Торговля страхом
Год назад я попытался, исходя из того немногого, что я знал тогда о Владимире Путине, определить, каким будет курс нового российского лидера. К сожалению, мой прогноз, основанный на предположении, что молодой прагматичный российский лидер продолжит демократические преобразования внутри страны, начнет борьбу с коррупцией и исправит перегибы во внешней политике Ельцина, оказался лишь несбыточной новогодней мечтой. Теперь, по прошествии целого года, мы можем более трезво взглянуть на вещи.
У Путина были все преимущества, о которых может мечтать новый президент. Рейтинг его популярности напоминал эйфорию первых дней правления Ельцина. Сокрушительное падение курса рубля после дефолта в августе 1998 г. дало толчок российской экономике, а высокие цены на нефть позволили создать валютную базу, которой не было ни у одного посткоммунистического российского правительства.
И эта потрясающая возможность была упущена. Кагэбэшные корни Путина печально сказались на его стиле руководства, который нельзя назвать ни реформистским, ни особо демократичным. Через его внутреннюю и внешнюю политику красной нитью проходит стремление торговать страхом, эксплуатировать страх большинства россиян перед экспансией чужеродных враждебных сил (будь то Чечня, НАТО или свободное предпринимательство) и страх Западной Европы, полагающей, что, если в России не будет сильного прагматичного лидера, она вновь станет неуправляемой, нестабильной и потенциально агрессивной страной. Вместо того чтобы бороться с враждебными силами внутри страны - коррупцией, невежеством, раздутой государственностью, - господин Путин хитроумно меняет правила игры.
За поверхностным успехом российской экономики кроется почти полное отсутствие структурных изменений. Несмотря на определенные изменения в Налоговом кодексе, болезненные внутренние реформы были похоронены усилиями мощного номенклатурного лобби. Коррупция в стране процветает, а судебная система остается слишком неэффективной, чтобы представлять собой какую-либо стабилизирующую силу. Разрекламированная как антитеррористическая, война в Чечне, развязанная Путиным, оказалась лишь очередным коммерческим предприятием для российских генералов и местных чеченских руководителей, допущенных к распределению денег на "восстановление" региона.
Новая политика Путина в отношении российских регионов представляет собой странную смесь советского Политбюро и царского управления Российской империей. Дабы сохранить все привилегии власти, российские губернаторы сдались на милость Кремля в обмен на расширение полномочий по отношению к традиционно слабому муниципальному самоуправлению.
Внешнеполитическая доктрина президента Путина является не чем иным, как расширенной версией его внутренней политики. Смысл и той, и другой укладывается в короткую формулу: "Глобальный контроль и менеджмент деструктивных сил (качество гарантировано) ". Волнуетесь по поводу ядерной программы Северной Кореи? Российский президент уже установил хорошие отношения с Ким Чен Иром и готов сыграть роль посредника на Корейском полуострове. Саддам Хусейн, Муаммар Каддафи или Башар Асад - господин Путин готов всем им сослужить хорошую службу. Будучи основным поставщиком обычных вооружений и ядерных технологий, Россия владеет ключом от военных амбиций Ирана. Недавний визит Путина на Кубу призван наглядно продемонстрировать новой американской администрации геополитическую стратегию российского президента.
Стратегия Путина базируется на его понимании истории. Западные лидеры часто жертвовали долгосрочными стратегическими интересами для удовлетворения общественного мнения внутри страны. Нежелание Антанты оказать сколько-нибудь существенную помощь антибольшевистским силам в Гражданской войне в России в 1919 г. и мюнхенский сговор с Гитлером в 1938 г. сделали возможными самые ужасающие трагедии XX в. В 1961 г. Джон Кеннеди отозвал американскую авиацию, которая должна была оказывать всемерную поддержку высадке на остров противников Кастро. Советский Союз, воодушевленный этим проявлением слабости, отправил на Кубу ядерные ракеты. Карибский кризис октября 1962 г. поставил человечество на грань ядерной катастрофы.
Есть и более свежие примеры недостаточного вмешательства Запада в ключевые моменты исторических кризисов - изначально пассивный подход к агрессивным планам Саддама в 1990 г., поддержка территориальной целостности Югославии в 1991-м. В каждом из этих случаев мораль едина: своевременный ответ на подобные опасные игры, затеваемые врагами демократии, существенно снижает цену, которую приходится платить за их усмирение.
Так что же может привести к шторму, который я уже сегодня вижу на горизонте? В первую очередь то, что правительства стран Запада имеют возможность уклониться от своего нынешнего курса. На мой взгляд, необходимо, чтобы новая американская администрация и ее европейские союзники уведомили Путина о том, что они осознают политическую подоплеку требований российской Генеральной прокуратуры о выдаче Испанией медиа-магната Владимира Гусинского.
Видимая незначительность этого вопроса по сравнению с только что перечисленными глобальными проблемами не должна никого вводить в заблуждение.
Как это ни грустно, но господин Гусинский наряду с другими олигархами несет ответственность за плачевные результаты реформ последнего десятилетия. Но если преследование других магнатов носило лишь учебно-показательный характер, то оппозиционные взгляды, которые отстаивает медиа-империя Гусинского, сделали его основной мишенью путинской кампании.
Единственной надеждой на выживание нашей молодой, но уже истощенной демократии остаются независимые источники информации. Контролируемые государством телевидение и пресса искажают информацию об ужасах чеченской войны, милицейском беспределе, коррупции, нищете и убожестве повседневной жизни. В подобных обстоятельствах дело Гусинского становится важной составляющей общего успеха стратегии Путина.
Администрация Джорджа Буша-младшего может начать новый курс, задавая неприятные вопросы по поводу преследования Гусинского и недвусмысленно высказываясь против гонений на свободную прессу в путинской России. Неспособность ответить на вызов, брошенный свободе и демократии в России (каким бы невнятным он ни казался сейчас Западу), без сомнения, приведет к долгосрочным негативным последствиям как внутри России, так и за ее пределами.
(Сокращенный перевод из WSJ, 4. 01. 2000. Полный текст статьи можно прочесть на сайте www.kasparovchess.ru)