Российские компании все чаще ограничивают полномочия внутренних аудиторов

Компания EY и Институт внутренних аудиторов (ИВА) провели исследование деятельности служб внутреннего аудита, опросив около 100 крупных российских компаний. Судя по результатам, за последние годы значимость службы внутреннего аудита упала. Так, в 2015 г. лишь 39% опрошенных аудиторов говорили о значимости их выводов для компании (в 2013 г. – 68%) и только 79% респондентов против 83% в 2013 г. декларировали полную или значительную независимость от исполнительного руководства. Кроме того, 21% опрошенных в 2015 г. аудиторов жаловались на отсутствие у них должных полномочий, 28% не получали поддержки со стороны топ-менеджеров, 26% высказывали ту же претензию в отношении совета директоров. Почему так происходит?

Не шпионят, а проверяют

В российских компаниях на внутренних аудиторов часто смотрят косо: мол, пришел человек со стороны, копается в документах, вопросы задает, а потом доносит, делится своими наблюдениями Александр Шевчук, исполнительный директор Ассоциации по защите прав инвесторов. Аудиторы проверяют бухгалтерскую отчетность, договоры с поставщиками, кредитные и инвестиционные договоры, сделки с дочерними компаниями и по купле-продаже имущества. А проверяют разное.

«Комитет по аудиту интересуют больше ключевые риски – техногенные, инвестиционные, рыночные. Операционный менеджмент больше интересует конкретика: как функционируют закупки, логистика, производство», – рассказывает Владимир Кременицкий, руководитель функции внутреннего аудита компании «Сибур». По его словам, план проверок включает пожелания трех сторон: комитета по аудиту совета директоров, топ-менеджмента и собственно службы аудита.

«Мы недавно ввели новый интернет-банк и в связи с этим решили проверить, как работает это приложение», – вспоминает Алексей Пожарный, руководитель группы внутреннего аудита «Нордеа банка». Он говорит, что риск кибермошенничества сейчас очень высок – ничуть не ниже кредитных рисков. Для проверки банк даже вызвал из головной компании специалиста по IT-аудиту.

По наблюдениям Николая Лаврова, начальника управления внутреннего аудита и риск-менеджмента «Северсталь менеджмента», в кризис интересны рекомендации аудиторов, позволяющие быстро оптимизировать затраты и оборотный капитал. А Анна Лернер, директор департамента внутреннего аудита «Ростелекома», утверждает, что сейчас внутренних аудиторов привлекают для превентивного контроля процесса закупок и оценки промежуточных результатов масштабных проектов.

Кладут под сукно

Опрошенные «Ведомостями» аудиторы говорят, что проводят повторные проверки проблемных подразделений. И если нарушения не устранены, то менеджмент часто накладывает на подразделения штрафные санкции, например понижает вознаграждение руководителей отделов. Но Игорь Беликов, директор Российского института директоров, говорит, что компании пытаются исправить недостатки, выявленные аудиторами, но у них не всегда получается, потому что эти недостатки – следствие системных дефектов в корпоративном управлении.

Например, внутренние аудиторы должны оценивать эффективность системы управления рисками, но раз за разом выясняется, что оценить эту систему невозможно, так как эти системы в компаниях либо по-прежнему отсутствуют, либо находятся в зачатке, рассказывает Алексей Сонин, директор ИВА. А Шевчук вспоминает знакомого аудитора, который ходил на совещания в разные подразделения и обязательно каждый раз поднимал руку, напоминая всем о том, что они должны не забыть оценить свои риски. Потом он снова ходил на совещания, пытаясь проконтролировать, как внедряется система управления рисками, но никто не мог ему ничего предъявить.

Не связываться с мошенничеством

Около года назад внутренний аудитор российского подразделения одной крупной международной фармацевтической компании, чуть не потеряла работу после детальной проверки подразделения по продажам своей компании. Против нее категорически выступал гендиректор российского подразделения. Аудитору пришлось обратиться в комитет по аудиту головной компании. Только это позволило вскрыть махинации в отделе продаж. А гендиректор позднее был уволен.

Внутренние расследования злоупотреблений обычно не входят в обязанности аудитора, для этого в компании есть служба безопасности, убежден Сергей Кудряшов, директор отдела услуг в области бизнес-рисков EY. Как показало исследование, все меньше компаний включают выявление мошенничеств в обязанности внутренних аудиторов: в 2015 г. – 61% респондентов исследования EY против 93% в 2011 г.

Результаты, по мнению собеседников «Ведомостей», налицо. Константин Семенко, партнер консалтинговой компании «Холдсвей», говорит, что постоянно сталкивается с ситуацией, когда у компании долговая нагрузка вдвое превышает стоимость активов. При расследовании выясняется, что менеджмент заключил множество убыточных сделок и много украл.

Многим топ-менеджерам выгодна бесконфликтность внутреннего аудита. Например, по данным опроса 520 топ-менеджеров российских и международных компаний, проведенного хедхантинговым агентством «Контакт», 27% российских топ-менеджеров параллельно с основной работой ведут личный бизнес. Причем почти половина менеджеров ведут бизнес в той же отрасли, где работают наемными руководителями, и не склонны это афишировать.

Под крылом гендиректора

Согласно западной практике внутренние аудиторы через комитет по аудиту должны подчиняться совету директоров, и крупные российские компании строят системы внутреннего контроля по западным образцам. По данным того же исследования EY, в каждой второй компании подразделение внутреннего аудита подчиняется совету директоров или входящему в него комитету по аудиту.

Лавров говорит, что служба аудита его компании действует в соответствии с уставом, разработанным на базе международных стандартов. «Самое важное для службы внутреннего аудита – иметь прямой доступ к председателю комитета для обсуждения возникающих вопросов», – говорит он. Свои рекомендации внутренние аудиторы обычно пишут для исполнительного руководства, рассказывает Лавров. Задача же комитета по аудиту – помочь аудиторам взаимодействовать с топ-менеджментом, уточняет он.

Однако Шевчук говорит, что не раз наблюдал ситуации, когда в компании официально прописано подчинение службы внутреннего аудита совету директоров, а на деле ее полностью контролирует топ-менеджмент. У менеджмента много явных и неявных инструментов давления на внутренних аудиторов, соглашается Сонин.

Во многих российских компаниях сохранились в первозданном виде службы внутреннего контроля, созданные еще в 1990-х гг. и совмещавшие в себе функции внутреннего контроля, аудита и отдела по управлению рисками. Эти службы традиционно подчинялись менеджменту и по-прежнему остаются в его подчинении, замечает Беликов.

Мало платят

По данным EY, 27% компаний сократили в кризис штат служб внутреннего аудита и 56% теперь тратят на это подразделение менее 0,001% годовой выручки. И ни одна компания из опрошенных не выделяет теперь на службу внутреннего аудита более 0,5% годовой выручки. Для сравнения: в 2013 г. такую сумму тратила на внутренних аудиторов каждая десятая компания из опрошенных.

За непростую работу начальники служб внутреннего аудита, по словам Шевчука, получают зарплаты от 120 000 до 500 000 руб. По данным из резюме, размещенных на hh.ru, средняя зарплата начальника подразделения внутреннего аудита составляет 200 000–250 000 руб. Рядовые аудиторы зарабатывают, по данным hh.ru, от 60 000 до 95 000 руб. в месяц.

В компаниях, рассказывает Шевчук, внутренние аудиторы в ответ на претензии начальства нередко говорят: «Что вы от нас хотите? У нас всего четыре сотрудника из семи положенных по штату. На такую зарплату никто не идет работать». Это, говорит Шевчук, сильно подрывает авторитет службы внутреннего аудита.

Беликов считает сокращение расходов на внутренний аудит тревожной тенденцией. «Топ-менеджеры, похоже, не понимают, как сокращать издержки, чтобы при этом не создать серьезные риски для устойчивости бизнеса», – поясняет он.