Как бывший учитель труда сделал бизнес на топорах

Художник по металлу Ильдар Аблиев открыл первую столярную мастерскую в учебном классе общеобразовательной школы. В 2012 г. он переехал из Нижневартовска в Екатеринбург со своей супругой и устроился учителем труда в школу на окраине города. Аблиев учил детей работать на токарном станке, делать скворечники и кормушки для птиц, металлические брелоки и настольные лампы. Учебный класс был хорошо оборудован, директор школы разрешил Аблиеву оставаться после уроков и выполнять мелкие заказы на продажу в школьной мастерской. Там он изготавливал сундуки для знакомых. На выручку от продажи изделий покупал инструменты. Но через год Аблиев уволился из школы. Не смог найти общий язык со своенравными подростками, признается он. Нужно было искать новое место.

Аблиев позвал в партнеры двух давних друзей: социолога Алексея Синцова из Екатеринбурга и технолога-машиностроителя Виталия Лунева из Лангепаса. Летом 2013 г. приятели арендовали небольшое помещение в Верхней Пышме, недалеко от Екатеринбурга, и открыли мастерскую «Аника». На запуск потратили 150 000 руб. Банки не давали ссуды начинающим предпринимателям, пришлось оформлять кредитную карту, вспоминает Синцов. Первое время они выпускали шкафы, кровати и тумбы по заказу знакомых. А в 2015 г. клиент попросил изготовить кованый топор. Тогда приятели еще не знали, что топоры станут самым ходовым товаром мастерской.

Сейчас «Аника» выпускает топоров в среднем на 700 000–800 000 руб. в месяц, говорит Синцов. Они продаются в 10 магазинах Москвы, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга и других городов. Один топор в рознице стоит 6000–8000 руб.

Средневековая мебель

«У отца и дедушки были золотые руки. Они сами дом построили, печь поставили. Меня это завораживало», – вспоминает 33-летний Аблиев. После школы он поступил в Нижневартовский госуниверситет, учился декоративно-прикладной обработке металла, затем работал преподавателем в вузе.

С Луневым и Синцовым Аблиев познакомился в Тобольске. Они увлекались исторической реконструкцией и приезжали на фестиваль «Абалакское поле», где на несколько дней воссоздается быт определенной эпохи или конкретное историческое событие. Клубы исторических реконструкций и стали первыми клиентами «Аники». Мастерская изготавливала средневековые сундуки, копии древних ткацких станков, котлы, щиты и копья для фестивалей. Заказы принимали в группе мастерской во «В контакте». Своей кузницы у ребят не было. «Аника» арендовала помещение в Верхней Пышме вместе с владельцем кузницы «Уральский мастеровой» Вадимом Соковниным, он занимался художественной ковкой, и основатели «Аники» по дружбе пользовались его оборудованием.

Основатели «Аники» быстро поняли, что много заработать в столь узкой нише не получится. Большинство любителей исторической реконструкции не могли себе позволить сундук за 30 000 руб. – мол, слишком дорого, вспоминает Синцов. Предприниматели стали браться за более сложные и дорогие заказы – делали резные шкафы, кровати, кухонные гарнитуры и тумбы из массива дерева под старину. А осенью 2014 г. Аблиев по совету знакомых окончил курсы в Свердловском областном фонде поддержки предпринимательства (СОФПП), составил бизнес-план мебельной мануфактуры и выиграл грант фонда в 300 000 руб. Основатели купили новое оборудование, сняли рядом еще один цех.

Игрушечная фабрика

Летом 2015 г. в «Анику» обратился двоюродный брат Лунева. У брата было кафе, и он попросил сделать охотничий топор для интерьера заведения. «Я тогда решил, что это единичный случайный заказ», – смеется Синцов. Основатели выложили фотографии топора в группе мастерской во «В контакте» и получили вал заказов от охотников, туристов и рыбаков.

Соковнин вспоминает, что в кузнице стало слишком тесно. Цех постоянно был занят мастерами «Аники», и Соковнин уже не мог выполнять собственные заказы. «Анике» пришлось съехать, основатели сняли соседнее помещение, купили пневматический кузнечный молот и установили горн за 300 000 руб., вспоминает Аблиев. Но и там проработали недолго. Зимой 2015 г. предприниматели замерзли в новой кузнице. «В помещении не было отопления. На улице мороз минус 35 градусов, а у молота – минус 15–20», – вспоминает Аблиев. И весной 2016 г. предприниматели переехали в помещение на территории бывшей верхнепышминской фабрики металлических игрушек «Радуга».

Нужны были деньги на развитие, ребята опять обратились в СОФПП. На этот раз курсы в фонде прошел Синцов, разработал бизнес-план мастерской по производству плотницкого инструмента и выиграл грант в 300 000 руб. На эти деньги купили электроинструмент, струбцины, запчасти и проч.

Острая голова

Один топор производится около недели, в процессе заняты 10 мастеров, рассказывает Аблиев. Сначала мастер нагревает кусок металла в горне, кует из него прямоугольную заготовку и острым клином делает в раскаленном бруске отверстие, так называемый стакан для топорища, затем кует лезвие. Для бесшовного производства головы топора требуется особое мастерство, зато готовый инструмент не расколется, поясняет Аблиев. В цехе слесарной обработки мастера шлифуют остывшую голову. Важный этап – закалка металла. Голову опять нагревают, а затем опускают в машинное масло, чтобы сталь постепенно остыла. «На финальном этапе щетками чистят голову от лишней окалины, затем шлифуют щеки топора и точат лезвие», – продолжает Аблиев. Острую голову насаживают на деревянную рукоятку. Как правило, каждый месяц мастера «Аники» работают над 40–50 топорами одновременно, отмечает Синцов.

Предприниматели долго выбирали металл для изготовления топоров. Большинство мастерских куют топоры из инструментальной стали, часто покупают старый инструмент и перековывают голову, рассказывает владелец костромской кузницы «Феникс» Юрий Перелетов. «Аника» выбрала более дорогую подшипниковую сталь марки ШХ15, стоимость 1 кг – 93 руб., по словам Синцова. Подшипниковая сталь хуже поддается ковке, но топоры из нее более прочные – можно колоть дрова, рубить гвозди и на морозе на лезвии не появляется сколов, поясняет Перелетов.

Охотники и рыбаки

У 38-летнего инженера Сергея Семашко из Домодедова есть небольшая коллекция из десятка топоров. Он мечтал купить топор финского типа с глубоким отверстием под рукоятку. Их давно сняли с производства, Семашко искал современную копию инструмента. Он наткнулся на страницу «Аники» и увидел в каталоге финский топор. Мужчина заказал у мастеров голову, а рукоятку изготовил сам. «Их топор любую деревяшку как масло обрабатывает», – говорит Семашко.

Топоры, секиры и томагавки покупают топ-менеджеры, владельцы бизнеса и даже политики для охоты и рыбалки, по словам Аблиева. В основном «Анику» находили в соцсетях. Но для роста нужно было расширять клиентуру. В 2018 г. партнеры стали рассылать письма по электронной почте в охотничьи и туристические магазины, участвовать в выставках и фестивалях.

Многим покупателям хочется подержать инструмент в руке, говорит совладелица двух екатеринбургских магазинов «Мастера Златоуста» Анна Аникина. Она вспоминает, что познакомилась с основателями «Аники» в начале 2019 г. на выставке любителей охоты и рыбалки «Калибр» и заказала у мастеров 12 топоров. В Москве продажи идут лучше: за год покупают 50–60 топоров, рассказывает руководитель подмосковной мастерской «Русский топор» Сергей Самойленко, он поставляет топоры «Аники» в четыре московских магазина.

Розничные магазины приносят «Анике» лишь 10% выручки, признается Синцов. Основной поток заказов по-прежнему идет в соцсетях.

Узкая ниша

В России всего десяток мастерских выпускают кованые топоры, по оценкам Самойленко. Но последние два года спрос на топоры ручной работы падает, люди переходят на более дешевые инструменты серийного производства, замечает он. На рынке много российских и иностранных производителей топоров, цены начинаются с 300 руб., говорит представитель «Ижсталь-ТНП» (дочернее предприятие завода «Ижсталь», входит в группу «Мечел»). В 2018 г. «Ижсталь-ТНП» выпустила 724 500 топоров, выручка от их продажи составила 175 млн руб., по его словам. Розничная цена строительных и столярных топоров компании – 245–360 руб. за штуку, продолжает он. Топоры изготавливаются методом свободной ковки с применением современных технологий металлообработки, утверждает представитель «Ижсталь-ТНП».

Основатели «Аники» пытаются выйти в другие ниши рынка. В 2018 г. они открыли кожевенный цех, сейчас шесть мастеров шьют рюкзаки, сумки, пояса и патронташи. Но топоры по-прежнему приносят больше денег. По словам Синцова, выручка «Аники» составляет около 1 млн руб. в месяц, 70% суммы приходится именно на топоры. Львиная доля выручки «Аники» уходит на зарплаты 30 мастеров и на аренду помещения в 650 кв. м, поясняет Синцов.

Главный недостаток «Аники» – слишком высокая цена по сравнению с конкурентами, отмечает совладелец екатеринбургского магазина Handy Market Семен Анфиногенов.

Аблиев утверждает, что сейчас компания занимается оптимизацией производства. Например, в 2018 г. их постоянный покупатель – топ-менеджер крупной компании – продал им в рассрочку с большой скидкой подержанный фрезерный станок с ЧПУ. Это помогло запустить серийное производство рукояток.