Портфель техноакций стоит фунта луковиц
Недавно члены правительственной делегации одной из развитых западных стран заехали в одну из новых компаний в Силиконовой Долине, чтобы своими глазами посмотреть, что же из себя представляет этот феномен - компания сектора высоких технологий. У входа шкафоподобный охранник протянул им для подписи документы о неразглашении всего, что они услышат и увидят внутри этого оплота новой экономики. В офисе без конца звонили телефоны, сотрудники носились по коридорам, а сопровождавшие делегацию руководители компании, чье красноречие было сравнимо с ревущим водопадом, постоянно отвлекались для подписания выглядевших исключительно срочными и важными документов. И среди всей этой суеты периодически раздавался чей-то крик: "Акции опять поднялись! " Иностранцы не скрывали, что их сердца учащенно бились от приобщения к волшебному миру технологий. Однако уровень адреналина в их крови упал моментально, как только один из них задал коллегам вопрос: а чем же эта компания занимается? Никто не знал. А слышал ли хоть раз кто-нибудь слово "прибыль"? Никто не слышал. Иностранцев разобрал смех. "Мы вкусили толику безумия - и избежали его", - говорили они.
Сегодня идут жаркие дискуссии о том, прозреют ли миллионы инвесторов до того, как лопнет американский технологический пузырь.
При этом вспоминается самый первый пузырь, который многие считают рчайшим примером массового безумия и жадности, - тюльпаномания в Голландии в 1636 - 1637 гг. Тогда за два месяца цены на тюльпаны взлетели настолько, что отдельные луковицы продавались по цене дома, крах же произошел в два дня.
Однако в том случае причины и последствия были другими.
Прежде всего, в XVII в. голландские тюльпаны были поражены вирусным заболеванием, которое делало их невероятно прекрасными.
Цветок же появлялся из луковицы лишь через семь лет после посадки.
Не удивительно, что богатые люди платили большие деньги за редкие цветы. Но тюльпаномания охватила и бедняков. Вместо того чтобы работать за гроши по 80 часов в неделю, многие крестьяне и ремесленники начинали разводить цветы, спрос и цены на которые повышались день ото дня. Но тюльпаны цвели только летом, поэтому родилась торговля векселями на будущие поставки луковиц. Правительство шесть раз принимало законы, запрещающие фьючерсную торговлю. Все напрасно.
Прозрение наступило 3 февраля 1637 г. в городе Харлеме, когда на предложение купить фунт луковиц никто не откликнулся. Легко представить, как застыли в воздухе пивные кружки собравшихся в одной из таверн торговцев, когда тишину нарушали только объявления все более и более низких цен и начинали осознавать, что же произошло.
На самом же деле... не произошло ничего. Местные власти, опасаясь потока исков о взыскании долгов, передали право разрешить эту проблему Королевскому суду в Гааге. Суд принял решение мудрое и совершенно невообразимое в сегодняшних обстоятельствах. Он отказался принимать любые иски по тюльпанным делам. Поскольку все тюльпанщики были одновременно и кредиторами, и должниками, тюльпаномания завершилась не потоком исков, а вынужденным компромиссом. Экономика не пострадала вообще, а испуганные торговцы в целом остались с тем же, с чем и были до того, как начал надуваться пузырь.
Мы можем этому только позавидовать. К сожалению, многие озабочены сегодня не зверскими аппетитами инвесторов или вероятностью краха, а видом истекающих слюной регулирующих органов, которые только и ждут возможности защелкнуть наручники на игроках рынка. (WSJ) Нэнси де Вольф Смит, член редакционного совета The Wall Street Journal