Талибы не в моде
КАБУЛ - Пять лет назад, когда в Кабуле воцарился "Талибан", Мухаммед Ибрагим Исламадин нашел способ извлечь выгоду из ситуации. Он продал свою битую-перебитую машину, служившую в качестве такси, и завел мастерскую по пошиву бурок - покрывал, скрывающих лицо и фигуру от головы до пят, с прорезью для глаз. Этот вид традиционной женской одежды снова стал обязателен к ношению на территории, подконтрольной мусульманским фундаменталистам.
В сельских районах Афганистана ношение бурки было естественным: женщины жили так веками, верили, что это правильно, и не роптали. Но в Кабуле за последние годы люди уже успели отвыкнуть от архаичного дресс-кода. После пришествия талибов тысячи афганских женщин - учителей, врачей, телефонисток и пр. - потеряли работу и скрылись под своими бурками: показывать публично лицо и другие части тела было запрещено. "Это был очень доходный бизнес, - вспоминает Исламадин. - Каждая женщина была обязана купить бурку, иначе ее бы избили до полусмерти. Это было очень плохо для них, но хорошо для меня".
Средневековая мораль в сочетании с современным рыночным подходом стала для многих источником коммерческого успеха. На афганском рынке бурок кормились южнокорейские и китайские компании-производители, пакистанские торговые компании, местные базарные торговцы и владельцы мелких ателье-магазинов, подобные Исламадину. Подавление женщины во имя исламских ценностей превратилось в конце ХХ в. в международный бизнес. Можно сказать, что талибы насильственным путем создали в столице целый сектор рынка: не купить бурку означало совершить преступление. Религиозные фанатики регулярно совершали рейды по зачистке улиц Кабула от выставленной на обозрение женской плоти. Даже небольшая дырочка была недопустима: если женщине случалось порвать бурку, зацепившись за что-нибудь длинной полой, приходилось покупать новую.
Впрочем, стремление талибов стереть Афганистан с карты современного - нефундаменталистского - мира в данном случае привело к противоречию. Практически вся ткань для пошива бурок импортировалась, а на готовых изделиях нередко стояло "вражеское" клеймо (скажем, брэнд-нейм Mercedes 2001 украшает ткани, производимые сеульской компанией Myunhwa Industries). Не говоря уже о том, что и шить бурки нередко приходилось все-таки женщинам. Исламадин, подобно другим "фабрикантам", нанимал женщин, которые выполняли в его мастерской основную часть работы.
После вступления в Кабул войск Северного альянса вопрос о бурках остается открытым, как и многие другие аспекты жизни и быта. Талибы бежали; Министерство поощрения добродетели и предотвращения порока упразднено; в новое временное правительство вошли две женщины; на возрожденном государственном телевидении появились дикторши с открытыми лицами. Однако пока никто не понимает, что будет дальше. Поэтому те же дикторши за пределами студии на всякий случай ходят в бурках.
Самира Рахима, 24-летняя ведущая теленовостей, надеется, что ее соотечественницы скоро перестанут прятаться под покрывалом. Сама она появляется на экране в красивой шелковой шали, но рядом, в полиэтиленовом пакете, ее ждет традиционная бурка, которую она наденет, выходя из студии.
Несмотря на всю неопределенность ситуации, для торговцев, доселе занимавших на рынке эту беспроигрышную нишу, прозвучал сигнал тревоги: похоже, пора избавляться от бурок, пока они не стали залежалым товаром. Женщины уже стали ходить в дырявых бурках, вместо того чтобы покупать новые; некоторые укорачивают свои покрывала, открывая лодыжки. У Исламадина уже скопилась гора нераспроданных бурок: после ухода талибов объем продаж у него упал вдвое.
Чтобы реализовать имеющийся в магазине товар, Исламадин ввел систему скидок. Раньше такая вещь в зависимости от ткани и страны-производителя могла стоить от 300 000 до 1,2 млн афгани ($13,6 - 54,5). Корейские бурки ценились дороже, пакистанские считались дешевыми. Сегодня бурки за 1 млн афгани подверглись уценке до 800 000 ($36). В угоду клиентам Исламадин решился на беспрецедентную вольность - установил в своем магазинчике ширму, за которой покупательница может примерить покрывало. При талибах такое невозможно было себе представить.
Посоветовавшись с отцом и братьями, Исламадин решил покончить с женской одеждой и переключиться на стеклянные изделия. Что бы ни случилось с Афганистаном, покупатели на чайные чашки найдутся всегда, резонно рассудил бизнесмен.
Впрочем, многие считают, что спрос на бурки в стране будет всегда. Если мужчины стали брить бороды в первый же день после ухода талибов, то женщины не готовы сразу расстаться с традицией. Менеджер сеульской Myunhwa Industries Парк Кун Хун не боится падения спроса: он ожидает, что более богатые мусульманские страны восполнят потери его компании. (WSJ, 19. 12. 2001)