СБЕРБАНК: Неестественная монополия

Реструктуризация естественных монополий - РАО ЕЭС, "Газпрома" и МПС - является одной из главных тем структурной реформы. Реформа банковской системы также признается всеми как одна из важнейших задач на ближайшие 2 - 3 года. При этом, однако, пересмотру роли Сбербанка - "неестественной монополии" банковского сектора - придается в лучшем случае второстепенное значение. Справедливо ли это? Наверное, не вполне. Комфортность сохранения статус-кво с точки зрения главного акционера (государства) и прочих акционеров неоспорима. Вместе с тем текущее положение вещей тормозит развитие банковского сектора и препятствует максимизации рыночной стоимости компании.

Взгляд главного акционера.

Главным акционером Сбербанка является государство в лице Центрального банка РФ, владеющего почти двумя третями голосующих акций банка. Оставляя за рамками обсуждение недостатков ситуации, когда основной акционер является и регулирующим органом, равно как и перспектив формальной передачи контрольного пакета от ЦБ правительству, сосредоточимся на двух главных вопросах: зачем государству Сбербанк в его нынешнем виде и насколько его квазимонопольная позиция уживается с задачами экономической политики, декларируемой российскими властями на среднесрочную перспективу.

Ответ на первый вопрос достаточно очевиден. Абстрагируясь от чисто политической неприемлемости полной приватизации Сбербанка в его текущем монстрообразном виде, можно выделить три основные причины, зачем Сбербанк нужен государству.

Во-первых, это единственный банк, обладающий филиальной сетью национального масштаба. Сберегательные кассы Сбербанка - которых с советских времен стало на треть меньше, но и сегодня почти 20 000 - несут функцию предоставления доступа к банковским услугам для широких масс, а также расчетную функцию в регионах, где присутствие частных банков ограничено.

Во-вторых, государственная гарантия по вкладам в Сбербанке (она выдержала проверку временем лучше, чем суверенный долг: даже во время дефолтов 1992 и 1998 гг. вкладчики Сбербанка имели неограниченный доступ к своим сбережениям) обеспечивает защиту сбережений для наиболее нуждающихся слоев населения. Наряду с этим через систему так называемых "социально значимых" пенсионных вкладов Сбербанка, по которым выплачиваются более высокие проценты, чем по другим категориям вкладов, государство предоставляет неявные субсидии этим категориям населения.

В-третьих, в руках ЦБ Сбербанк - в силу его размеров и места в банковской системе - является важным инструментом проведения в жизнь монетарной политики. Значимость процентных ставок по депозитам и кредитам Сбербанка для макроэкономики России не уступает - а, возможно, даже превышает - значимость ставки рефинансирования ЦБ. То же можно сказать и о политике Сбербанка в части структуры размещения его активов.

Таким образом, у государства есть веские основания сохранять статус-кво в ситуации со Сбербанком до момента возникновения иных розничных банковских сетей национального масштаба, а также работающей системы страхования депозитов.

В то же время существование Сбербанка в его сегодняшнем виде само по себе является весьма серьезным барьером для развития частных банков. Государственная гарантия на депозиты населения в Сбербанке ставит частные банки в крайне конкурентные условия в части формирования политики процентных ставок. Полноценная конкуренция возможна только в части качества предоставляемых услуг.

Если правительство и ЦБ действительно нацелены на скорейшее формирование конкурентной системы финансового посредничества, они должны решить, что делать со Сбербанком.

Взгляд прочих акционеров.

На первый взгляд прочие акционеры Сбербанка также должны быть довольны квазимонопольной позицией банка на российском рынке банковских услуг. Теоретически данная позиция должна позволять в наибольшей мере использовать эффект экономии на масштабе и извлекать более высокую прибыль за счет возможности диктовать условия привлечения депозитов и выдачи кредитов.

Впрочем, на практике все обстоит несколько менее однозначно. Очевидно, что ключевыми особенностями Сбербанка, благодаря которым он занимает лидирующее положение, являются государственная гарантия по депозитам и разветвленная филиальная сеть. В то же время платой за эти сравнительные преимущества являются неявно подразумеваемые обязательства социального характера (сохранение ряда нерентабельных отделений и сберкасс, специальные ставки по социально значимым депозитам). Нельзя сбрасывать со счетов и риск вмешательства в политику Сбербанка государства, которое будет преследовать цели макроэкономического характера, а не цели максимизации прибыли.

Адекватна ли эта плата? Рыночная капитализация Сбербанка примерно равна его собственному капиталу. Для аналогичных восточноевропейских банков - бывших государственных сберегательных банков, таких как OTP (Венгрия), Pekao (Польша), Komercni Banka (Чехия) - капитализация превосходит собственный капитал в 2 - 2,5 раза. Фондовый рынок оценивает Сбербанк существенно ниже, чем его восточноевропейские аналоги, а стало быть, минусы, вытекающие из государственного контроля над Сбербанком, не уравновешиваются предоставляемыми этим контролем преимуществами.

Разрешение "проблемы Сбербанка".

Каким же может быть решение "проблемы "Сбера"? Эволюционное решение через постепенное усиление частных банков с возможной, но далеко не предопределенной отменой госгарантии по частным вкладам в 2005 г. и поэтапной приватизацией банка в течение 2006 - 2010 гг., которое является рабочей версией правительства и ЦБ, не выдерживает особой критики. Типичная российская стратегия "на авось".

Несколько сценариев, предполагающих более активный подход к "проблеме Сбербанка", предложены экспертами МВФ в последнем обзоре экономики России, опубликованном в апреле. Однако основным объектом беспокойства фонда является механизм отмены госгарантии по вкладам. Вопрос о влиянии государства на стратегию Сбербанка и о рисках, связанных с таким вмешательством, остается открытым.

А что если применить к Сбербанку подход, аналогичный тому, который в настоящее время рассматривается для естественных монополий? Да, следует признать, что отмена госгарантии, равно как и отказ от социально значимых процентных ставок и закрытие нерентабельных отделений Сбербанка, сегодня политически неприемлемы и нет никакой уверенности, что через 3 - 4 года они будут более приемлемы.

Но в этом случае экономически целесообразно выделение этой части бизнеса Сбербанка - социально направленных пассивных операций, с одной стороны, и портфеля государственных ценных бумаг плюс кредитного портфеля в части де факто, регулируемой государством (естественные монополии, сельское хозяйство), с другой - в отдельное финансовое учреждение, на 100% принадлежащее государству, за которым останется госгарантия по вкладам. Функции этого учреждения были бы более близки к функциям пенсионного фонда, работающего по накопительному принципу, чем к функциям банка, а спектр активных операций был бы существенно ограничен.

Сам же Сбербанк - уже лишенный государственной гарантии и с долей государства в уставном капитале ниже 50% - будет вынужден конкурировать с прочими банками на общих условиях. Кроме того, в отсутствие социально-государственнического довеска для Сбербанка наконец будет открыта возможность реализовать свой потенциал по максимизации стоимости для акционеров. Что в конечном счете будет выгодно и для государства, которое сможет получить адекватную цену при дальнейшей приватизации Сбербанка.

К сожалению, несмотря на всю экономическую обоснованность такого подхода, он вряд ли будет всерьез рассматриваться российскими властями. Сегодня формирование эффективного банковского сектора по-прежнему чересчур эфемерная задача по сравнению с вполне осязаемой финансовой мощью контролируемого государством "большого" Сбербанка. Впрочем, через пару лет, если не раньше, его отсутствие может стать вполне осязаемым препятствием для пресловутого экономического роста темпами 5 - 6% в год. Так что времени на раздумья о решении "проблемы Сбера" осталось не так много.

Автор - главный экономист Объединенной финансовой группы