Керстин Форсберг: «Экотуризм вместо рыбной ловли»

Керстин Форсберг мечтала защищать животных с самого раннего детства – сначала в родном Перу, затем в Канаде, где она жила с родителями до восьми лет. Вернувшись в Перу, Форсберг выучилась на биолога, а ее специализацией стали морские животные. Одним из студенческих проектов Форсберг было изучение морских черепах на севере Перу, в провинции Тумбес. «Каждый месяц я отправлялась из Лимы в Тумбес на автобусе, дорога в один конец занимала 18 часов, – вспоминает она. – И для меня стало сюрпризом, какую поддержку мы получили среди местного населения – молодежи, рыбаков: уже через месяц у нас было 100 волонтеров. Рыбаки стали моими друзьями. А я открыла для себя, насколько богат прибрежный мир Тумбеса и в какой опасности – в силу комплекса причин – он находится: тут и чрезмерный вылов природных ресурсов, и загрязнение».

Когда проект с черепахами закончился, Форсберг осознала, что хочет продолжать работать в Тумбесе и в 2007 г., в возрасте 22 лет, основала некоммерческую организацию Planeta Océano. Ее задачей стало сохранение экосистемы залива Тумбеса и, в частности, самых известных его обитателей – громадных и величественных скатов манта. А также поиск для местных рыбаков новых сфер приложения сил – в первую очередь экотуризма. Без малого 10 лет спустя усилия Форсберг были замечены на высоком уровне: скаты манта в Перу наконец-то обрели государственную защиту. В этом году инициатива энтузиастки была отмечена благотворительным грантом Rolex Award for Enterprise в размере 100 000 швейцарских франков. Призовые деньги будут потрачены на создание инфраструктуры для экотуризма в Тумбесе, а цель Форсбер – распространить опыт Planeta Océano на глобальный уровень, рассказала она «Ведомостям».

– Да. Потому что хотя мы и занимаемся защитой океана, но конечная цель компании – люди. Я верю, что если местные люди не будут вовлечены, то никаких изменений для залива не произойдет. Проекты ведут [местные] люди.

Наша миссия – побуждать людей заботиться о сохранении залива и жизни в нем. Для этого мы работаем по трем направлениям: исследования, образование, устойчивое развитие.

По каждому из этих направлений у нас есть отдельные проекты. Исследования фокусируются на создании «народной науки»: вовлечение рыбаков, учителей, детей и молодежи в процессы наблюдения и исследования. Образовательные проекты про океан реализуются в основном на базе школ: я прихожу в школы, общаюсь с учителями, они загораются и начинают вести эти проекты. А устойчивое развитие ставит своей целью формирование локальных лидеров, которые смогут инициировать проекты – такие, как экотуризм – на местах. Возникает мультипликативный эффект, который и делает этот проект долгосрочным и стабильным.

– Численность нашей команды зависит о числа проектов, которые мы реализуем. Сейчас нас восемь человек [в центральном офисе в Лиме] плюс десять [человек в Тумбесе] плюс волонтеры. Я и другие сотрудники из Лимы регулярно приезжаем в Тумбес. Большая часть нашей команды – молодые люди. Они приходят к нам волонтерами, а затем вырастают, начинают осуществлять собственные проекты. Проекты разные: по изучению скатов манта и акул, по выявлению районов, где морские обитатели находятся под угрозой.

– Это наши собственные проекты, для которых мы ищем партнеров. Как правило, мы начинаем самостоятельно, с помощью местных жителей, а затем, оценив проблему и поняв, какого рода партнеры нам нужны, обращаемся к ним. Если речь идет о правительственных организациях, то они, как правило, помогают нам организационно, не финансово.

У нас уже тесные отношения с правительством, при правительстве создана мультидисциплинарная комиссия по изучению океана, мы входим в одну из групп. Мы понимаем, что правительство и его организации не могут сделать всю работу, все исследования, так что часть из них выполняем мы и делимся своими данными.

Теперь коммуникации уже очень хорошие. Но, скажем, чтобы добиться официального запрета на вылов скатов манта в Перу нам потребовалось два года. Популяция манта делится между Перу и Эквадором, нашим соседом. В Эквадоре манта были под защитой государства с 2010 г., в Перу, когда я начала заниматься этим проектом, еще нет. Особи мигрируют между Эквадором и Перу, и в Перу их добывали, так как вылов не был запрещен. Мы представили правительству Перу свои предложения по защите скатов в 2013 г., 31 декабря 2015 г. скаты манта получили государственную защиту в Перу: их вылов и продажа их мяса были запрещены. Следующий этап – создание условий для других видов бизнеса [вместо ловли скатов] – например, экотуризма, поскольку тут требуется создание юридической базы.

– В районе эквадорского острова Isla la Plata идентифицированы 650 особей – это крупнейшая популяция скатов манта в мире. Мы [в Тумбесе] 1,5 года назад начали фотоидентификацию скатов, фотографируя их брюшко: оно в пятнах и у каждой особи индивидуально – как отпечатки пальцев у человека. Но пока еще слишком рано давать оценки, как изменилась популяция. Особи из Эквадора мигрируют в Перу и обратно. Воды Перу очень богаты кормом для скатов, и они приплывают к нам подкормиться. Манта очень любопытны: разглядывают вас и позволяют вам разглядывать себя. Это удивительно харизматичные животные, и они совершенно не опасны: неагрессивны, и у них нет шипа на хвосте в отличие от ската-хвостокола. Между тем многие в Перу и не подозревают о существовании скатов манта. А другие спокойно употребляют их в пищу. Теперь мы начинаем менять это отношение. Хотя скаты манта получили государственную поддержку, я продолжу ими заниматься. В том числе и затем, чтобы помочь местным жителям наладить экотуризм вместо рыбной ловли.

– [В Тумбесе] было несколько рыбаков, которые ловили скатов, теперь все они мои друзья и лучшие партнеры (смеется). В 2013 г. мы отправили наши предложения правительству, но не получили на них никакого ответа. А в 2015 г. был пойман огромный скат манта, и эта новость облетела весь мир. Его поймал рыбак по имени Эдгардо Крус [со своим сыном и помощником].

Скатов ловят несколькими способами: например, на гарпун, но чаще всего – сетью, вместе с другой рыбой. И если он попадал в сети, то рыбаки оставляли его себе, не отпускали обратно в воду. Эдгардо поймал своего ската в сети, он рассказывал, что рыба весила 900 кг, а размах плавников был около 7 м. Он не смог достать его из воды на борт и транспортировал в порт в воде, а в порту ему пришлось арендовать кран, чтобы вытащить ската. Эдгардо думал, что заработает на такой рыбе очень много денег, но не получил почти ничего, поскольку мясо манта не имеет большой ценности (по сообщению перуанского информагентства Andina, путь рыбаков обратно занял семь часов, а рыбу продали за сумму, эквивалентную 15 американским центам за 1 кг. – «Ведомости»). Более того, рыбак восстановил против себя очень многих людей тем фактом, что не отпустил на свободу такую большую и красивую рыбу. Ему пришлось выбросить телефон, запереться в доме. А потом мы нашли его и спросили, не хочет ли он присоединиться к нашему проекту. И сейчас Эдгардо Крус возглавляет одну из наших групп, развивающих экотуризм. Он продал свою лодку, потому что хочет купить другую, более подходящую для туризма. Он говорит нам, что хочет посвятить этому всю свою оставшуюся жизнь. Есть у нас в команде и другие рыбаки, ранее ловившие скатов манта.

– Есть несколько решений. Во-первых, когда мы работаем с местным сообществом, мы можем заранее планировать будущий эффект. У нас уже есть подобный опыт, который мы получили на проектах с морскими черепахами и китами. Во-вторых, экотуризм сам по себе является платформой для наблюдения за ситуацией, и мы можем увидеть, если вдруг ситуация начнет ухудшаться. Все это позволяет нам вырабатывать эффективные меры для сохранения природы. В-третьих, взаимодействие с правительственными и другими туристическими и экологическими организациями позволяет нам осуществлять долгосрочное планирование – что и как мы хотим развивать. Но в целом я не вижу большого [негативного] влияния экотуризма на окружающую среду, поскольку он работает на микроуровне, во взаимодействии с местными жителями. Главные проблемы [для Мирового океана] связаны с чрезмерным выловом рыбы, загрязнением и изменением климата.

– Мы обращаемся к путешественникам, которым близка идея экотуризма, базирующегося на местном сообществе. Тем, кому хочется выйти в океан, а потом отобедать с рыбаками типичными местными блюдами из пойманного сегодня. У нас есть катера, на которых мы вывозим туристов в океан. Но мы хотели бы, чтобы и сами рыбаки предлагали туристам такие услуги.

У туристов [в Тумбесе] есть возможность погрузиться в океан, наблюдать за скатами манта и плавать вместе с ними. Да, нужно уметь плавать, но экспертом-дайвером быть не обязательно: манта плавают в том числе и у поверхности, так что вполне можно любоваться ими просто с трубкой и маской. И только скатами дело не ограничивается: в заливе Тумбеса можно увидеть океанскую жизнь во всем ее разнообразии: морских черепах, акул и т. д. Пока это только пилотный проект – мы приняли около 40 туристов, чтобы понять, как и скольких человек мы способны принять и что можем им предложить. Очень отрадно видеть, как восхищает туристов возможность быть вовлеченными в процесс [изучения и защиты природы]. К нам приехала туристка (она немка, живущая в Перу) со своей семьей – мужем, сыном и дочерью, и она была настолько восхищена увиденным, что написала статью для журнала. И мы, безусловно, будем расширять этот проект, приглашать не только перуанских, но и иностранных туристов.

– Я подала заявку в Rolex два года назад – кажется, для грантовых программ это очень долгий процесс рассмотрения (смеется). Никого в Перу Rolex не присылал, но процесс оценки и без того очень сложный и многоступенчатый, включающий в себя анализ материалов проекта, интервью. На последней стадии я летала в Женеву, чтобы представить проект жюри и ответить на их вопросы.

Призовые деньги будут потрачены непосредственно на этот проект – в частности, на создание инфраструктуры для экотуризма. Собственные катера мы покупать не собираемся – мы хотим, чтобы рыбаки катали туристов, чтобы они регистрировали свои катера как туристические, а не как рыболовецкие.

– Нет. Мы хотим, чтобы местные жители, рыбаки, создали свою туристическую ассоциацию, а Planeta Océano была бы ее главным партнером, продвигая услуги ее членов. Бросать их мы не собираемся, поскольку им нужна техническая и финансовая поддержка.

Скаты манта или морские черепахи – животные восхитительные. Но задача шире: привлечь внимание людей не только к ним, но и ко всему Мировому океану, чтобы люди узнали о нем и его проблемах и задумались, как они могут помочь. Этот проект касается только Тумбеса, но я хочу сделать из него ролевую модель для сохранения океана и развития локального экотуризма.

Другая цель – распространить опыт Planeta Oceano на глобальный уровень. Мне было 22 года, когда я создала эту организацию, а теперь благодаря Rolex Award наша идея, наш голос слышны уже и на глобальном уровне. К счастью, я имела возможность много путешествовать, я видела океаны в разных частях света и понимаю, как и чем можно помочь. Людей можно и нужно побуждать к защите океана, и делать это можно разными способами: как через образовательные проекты, так и через создание собственного малого бизнеса. Мы уже начали новый проект на северном побережье Перу – и будем начинать новые. Каждый раз, когда приезжаешь в новое место, слышишь от местных: «А у нас вот такие проблемы, и такие, нужна ваша помощь!» Но нельзя браться за все сразу, нужно двигаться шаг за шагом.