Персональное дело РВСН
Инициативы Генштаба по сокращению РВСН и вообще ликвидации их как самостоятельного рода войск стали известны за пару недель до заседания Совбеза, который должен решить их судьбу.
Президент прав, когда заявляет, что такие вопросы, являющиеся компетенцией военных специалистов, не решаются всенародным обсуждением. Однако значение профессиональной военной составляющей в этой истории представляется ничтожным.
Бросается в глаза нелепость добровольного сокращения сил ядерного сдерживания на самом старте переговоров с США. Это действительно достойный асимметричный ответ на американскую инициативу "ограниченной ПРО" - толстовский.
Сокращение мотивируется рационализацией структуры Вооруженных сил. Мол, не хватает общевойсковиков для выполнения текущих задач.
Незамысловатая идея превратить ракетчиков в мотострелков в рамках общей численности не представляется слишком убедительной. Соответственно, главный вопрос - так называемая "разумная достаточность", критерием которой является гарантированная способность нанесения ответного удара. Именно эта способность ставится под сомнение как раз военными специалистами-ракетчиками практически единогласно.
Однако было бы ошибкой чрезмерно увлекаться специальными аспектами. Они в этом деле мало кого волнуют. Нетрудно заметить, что очередное перетряхивание структуры и численности Вооруженных сил происходит на фоне вопиющего отсутствия какой-либо внятной концепции военного строительства. Всегда меняется только структура и численность. То есть структура должностей и, соответственно, материальное и денежное обеспечение.
Напомним, что, когда министром обороны был десантник, конкурирующие кланы во главе с тем же Генштабом сокращали ВДВ.
При министре-ракетчике сокращают и уничтожают РВСН. Задача видна невооруженным глазом выбить стул из-под нынешнего руководства Минобороны. Это отработанный постсоветский метод.
Не можешь убрать человека - ликвидируешь учреждение: министерство, институт, род войск... Однажды ради решения такой задачи уже уничтожили страну.
Почему именно сейчас? Потому что на фоне действительно заявленной воли политического руководства резко увеличить финансирование оборонных потребностей так же резко возросла и цена вопроса и обострилась борьба за перераспределение военного заказа.
Вопрос имеет очень мало отношения к отраслевой и вообще к содержательной структуре заказа.
Зато прямо относится к персональному и клановому контролю за весьма значительными финансовыми потоками. Рядом с этим какое-то ядерное сдерживание и национальная безопасность мелкий вопрос.