Личный коуч: как вести себя на допросе у следователя

Почему общение с правоохранительными органами у всех без исключения вызывает состояние тревоги и неопределенности? Да потому, что никто не знает наверняка, к чему это может привести: от сумы и от тюрьмы не зарекайся. Вызов на допрос нередко получают вполне законопослушные граждане. Для них встреча со следователем как гром среди ясного неба: ведь они жили в полной уверенности, что именно их это никогда не коснется.

Особенно сложно приходится деловым людям, привыкшим «рулить» и контролировать ситуацию всегда и везде. Попав на допрос, они оказываются в неподконтрольной ситуации и в совершенно не характерной для себя роли. Кроме того, им приходится иметь дело не с конкретным человеком, а с «машиной дознания», и это, безусловно, действует подавляюще. Перед лицом института власти даже «большой человек» чувствует себя беззащитным.

Допрос – ситуация чрезвычайно стрессогенная. Она лежит за пределами нашего обычного опыта и потому актуализирует иррациональные защитные механизмы. В результате мы можем повести себя неадекватно и наделать ошибок, о которых впоследствии будем горько сожалеть. Ко мне не раз обращались люди с посттравматическим синдромом: после «свидания» с правоохранительными органами они долго не могли прийти в себя и недоумевали, как можно было вести себя так глупо. На основании многолетних наблюдений я выделила наиболее типичные виды защитного поведения, которые проявляются у людей в результате такого стресса.

Праведник

Начальник отдела кадров крупного завода пытается объяснить следователю, что всегда был законопослушным гражданином и не понимает, как попал в такую ситуацию: «Это нелепая случайность! Я даже представить себе такого не мог! И что теперь подумают мои родители, соседи, когда узнают, что меня вызывали на допрос!» Он говорит, что вырос в хорошей семье (дедушка – участник войны, мама – заслуженный врач), что его ценит руководство, уважают коллеги, рассказывает, какую правильную жизнь ведет. На вопросы отвечает подробно, развернуто, вспоминая истории из личной и профессиональной жизни, и подчеркивает, что в целом у него все, как и должно быть у добропорядочных людей. Начинает рассуждать об экзистенциальных категориях добра и зла, свободы выбора, о жизненных ценностях... Он уверен: если создать положительный образ, все вопросы отпадут сами собой. Но это всего лишь иллюзия: выдав очередную порцию ненужной информации, в ответ он получит порцию новых вопросов. Своей многословностью он только продлевает и усложняет процедуру допроса. Следователь видит, что с этим говорливым человеком, который изо всех сил стремится продемонстрировать лояльность закону, можно «поработать» и узнать много самой разной информации.

Дуэлянт

Юрист из претензионного отдела привык всегда быть на коне. Ситуация допроса задевает его самолюбие, все происходящее он воспринимает как некий вызов: кто кого. Он сразу настраивается на борьбу и начинает конкурировать со следователем: азартно вмешивается в процесс допроса, пытается доказать, что лучше разбирается в законодательстве и лучше знает, что правомерно, а что нет. Подлавливает следователя на неточностях, показывая, что его претензии безосновательны, – «я его переиграю!». Придумывает сложные ходы, отвечает вопросом на вопрос: «А почему вас это интересует? Разве это имеет отношение к делу?», рассчитывая, что противник в итоге признает себя побежденным. Это только подстегивает следователя и вносит в общение элемент личного соперничества. Но победить в этой игре «дуэлянту» не суждено: последнее слово все равно останется за тем, кто ведет допрос.

Отличник

Заместитель генерального директора отвечает на допросе, как на экзамене: говорит, все, что знает. Встречу со следователем он воспринимает как проверку собственной компетентности и подтверждение высокого статуса в организации. Поэтому старательно демонстрирует полную осведомленность в делах компании и подробно отвечает на все вопросы: сколько сделок, с какими клиентами. Чтобы заработать «пятерку», он усердно разъясняет специфику своей деятельности, даже не задумываясь, что стоит за вопросами следователя «Чем занимаются ваши коллеги? Кто отвечает за финансы, охрану и сбыт? По какой схеме осуществлялись платежи? Ну, вы же профессионал!». Увлекаясь, он рассказывает даже о том, чего не знает наверняка. Главное – показать, что он владеет всей информацией, что в организации он не последний человек и во всем прекрасно разбирается. Это желание «соответствовать» может привести к тому, что он «заложит» сам себя: скажет, что причастен к решениям, которых на самом деле не принимал. Только бы не посчитали простым исполнителем! Когда следователь говорит: «А теперь несколько дополнительных вопросов», он сразу подтягивается: значит, на основные ответил!

Кролик

Бухгалтер, в зону ответственности которого входит небольшая часть баланса, попав на допрос, не в силах совладать со страхом. Ему кажется, что дело хотят повесить именно на него, хотя он не подписывал ни одного финансового документа. Страх парализует волю и разум, превращая его в безропотного исполнителя, готового сделать все, что скажет следователь, лишь бы этот кошмар поскорее закончился. Он чувствует полную беспомощность и неспособность хоть как-то влиять на ситуацию, а потому со всем соглашается, все подписывает – словом, ведет себя как кролик перед удавом. Ему кажется, что отмалчиваться или уходить от вопросов бесполезно – «им уже все известно». Руководствуясь сиюминутным страхом, он отвечает по принципу «все, что было не со мной, помню», описывая события максимально подробно и упоминая даже те детали, о которых знает только понаслышке. А после допроса удивляется, как такое могло произойти: «Я же разумный человек! Я должен был понимать, что по большому счету мне ничего не угрожает! И чего я так боялся?!»

Приятель

Помощник генерального директора – женщина обаятельная, легко располагающая к себе людей, – старается перевести допрос в формат дружеской беседы. Делает все, чтобы понравиться следователю и установить с ним личный контакт. Ей кажется, что стоит только найти общий язык – и ситуация разрешится сама собой. Нащупав общие интересы, она начинает по-дружески говорить об отдыхе, приглашает на дачу, предлагает порыбачить у них на озерах, т. е. ведет себя так, как будто планирует с собеседником длительные личные отношения. При этом щедро делится деловой информацией, которую считает достоверной и безопасной. Она настолько включается в ситуацию дружеского общения, так старается стать «своей в доску», что не может остановиться. И после допроса, уже получив отметку в пропуске, добивается того, чтобы вернуться назад: «Я еще кое-что вспомнила...» В результате непринужденная и, казалось бы, безобидная беседа затягивается и «симпатяга» незаметно теряет бдительность, начинает говорить лишнее, подставляя под удар и себя, и руководство компании.

Что объединяет описанные варианты поведения? То, что люди, впервые сталкиваясь с допросом, неадекватно оценивают ситуацию. Стремясь снять неопределенность и снизить тревожность, вызванную совершенно новым опытом, они неосознанно включают защитные механизмы и переносят допрос из категории непривычного, проблемного и даже опасного в разряд знакомого и понятного – превращают его в исповедь, состязание, экзамен или дружескую беседу. И, соответственно, актуализируют в себе те качества, которые обычно приносят им успех, помогают быть эффективными в подобных обстоятельствах, начинают играть привычную для них, но не отвечающую требованиям момента роль. Более того, они и следователю приписывают другую роль. Одни видят в нем строгого экзаменатора, другие – экзекутора, третьи – конкурента, четвертые – «доброго малого»... Люди как будто забывают, что допрос – ситуация строго регламентированная, где следователь главное действующее лицо, а все остальные – источники информации. Желание понравиться, угодить, получить одобрение или «быть на высоте» приводит к тому, что человек говорит много лишнего, ненужного, не имеющего прямого отношения к делу. Вместо того чтобы как можно быстрее «отстреляться», затягивает процедуру, создает проблемы и себе, и коллегам и тем самым лишь усиливает стресс.