«Москва – Петушки» по-датски

Томас Винтерберг – младший из троих датчан, придумавших движение «Догма». На фоне своих старших товарищей, Ларса фон Триера, окончательно ударившегося в мизогинию, и Серена Краг-Якобсена, который с кино вообще завязал, Винтерберг выглядит самым живым, самым непоследовательным, а значит, и самым интересным режиссером.

По крайней мере удач у него было гораздо больше, чем откровенных провалов (к последним можно отнести апокалипсис-мелодраму «Все о любви» и почти карикатурный «Курск», которые у Винтерберга выглядят откровенно заказными работами). Большой бюджет, интернациональный актерский состав, универсальная идея и коммерческий потенциал – все это Винтербергу откровенно неинтересно. Куда лучше ему удаются камерные истории про маленькие слабости маленьких людей. И пусть камера уже не дрожит, как в прославившем его «Торжестве» (первый фильм «Догмы»), а роли играют профессиональные актеры, результат не становится хуже – ведь хорошую историю «про нас» можно рассказать и вполне профессионально.

«Еще по одной» как раз такая история. Вряд ли Винтерберг читал главного русского алкофилософа Венедикта Ерофеева, но алкогольный трип усталого датского интеллигента в России будет неизбежно восприниматься как вторая серия «Москва – Петушки» – только по-датски. Впрочем, если русскому для достижения нирваны нужно всего два часа со всеми остановками, то у датчанина на это уйдет целый год. Скандинавы запрягают долго.

Мартину (Мадс Миккельсен) около пятидесяти. Он учитель истории в школе, у него неплохая жизнь, но имеется личностный кризис в острой форме. У коллег Мартина тоже проблемы: один не может найти женщину, другой, многодетный отец, страдает от постоянной бессонницы и мокрых простыней, третий, физрук, просто потерял интерес к жизни. Празднуя день рождения одного из приятелей, Мартин откажется выпить, потому что за рулем. Это и станет последней каплей: сначала друзья будут приводить его в чувство вербально («Ты же красивый мужик!», «Ты же диссертацию хотел защитить!»), а потом вспомнят слова норвежского ученого Финна Скэрдеруда о том, что для счастья человеку не хватает половины промилле в день. Мартин немного посопротивляется («Это что же, мы будем подбухивать каждый день?»), но соблазн слишком велик. Уговор такой: пить только в рабочее время и ни в коем случае не повышать дозы, как Хемингуэй, который пил по тому же графику и получил Нобелевскую премию.

Как на такой режим реагирует организм, знает каждый пьющий русский: блеск в глазах, приподнятое настроение, интерес к жизни – ну наконец-то! Физрук возьмет под опеку малыша-очкарика, учитель музыки расшевелит класс датской версией «Крылатых качелей», а Мартин так и вовсе превратится из гадкого утенка в прекрасного лебедя – причешется, устроит семье романтическую вылазку на озеро, вдохновит учеников интерактивом («Кого вы выберете в президенты: сильно пьющего, умеренно пьющего или трезвенника? Ах, трезвенника? Поздравляю, вы выбрали Гитлера»).

Но аппетит приходит во время еды, и Мартин ожидаемо предлагает поднять дозу. Эксперимент перестает быть закрытым: то уборщик найдет «заначку» среди спортивного инвентаря, то кто-то из друзей случайно не впишется в дверь учительской. Половина промилле превратится в одну, потом в полторы, а потом друзья перестанут считать и дойдут до стадии «нажремся как свиньи и посмотрим, что будет». Русский человек прекрасно знает, что будет: пьяная вечеринка с залезанием на стол, дебош в магазине в поисках свежей трески и попытка поймать эту самую треску в ближайшем водоеме. При всех ментальных различиях в Дании алкоголь действует на людей точно так же.

Самая трагикомичная фигура из всей компании, разумеется, физрук (такая уж у физруков карма, любой советский школьник это подтвердит). Томас Бо Ларсен, постоянный актер Винтерберга, по-датски безэмоционален, но в иные моменты переигрывает самого Миккельсена. Его Томми – единственный персонаж, чью личную историю мы не знаем, но, похоже, именно он имеет право на полноценный кризис среднего возраста. Его шатания по школе со свистком на шее, комичное непопадание мячом в корзину, попытки положить друзей на обе лопатки – все подготавливает нас к финалу (о котором говорить, конечно, не будем). Но если двое других друзей Мартина – это знакомые нам комический Афоня или Юрий Яковлев из «Иронии судьбы» («Потрите мне спинку, пожалуйста»), то Томми – это трагический Олег Янковский из «Влюблен по собственному желанию».

Что касается самого Мартина, то его кризис проявляется алкоголем как лакмусовой бумажкой, в конечном итоге ему нужен не преподавательский кураж и даже не возвращение блудной жены, а возможность снова станцевать свой юношеский «джаз-балет». Этот танец он и исполнит в крайне оптимистичном, хоть и не очень реалистичном финале.

Большинство посчитает, что «Еще по одной» – морализаторская сказка на тему пьянства, но мы бы сказали, что это трагическая история о неумении пить. Дилетантство героев раскрывается в первой же ресторанной сцене: официант приносит им сначала шампанское, потом водку («От нее не отказался бы и русский царь!»), а потом коллекционное бургундское. Любой взрослый в России знает, что если уж ты хочешь выпить, то лучше ограничиться напитком одного вида, ну или в крайнем случае повышать градус. Но пить бургундское после водки такой же нонсенс, как заедать бельгийским шоколадом соленые огурцы.

Первая фаза эксперимента тоже выглядит скорее смешно, словно эти четверо – школьники, застигнутые директором за просмотром порножурнала. Водка, налитая в бутылку от минералки, два суетливых глотка в школьном туалете, «тайничок» в кухонном шкафчике – ну, право, эти датчане чисто как дети. Инфантильное пьянство – это почти приговор. Главной проблемой героев видится не водка, а неумение получать удовольствие от процесса.

Россия, кстати, явно вдохновляла Винтерберга: родина медведей и водки поминается в фильме неоднократно. «Россия – страна, созданная людьми, пьющими за рулем!» – заявляет учитель музыки. Как мы знаем, отчасти он прав. «Ты хочешь, чтобы мы открыли в себе Чайковского?» – интересуется Мартин, имея в виду, что алкоголики якобы особенно чувствительны к восприятию искусства. Пример пьющих политиков (неожиданная документальная нарезка где-то в середине фильма) открывается, конечно же, Ельциным и продолжается Брежневым. Там есть, впрочем, и Саркози, и Меркель, но самые фактурные, конечно же, наши.

Как полагается сказке, фильм заканчивается морализаторским хеппи-эндом. Но хеппи-энд этот вышел странным и неоднозначным. Не слишком понятно, «завязали» ли Мартин и его коллеги по учительской или просто нашли свою дозу. Хочется надеяться, что последнее. Потому что найти свою «половину промилле» – это тоже признак взросления, к которому и стремятся эти сорокалетние потомки викингов. Ведь, в сущности, в жизни надо понять главное: нельзя мешать пино нуар с водкой.