханты-Мансийской нефтяной компании и продажа доли "Витола" в Челябинском цинковом заводе. Совсем недавно мы завершили весьма сложную сделку по финансированию нефтяного терминала в Высоцке, принадлежащего "ЛУКОЙЛу", при участии американского OPIC.

- Как вы вообще относитесь к российскому рынку? Насколько он, по-вашему, перспективен?

- CSFB в России уже 10 лет, и если бы у нас не было позитивного взгляда на перспективы этого рынка, то, наверное, мы, как большинство наших конкурентов, в 1998 г. собрались бы и уехали. Но мы решили остаться. То, что сейчас происходит в России, - я имею в виду повышение интереса западных инвесторов и успех российских компаний на международных рынках капитала, - доказательство того, что наш менеджмент был абсолютно прав. Кризис в какой-то мере очень полезная вещь, потому что он сразу выявляет, кто серьезный игрок на этом рынке, а кто нет. Мы очень хорошо понимаем рынки, подобные российскому, и мы всегда смотрим на них в долгосрочной перспективе. Поэтому для нас было очевидным, что предстоит пережить пару тяжелых лет. Это только пошло на пользу нашему бизнесу, потому что именно в трудные годы складываются наиболее доверительные отношения, и сейчас прежде всего они делают наш бизнес очень успешным.

За последние 10 лет CSFB привлек в российскую экономику $30 млрд, и, если посмотреть на те сделки, которые мы сейчас ведем и которые пока даже не объявлены, эта сумма уже в следующем году может увеличиться на несколько миллиардов долларов. Кроме того, все больше российских компаний проявляют интерес к зарубежным активам, и это совершенно новое направление в бизнесе.

- Сколько все-таки потерял CSFB из-за кризиса?

- Я бы это разделила на несколько компонентов. Объявленные убытки, списанные из резервов, известны - порядка $1,3 млрд, в основном потому, что CSFB был крупнейшим игроком на рынке ГКО. Что касается других направлений нашего бизнеса, здесь потери оказались существенно меньше ожидаемых, потому что многие долги были реструктурированы. Мы вернули более 84% того, что у нас было на книгах, и это очень хороший показатель. Должна сказать, что кризис продемонстрировал высокую ответственность большинства российских компаний. Да, всем было тяжело - и нам, и нашим клиентам, но практически все компании с огромной честью вышли из этого положения.

- А что осталось нереструктурированным?

- Со всеми компаниями все долговые проблемы урегулированы.

- А с банками?

- С российскими банками совсем другая ситуация. Самые большие потери, как известно, принесли ГКО и форвардные контракты, но не корпоративные клиенты, не корпоративный портфель.

- Что-то осталось до сих пор неурегулированным по форвардам?

- Остались форварда тех банков, которых больше не существует. Но можем считать, что не остались, потому что все это - банкротство и давно закрыто.

- Кто сейчас принимает решения по сделкам - Лондон или у российского представительства есть соответствующие полномочия?

- Еще десять лет назад, когда CSFB только начинал работать на российском рынке, практически все решения действительно принимались из Лондона. Но за последние несколько лет стратегия изменилась: многие вещи, по крайней мере клиентское обслуживание, перешли именно в Россию. Мы стали, я бы сказала, более местным банком. Меня и наш менеджмент в Лондоне устраивает модель, когда все отвечающие за работу с клиентами люди находятся в России.

- Если в российский офис пришла компания и просит, скажем, организовать ей финансирование на Западе, то кто будет ее обслуживать?

- С ней будут работать наши менеджеры. Но в этом смысле мы достаточно уникально устроены по сравнению с конкурентами. Мы не делимся на инвестиционно-банковский отдел, отдел, который занимается структурированными продуктами или выпуском ценных бумаг. У нас клиентская специализация. Например, я отвечаю за отношения с какой-нибудь российской компанией. Это означает, что с меня будут спрашивать за качество ее обслуживания, и моя задача - сделать так, чтобы компания могла пользоваться возможностями глобального CSFB, получая их локально в России. И если для этого необходимо привезти специалиста из Лондона, Нью-Йорка или Торонто, то я знаю, кто из них в этот момент будет наиболее полезен моему российскому клиенту.

- Но если речь идет о серьезных суммах, то кто все-таки принимает решения?

- Разные проблемы решаются по-разному. Понятно, что самое пристальное внимание уделяется тем вопросам, где фирма рискует капиталом. Любую крупную сделку должен одобрить наш глобальный кредитный отдел, просчитывающий возможные риски. Но ключевую роль в этом все равно играет российский офис. Мы лучше понимаем ситуацию в России и можем рекомендовать наиболее перспективные проекты. И в Нью-Йорке, и в Лондоне наши рекомендации пользуются большим доверием. Как бы там ни было, я не помню случаев, чтобы мы не смогли оперативно организовать финансирование на крупную сумму.

- А как же кризис, ведь всем известно, что после него многие сотрудники CSFB, и в первую очередь менеджеры, покинули страну, все брокерские операции были переведены в Лондон, а в Москве остались лишь вспомогательные службы. Вся торговля по-прежнему ведется оттуда?

- Давайте по порядку. Если речь идет о валютных ценных бумагах с фиксированной доходностью, то у нас как до кризиса, так и теперь вся торговля ведется из Лондона и Нью-Йорка. На рынке евробондов мы продолжаем оставаться очень крупным игроком. Всем, что связано с рублевыми инструментами, занимается московский офис. Сейчас рынок ГКО-ОФЗ, конечно, не так активен, как до августа 1998 г. , но зато сейчас очень популярны российские корпоративные облигации. Такой порядок сохранится и дальше, и нет причин что-либо менять. Что касается акций, то, действительно, в 2000 г. было решено перенести торговлю в Лондон, но это касалось не только российского, а практически всех европейских отделений. Сейчас мы пересмотрели эту позицию, и для России сделано исключение. Мы опять планируем начинать локальную торговлю акциями местных компаний. То есть трейдеры физически будут находиться в России. Решение уже принято, и это вопрос нескольких месяцев. При этом я хочу подчеркнуть, что мы никогда не переставали работать с российскими акциями и оставались одним из наиболее активных трейдеров по ADR и GDR в Лондоне, продолжая заниматься и первичными размещениями, и поддержкой торговли на вторичном рынке.

- Если все брокерские сделки с акциями долгое время заключались за пределами России, то насколько активно собирается вести себя российский офис на этом рынке?

- Мы и сейчас достаточно активно работаем в этом направлении. У нас есть отдел по продажам. Очень активно работает аналитический отдел, в котором на российских ценных бумагах специализируются четыре человека. Он, кстати, тоже будет расширен. Не было только трейдинга.

- До кризиса CSFB очень активно заключал сделки репо с валютными облигациями. Сейчас вы этим занимаетесь?

- Да, конечно, и достаточно активно. Это очень эффективный инструмент для финансирования позиций у наших клиентов. Обычно мы заключаем такие сделки на срок от одного года до двух лет, и суммы сделок довольно крупны.

- Объем сопоставим с докризисным?

- Я бы сказала, что сопоставим. Просто произошла некоторая замена инструментов. До кризиса почти все сделки заключались с государственными бумагами. Сейчас с развитием рынка корпоративных облигаций и улучшением ситуации на рынке акций наши возможности заметно расширились.

- Вы делаете репо с рублевыми корпоративными облигациями?

- Нет, я имею в виду евробонды компаний и, конечно, ADR и GDR.

- И сделки делает московское представительство?

- Да. Опять же, мы ведем работу по этим сделкам, деньги, естественно, выдаются из лондонского подразделения.

- Но чтобы заключить сделку, я должна прийти к вам?

- Все сделки, которые заключаются на этом рынке, концентрируются в российском офисе. Для заключения любых сделок надо приходить к нам.

- Не собираетесь порадовать участников долгового рынка новым выпуском собственных облигаций?

- Выпуск рублевых облигаций зависит от нужд российского отделения или наших клиентов здесь. Сейчас такое фондирование нам не нужно, но мы не исключаем возможности выпуска бумаг в будущем. Ведь наш предыдущий выпуск был очень успешен.

- CSFB - один из ведущих организаторов выпусков еврооблигаций российских компаний. Не собираетесь ли вы предоставлять аналогичные услуги и на внутреннем рынке?

- Мы участвовали в нескольких выпусках, но только в качестве соандеррайтеров. Мне кажется, что это все-таки больше продукт местных российских банков. Наша роль заключается в значительных вложениях в рублевые долговые инструменты и активной торговле ими на вторичном рынке.

- А что происходит сейчас на рынке синдицированного кредитования?

- Традиционно это не наш продукт. Ценовые параметры этого инструмента нас не совсем устраивают. Я имею в виду соотношение риска и получаемого дохода. Мы все-таки больше инвестиционный банк, а синдицированными кредитами занимаются в основном коммерческие банки.

- Раньше у CSFB в России была своя управляющая компания, под управлением которой находился паевой фонд. В 2000 г. вы передали этот бизнес Pio Global. Не собираетесь ли вернуться? Тем более что сейчас в стране идет пенсионная реформа и на рынке доверительного управления настоящий ажиотаж?

- Передача паевых фондов вовсе не означает потерю интереса к этому бизнесу. Управлением средствами клиентов, в том числе и российских, сейчас занимается Credit Suisse Asset Management - другое подразделение Credit Suisse Group. Все вложения контролируются из Цюриха, Лондона и Нью-Йорка. Насколько мне известно, у группы пока нет планов вести этот бизнес из России и участвовать в идущей в стране пенсионной реформе.

- А среди ваших клиентов есть физические лица?

- Мы глобально не работаем с частными гражданами. Этим занимается наша сестринская компания - Credit Suisse Private Banking. В России ее пока нет. Есть подразделение в Швейцарии, где работают с российскими клиентами, но, еще раз, - это не CSFB.

- Почему вы решили избавиться от здания на Гоголевском бульваре?

- Это здание строилось на деньги Credit Suisse и после объединения с CSFB досталось нам по наследству. В какой-то момент мы думали переехать, но когда мы еще раз изучили этот вопрос, то пришли к выводу, что для обслуживания нужд банка и клиентов никуда переезжать не нужно. В Никитском переулке мы с 1995 г. , и этого помещения нам вполне хватает. А здание на Гоголевском бульваре буквально на днях купил фонд компаний Fleming Family & Partners, целью которого являются инвестиции в российскую недвижимость О КОМПАНИИ: Credit Suisse Group - одна из ведущих международных компаний по оказанию финансовых услуг, головной офис которой находится в Цюрихе. Персонал группы насчитывает около 64 000 человек по всему миру. На 30 июня 2003 г. активы, находящиеся в управлении группы, составляли 1,2 трлн швейцарских франков ($900 млрд). Всего за первое полугодие CS получила прибыль в размере 2 млрд франков ($1,5 млрд). Credit Suisse First Boston - инвестиционный банк, одно из подразделений Credit Suisse Group. CSFB работает в 69 городах 34 стран. К началу второго полугодия 2003 г. в его управлении находились активы в размере 524 млрд франков ($393 млрд) , а заработки с начала года составляли 395 млн франков ($296 млн).

БИОГРАФИЯ: Диана Гиндин работает в CSFB с 1996 г. Должность президента "Банка Кредит Свисс Ферст Бостон АО" она получила в 2002 г. До этого Гиндин отвечала за работу с ключевыми российскими клиентами в отделе инвестиционно-банковских услуг. До прихода в CSFB она работала в Lehman Brothers и Morgan Stanley. Получила степень МВА по финансам и международному бизнесу в Колумбийском университете, а до этого с отличием окончила Нью-Йоркский университет по специальности "финансы и международный бизнес".