Откуда в Южной Корее берутся стартапы-зомби?

Пак Сун Со весьма своевременно открыл собственную компанию Social & Mobile по разработке приложений для Android. Было это в 2008 г., когда вышла первая версия этой операционной системы от Google. Флагман продукции Пака - ColorNote. Сейчас это одно из популярнейших приложений для создания заметок более чем в полусотне стран. Его скачали 65 млн раз.

Пак вспоминает, как ему трудно было найти финансирование на ранней стадии. Он шутит, что на пять лет опередил отрасль стартапов в Южной Корее: «Когда я начинал, никто не хотел инвестировать в технологии. А через несколько лет все стало с точностью до наоборот. Триггером послужили действия правительства».

Меры для роста

Южная Корея слишком зависит от чеболей (южнокорейская форма финансово-промышленных групп), решила президент Пак Кын Хе. Она сделала поддержку стартапов центральным пунктом своей программы. Вскоре после инаугурации в феврале 2013 г. правительство запустило план ценой в миллиарды долларов. Задачей было создать в стране среду, напоминающую Кремниевую долину.

Возможность получить госфинансирование всколыхнула южнокорейское технологическое сообщество, подтолкнула стартапы искать деньги, а инвесторов - предлагать их. Возникли и опасения. Мол, масштабные госинвестиции приведут к искажению рынка.

Крупнейший механизм госфинансирования, фонд Growth Ladder, возглавляют чиновники созданного с нуля министерства планирования будущего. Большую часть денег из имеющихся 2,4 трлн вон представили контролируемые государством Банк развития Кореи и Корейская финансовая корпорация. Среди частных инвесторов - коммерческие банки и пенсионные фонды. К следующему июлю в фонд должно поступить еще 2 трлн вон.

Более половины средств идут как паритетный вклад государства. Таким образом снижаются риски фондов прямых инвестиций и венчурных фондов, чтобы дать стимул вкладывать в хайтек - сектор, ранее сильно недофинансированный в Южной Корее.

Были приняты меры, чтобы облегчить выход из бизнеса инвесторам, вкладывающим деньги на ранней стадии. Например, основана фондовая биржа для компаний с малой капитализацией, рассказывает вице-президент сеульской венчурной фирмы Coolidge Corner Investment Ли Хён Джу. Только за первые семь месяцев этого года Южная Корея привлекла 830 млрд вон венчурных инвестиций. Это сопоставимо с показателями всего 2009 года. Индустрия идет на рекорд.

«Венчурный капитал не мог расти в прошлом, ведь мало какая компания имела шанс стать публичной, - говорит Ли. - Меры правительства помогают нам расти и вкладывать».

Инициатива по душе

Экономисты говорят, что основное препятствие на пути Южной Кореи к экономическому росту - слаборазвитый сектор услуг, где мало международных компаний. В основном он состоит из небольших семейных фирм.

Правительство верит, что программистские компании и интернет-торговля сыграют главную роль в разрешении этой проблемы. Оно намерено извлечь выгоду из высокого проникновения смартфонов и развитого высокоскоростного доступа в интернет.

В попытках развить новую индустрию президент Пак идет по стопам отца - Пак Чон Хи, возглавлявшего страну в 1963-1979 гг. Его индустриальная политика привела к возникновению таких гигантов, как Samsung и Hyundai. «Похожие проекты существовали и при прошлом правительстве, но они запускались без какого-либо плана, - говорит Ким Чжон Сам из департамента программного обеспечения министерства планирования будущего. - Нынешнее правительство пытается изменить социальную среду, поощрить людей рисковать».

Идея президента Пак пришлась по душе предпринимателям, которые долгое время сетовали на сложности выбивания инвестиций у консервативных банкиров. А строгое южнокорейское законодательство в области банкротства ставило редких смельчаков на грань личного разорения.

«То, что делает правительство, достойно всяческих похвал», - говорит Джей Ым, управляющий директор венчурного фонда из Кремниевой долины Translink Capital, инвестирующего в Южную Корею. Но его беспокоит избыточность этих усилий: разные органы власти конкурируют друг с другом, предлагая практически одинаковые программы.

Есть и опасения зомби-стартапов, которые изначально нежизнеспособны, но держатся на плаву благодаря госсубсидиям.

«Не обходится без побочных эффектов», - признает Саймон Ли, основатель Flitto. Эта программа-переводчик получает непрямое финансирование в рамках госпрограммы. Саймон обращает внимание, что обычно об успехе или провале идеи можно судить только через несколько лет: «Но есть, конечно, добросовестные предприниматели, а есть такие, кому нужны только деньги из госбюджета».