13 октября 2022, 23:30 / Стиль жизни / Интервью

Валерий Тодоровский: «Я хочу осмыслить эту новую реальность»

Знаменитый режиссер и продюсер – о российских сериалах, своем новом и будущих проектах

Режиссер Валерий Тодоровский / Григорий Сысоев / РИА Новости

На видеосервисах more.tv и Wink стартовал показ сериала «Надвое» режиссера и продюсера Валерия Тодоровского. Это история о том, как жизнь двух друзей – офисных работников (роли исполнили Данила Козловский и Александр Петров) кардинально меняется после одной не очень удачной командировки в Петербург и встречи с двумя совершенно не похожими друг на друга жительницами Северной столицы.

Почему режиссер «Страны глухих» и «Оттепели» решил снять историю про «офисный планктон», как снимаются сейчас сериалы и почему для продюсера важен азарт поиска новых талантов – Тодоровский рассказал в интервью «Ведомостям».

Двое в «Надвое»

– За последние 10 лет вашими героями были кинематографисты, артисты балета, гипнотизеры, эксцентричные одесситы – иными словами, персонажи незаурядные. И вот вы снимаете сериал про офисных работников, т. е. социально максимально усредненных людей. Почему вдруг такой поворот?

– По поводу этих героев я задумался как раз лет 10 назад: стал все чаще сталкиваться с людьми, которые каждый день ходят на работу, проводят там восемь часов, ждут пятницы, чтобы оторваться немного. И это рутина, с одной стороны, а с другой – довольно благополучная жизнь: средняя, но обеспеченная и как бы без особого будущего. Ступенька за ступенькой они идут к повышению оклада. Это сотни тысяч, если не миллионы людей. И я давно хотел рассказать про них, но не мог придумать сюжет. А потом, честно скажу, просто затосковал по любовным историям – мне нравится снимать сцены, как мужчина и женщина знакомятся, как у них происходит сближение, потом отторжение. Это мой бульон, моя территория, я затосковал по ней, а потом вспомнил историю про «офисный планктон» и решил их соединить.

– При этом актеры, которые у вас в главных ролях, – Александр Петров и Данила Козловский – по психофизике своей максимально не «офиспланктонного» типажа. Понятно, что хороший актер может сыграть все, что угодно, но психофизику и харизму не спрячешь. Вы писали под них?

– Ну, во-первых, я бы не сказал, что офисный мир состоит исключительно из серых мышей. Там есть и яркие, и веселые. Другой вопрос, что они начинают тухнуть, и, собственно, про это частично история, которую мы написали с моим другом и соавтором Всеволодом Бенигсеном. И в тот момент, когда были написаны первые несколько сцен и я увидел, что из этого что-то начинает вырисовываться, я подумал: ну хорошо, а кто их сыграет? И тогда мне пришла в голову идея про Даню и Сашу, мне показалось, что это очень точно на них ложится. Поэтому, конечно, этот сценарий писался на них, и я бы даже сказал больше: если бы мне их в итоге не удалось соединить, я бы проиграл.

– Я слышала, что Данила очень хотел сыграть роль, которую в конечном итоге в «Оттепели» сыграл Цыганов.

– Да, он был у меня на пробах «Оттепели» и очень хотел эту роль. На самом деле, и я этого хотел, он мне очень нравился. Проблема была только одна: Данила тогда, 10 лет назад, был слишком молод, почти мальчик, а Хрусталев все-таки – заматеревший мужик. С прошлым неким, с разочарованиями и так далее. Честно говоря, даже Цыганов мне иногда казался слишком юным и свежим. Поэтому я его просил перед съемками поднабрать вес, чтобы брюшко появилось, чтобы возникло ощущение пожившести такой, что он и сделал.

– Данила и Александр же не были друзьями, когда начали сниматься? Их близкое знакомство произошло на вашем сериале?

– Они были знакомы, но не общались. У них, безусловно, изначально была легкая настороженность, что понятно. Но так как они оба талантливые, молодые при этом люди, они почувствовали друг в друге что-то родное, и у них партнерство сложилось реально уже к концу первого съемочного дня. Мы начали снимать в 9 утра, а уже в 9 вечера я видел, что они подкалывают друг друга, смеются, делятся какими-то историями. И, кстати, кроме партнерства, мне кажется, у них сложилась довольно серьезная дружба. Вообще, мой опыт говорит, что чем звезда больше, тем легче с этой звездой работать. Потому что большие личности и большие таланты не склонны к мелочности, комплексам и обидам каким-то. Мне с Даней и Сашей работать было просто огромное удовольствие. И легко, и весело, и приятно, и я ни разу не столкнулся ни со звездной болезнью, ни с капризами.

– Сериал «Надвое» выходит сейчас, но снимали-то вы его в совершенно другую эпоху. Глянцевая благополучная Москва и пусть другой, но тоже благополучный Питер. При этом у меня ощущение, что периодически через этот глянец прорывается тревога – как в сцене, когда Данила едет в машине и провожает взглядом цепь ОМОНа, растянувшуюся вдоль тротуара. И в этом взгляде страх, непонимание, смущение – в общем, много всего, и Козловский это очень хорошо сыграл. Насколько важна была для вас эта нота тревоги?

– Знаете, я был бы очень глупым человеком, если бы я это туда не заложил. Некий тревожный мир, в котором мы живем, когда все комфортно и мило, но что-то начинает рушиться. И в диалогах, и в мелочах я пытался сделать некий отпечаток этого времени. А это было прошлое лето сразу после COVID, когда открыли все. И вот, живет Москва, живет Петербург, и живут, в общем, благополучно. И вроде бы вся проблема сводится к тому – изменила девушка или нет, а на самом деле проблема – как жить дальше и что с нами со всеми будет. Сцена с ОМОНом потребовала огромных усилий, чтобы ее снять. Огромных усилий, поверьте, а это 7 секунд. И я бился, бился, мне уже все говорили в группе: «Да плюнь ты, что это изменит? Это просто взгляд из окна машины». Но мне показалось, что это знаковая примета города и времени. Еще момент, когда избили Саньку на свадьбе знакомых, секретарша закрашивает ему синяки и говорит: «Ты что, на митинг ходил, что ли?» А он отвечает: «Да нет. А вчера был митинг? Вот почему такие пробки...»

– «Оттепель», не маскируясь, демонстративно даже отсылала какими-то сюжетными поворотами в Mad Men. Сейчас у вас были какие-то ориентиры среди любимых вами и нами американских сериалов или это скорее оммаж советскому кино? Я вот увидела следы «Осеннего марафона» в истории Данилы.

– Я ничего не имел перед глазами американского здесь вообще. Ну, конечно, это Данелия, а где-то я даже занимался самоцитированием: там есть мой старый фильм «Любовь» 1991 г. Ну и вообще вот это такое наше настроение, когда ходят люди, болтают, а в это время что-то рушится. Меня, конечно, чеховские мотивы очень трогали здесь.

В свободном полете

– Готовясь к этому интервью, я открыла страничку «Надвое» на «Кинопоиске» и очень удивилась, потому что там указано 12 продюсеров. Как можно сделать проект, когда у тебя 12 продюсеров?

– Так устроено сегодня кинопроизводство. Там есть реально три человека, которые являются продюсерами проекта: это я, Слава Муругов (заместитель гендиректора холдинга «Национальная медиа группа» по развлекательному вещанию. – «Ведомости») и Антон Златопольский (заместитель гендиректора холдинга ВГТРК. – «Ведомости»).

– Муругов в данном случае как платформа more.tv и Златопольский как канал «Россия». «Надвое» в этом смысле редкий случай – ведь сериалы для платформ и для телевидения стали сильно различаться по формату.

– На самом деле объединение усилий канала и платформ – это сейчас поветрие и происходит по очень простой причине: все пытаются экономить деньги и снижать риски. Сейчас все ищут партнерство, потому что это позволяет оптимизировать затраты. Думаю, такие союзы будут возникать все чаще.

– Наверное, вам как продюсеру виднее. Кстати, недавно была новость про партнерство видеосервиса «Иви» и телеканала НТВ.

– Вот видите!

– «Оттепель» вы снимали в 2012-м. За эти 10 лет произошли глобальные изменения не только в стране, но и в индустрии: появились платформы. Собственно, платформенный сериальный взлет обеспечили серьезные режиссеры кино, когда в один год появились «Домашний арест» Пети Буслова, «Обычная женщина» Бори Хлебникова и «Звоните ДиКаприо!» Жоры Крыжовникова. Но все эти режиссеры тут же ушли обратно в кино, снимать полный метр. Правда, Хлебников сделал еще прекрасные сериалы «Шторм» и «Товарищ майор», но сейчас у него большой, сложно постановочный фильм «Три минуты молчания». И вы после «Оттепели» сверхуспешной сняли несколько полных метров. Почему это происходит: человеку кино все-таки трудно уйти безоглядно в сериалы?

– Я думаю, все проще. Вот представьте себе писателя, который иногда пишет роман, иногда повесть, а иногда рассказ. Просто у меня за 10 лет после «Оттепели» не было идеи сериала, который бы мне хотелось снять самому. А потом, когда начал писаться «Надвое», я вдруг понял, что я это никому не отдам. Вопрос в том, на что у тебя сегодня горят глаза. Вот у меня горели глаза на «Оттепели», я, кстати, тогда ради нее отказался от «Географ глобус пропил» и предложил его Саше Велединскому.

– Раньше считалось, что с производственной точки зрения сериал для кинорежиссера – это ужас, ужас, ужас: огромная выработка, давящие продюсеры, гони вперед любой ценой. Сейчас это насколько изменилось?

– Все то же самое. Ты должен снимать 8 минут в день, иногда больше. Это изнурительно, ты пашешь несколько месяцев с одним выходным в неделю, и возникает очень сильная усталость. У меня на «Оттепели» были моменты, когда я утром с кровати встать не мог: ощущение, что всю ночь разгружал вагоны, а мне надо ехать опять разгружать. Но есть в сериале какой-то кайф – будто прыгнул в пропасть и летишь и тебе надо все решения принимать на ходу. Это и страшно очень, и опасно, но в этом есть азарт. Ты приезжаешь на съемку, тебе дают пачку сцен на сегодня. Первая твоя реакция – нет, это невозможно снять за день, просто невозможно. А потом ты втягиваешься, тебе приходится себя отпустить и делать это в свободном полете. Ты, конечно, всегда имеешь шанс обосраться, но если получается, то это хорошо.

– Вы один из немногих российских режиссеров и продюсеров, кто мог близко наблюдать американское сериальное производство. Сейчас эти процессы у нас и у них похожи или мы пошли своим путем?

– Я считаю, что они фактически не различаются. Просто там значительно больше бюджеты и более обширная и узкопрофильная съемочная группа. Если у нас на площадке работает, ну, не знаю, – 35 человек, то там будет на таком же фильме работать 70. И каждый отвечает за свой какой-то участок. Но поверьте мне, примерно тот же уровень специалистов – я говорю сейчас про людей, с которыми работаю. Более того: если посмотреть, скажем, за год, что сняли самого лучшего там и у нас, выяснится, что там есть три по-настоящему хороших проекта и у нас есть три по-настоящему хороших проекта.

– А вот наши три по-настоящему хороших последнего года для вас, ну, последних двух лет?

– То, что делает Наталья Мещанинова, например, – те же «Пингвины моей мамы», новый ее проект («Алиса не может ждать». – «Ведомости») я не видел пока, но его сильно хвалят. Мне очень понравился сериал «Хрустальный» Kion. Классный триллер просто мирового масштаба. И давайте-ка я еще нескромно сериал «Полет» моего сына Пети добавлю в эту корзинку. Я думаю, у нас очень сильная начала складываться индустрия. И ведь надо понимать: еще не так давно считалось, что сериалы – это стыдно. Когда я начинал как продюсер работать с сериалами на канале «Россия», мне говорили мои товарищи: «Ты зачем занимаешься этим трэшем?» А сейчас все самые талантливые, лучшие хотят делать сериалы – это ровно тот процесс, который начался в какой-то момент в Америке и привел к золотому веку сериалов. И я в этом смысле по поводу нашей индустрии большой патриот.

– А если говорить не о сериалах, а о фильмах, которые покупают или производят платформы. Netflix дает много денег большим авторам, чтобы они снимали свое артхаусное кино – которое киностудии часто не готовы субсидировать. Вы верите в то, что у нас платформы могли бы прийти к тому же?

– Я думаю, если бы все развивалось без коллапсов, это бы начало потихоньку расти как бизнес, и он уже начал расти – я говорю о платформах в целом. Были бы и большие авторы, и большие проекты. И уже это носилось в воздухе, уже носилось.

Ищут талантливых и адекватных

– Вы – известный открыватель звезд. В «Оттепели» вы запустили или перезапустили несколько звездных карьер. В «Большом» появилась Аня Исаева, в «Надвое» – дебютантка Елизавета Базыкина, на мой взгляд, одна из главных удач проекта. А верите ли вы в принципе, что каждый талантливый актер дождется режиссера, который даст ему звездную роль, или это все-таки случай, везение и большое количество талантов мы никогда толком и не узнаем?

– Я думаю, что любой человек, который пошел работать артистом, участвует в большой рулетке. Он может проснуться завтра знаменитым или не стать знаменитым никогда, вот и все. И артистам, особенно молодым артистам, следует это знать.

– А сценаристы и режиссеры? До вас ведь наверняка долетают сетования непризнанных, что все схвачено «своими» и талантливому человеку со стороны не пробиться.

– А вот это ложь! На сегодняшний день все продюсеры, которые чего-то стоят, находятся в поиске авторов. То есть любой человек, который в состоянии написать крепкий, на четверочку, сценарий, уже востребован. Уже с ним подписали какой-нибудь эксклюзив, он где-нибудь на зарплате и т. д., и т. д. Есть, правда, еще такой момент: человек должен быть не только талантливым, но и адекватным. Потому что, если он приносит проект из жизни наполеоновской Франции, например, он должен понимать, что у студии может просто не оказаться денег, чтобы это снять. То есть люди должны быть реалистами. А так, мне кажется, все работает.

– А вот ваш сын Петр ни разу не снимал на вашей студии. Работал с другими продюсерами, в том числе проблемными – это я про фильм «Лав стори», который выходит только сейчас, спустя несколько лет после съемок. Почему так?

– Это его принципиальная позиция. Он хочет максимально дистанцироваться от меня, чтобы быть отдельным, чтобы его рассматривали отдельно.

– Ваша дочь Зоя очень рано и ярко начала актерскую карьеру, дебютировав в сериале Netflix OA. Ее это по-прежнему интересует? Она ходит на пробы?

– Зоя в какой-то момент сказала, что она не хочет ходить по этим пробам, и не ходит. Это абсолютно самостоятельное ее решение. И я никак на это решение не хочу и не буду влиять. Она не знает пока, кем она хочет быть. Ей всего-то 13 лет только что стукнуло, и надо дать ей время, чтобы определиться.

– Вы сейчас в Лос-Анджелесе. Вы почувствовали какое-то изменение в отношении к русским?

– На бытовом уровне никакого вообще. Я, во всяком случае, не сталкивался. Ни я лично, ни моя дочь, которая ходит в школу, а в школе, вы знаете, как дети могут. Они же приходят из дома, там их родители, они смотрят новости. Они могли бы, в принципе, по ней пройтись, потому что все знают, что она русская. Но нет – никаких признаков я не замечал.

Новая реальность

– У вас как продюсера сейчас в производстве находится сериал «Актрисы», который снимает Федор Бондарчук по сценарию Паулины Андреевой. Уже довольно давно, «Псих» только собирался выходить, Федор Сергеевич сказал мне: «Тодоровский заказал Паулине сценарий сериала». То есть вы заказали большой проект сценаристу, которого тогда еще толком никто не знал?

– Да, так и произошло. Я в какой-то момент прочитал куски сценария сериала «Псих». И мне показалось, что она очень талантливая. Я ее пригласил на разговор и сказал: «Давай, Паулина, чего-нибудь напишем вместе». Она меня спросила: «А про что?» И я в таких случаях всегда отвечаю: надо писать про то, что вы лучше всего знаете. И дальше мы начали работать. Это заняло вообще-то почти два года. За это время она успела родить прекрасного Ивана Бондарчука. И пандемия прошла, пока все это писалось.

– А вы не пытались ее уговорить сыграть одну из ролей? Напрашивается ведь.

– Она захотела остаться на этом проекте только сценаристкой, просто потрясла меня таким решением и вызвала большое уважение – молодец. Очень мало есть актрис, которые в этих обстоятельствах повели бы себя так же.

– В вас вообще есть этот вот азарт найти новый талант и быстро-быстро схватить его, пока другие не набежали? И насколько это удается сделать, учитывая, что вы все-таки живете на две страны?

– У меня, безусловно, есть такой азарт. Я при первом удобном случае пытаюсь общаться с какими-то новыми людьми. Иногда это во что-то выливается, иногда нет. Мне кажется, сценарий, который в итоге написала Паулина, – один из лучших из тех, что я читал за последние годы в России.

– Я тоже залпом его проглотила. А буквально на днях пришла новость: у вас на студии снимает свой новый сериал Константин Богомолов. И называется он «Кеша». Это что за история?

– Это сценарий, который тоже писался несколько лет. Писала его очень мною любимая Анна Козлова.

– Автор «Садового кольца».

– Автор «Садового кольца», да. Совершенно замечательный сценарий, и это большая проблема: слишком хорош, чтобы отдавать его в какие-то просто профессиональные руки, тут нужен был некий особенный человек. В итоге Костя Богомолов прочитал и загорелся. И вот сегодня второй день съемочный, чему я несказанно рад. Если вы спросите про что это...

– Спрошу.

– Про многоженцев.

– Скажите – вот, из нашего проката сейчас ушел Голливуд. Нет ли у вас как у продюсера желания воспользоваться этой ситуацией и запустить несколько фильмов для большого экрана? Понятно, что, когда они снимутся, не известно, что будет, и тем не менее?

– Вот конкретно сейчас, в данный момент, нет желания, потому что я хочу хоть чуть-чуть осмыслить эту новую реальность, в которой мы оказались. Я хочу понять вообще, что происходит, о чем снимать, для кого снимать.

– К вопросу об осмыслении ситуации, есть ли у вас какие-то прогнозы по российской индустрии, что ее ожидает в ближайшие год-два?

– Никаких прогнозов я, конечно, дать не могу. Индустрия полностью увязана с тем, что происходит со страной и миром. А что будет происходить со страной и миром, мне кажется, никто не знает.

Новости СМИ2

Отвлекает реклама? С подпиской вы не увидите её на сайте