Человек-бестселлер

Превратить человека в книгу, чтобы снизить уровень агрессии в обществе? Создатели Human Library, или «Живой библиотеки», международного движения, призванного соединить людей через повествование об их жизни и полученном ими опыте, успешно работают в этом направлении уже много лет.

Необычная идея превратить человека в книгу была придумана в Дании общественной организацией «Останови насилие!». «Моего товарища пырнули ножом в живот неизвестные подростки. Преступники не были знакомы с пострадавшим, они никогда не пересекались, между ними не было ни конфликтов, ни каких-то причин для ссоры и тем более для нападения, – вспоминает генеральный секретарь и основатель Human Library Ронни Абергел. – Друг чудом остался жив. Пока он лежал в больнице, мы с братом задумались, в чем причина подобных происшествий, и начали искать способы снизить уровень агрессии в родной стране». Так появилось сначала движение «Останови насилие!», а затем и первая Menneskebiblioteken (с датского – «человеческая библиотека»). Она была организована в 2000 г. на Roskilde Festival, одном из крупнейших европейских музыкальных фестивалей. В Роскилле удалось привлечь 75 «людей-книг».

Сегодня у человеческой библиотеки есть даже свое постоянное книгохранилище в Копенгагене: здание и окружающий его Читальный сад специально предназначены для встреч «книг», библиотекарей и читателей. Помимо Дании Human Library действует в 80 странах, включая Канаду, Австралию, Японию и Великобританию. В прошлом году список пополнился Мадагаскаром. В России библиотеки работают сразу в нескольких городах.

До пандемии коронавируса принципы работы проектов в разных точках мира не сильно отличались от классических библиотек. Вы приходите, получаете читательский билет, смотрите каталог, выбираете книгу и читаете ее в течение определенного времени. Только в данном случае «книга» – это человек, а «чтение» – это разговор. Все встречи имеют четкий тайминг – время начала и окончания встречи, включая заранее оговоренные минуты на перерыв. Мероприятия могут быть камерными – до трех человек – или же рассчитанными на небольшие классы. Последний формат особенно часто используется для общения на острые темы со школьниками. «Мы собираем в безопасной, комфортной обстановке людей разных профессий и сообществ, культур и субкультур, образов жизни и социальных статусов, религиозных убеждений и бэкграундов и даем возможность всем желающим приходить и общаться с ними», – поясняет Абергел.

Мотивом для участия в «Живой библиотеке» в качестве «читателя» может оказаться желание человека услышать, как с его проблемами справляются другие. Или попытка узнать что-то новое за пределами определенного социального круга. «Чрезмерная жестокость и агрессия, как правило, возникают между незнакомцами. «Живая библиотека» помогает сблизить людей, которые вряд ли смогут встретиться иным способом. Проект призван показать, что не каждый мусульманин хочет взорвать небоскреб, не каждый полицейский является головорезом и т. д.», – отмечает Абергел.

Встрече всегда предшествует обучение «книг» и «читателей», чтобы и те и другие лучше понимали свою роль в диалоге, знали, как реагировать на провокационные высказывания, выучили cтоп-жесты, по которым находящиеся в зале «библиотекари» поймут, что ситуация требует их участия. При этом основатель Human Library подчеркивает, что нет вопросов, которые нельзя было бы задать, если они задаются с уважением и искренностью.

Темы встреч формируются локальной командой «библиотекарей» на основе текущей повестки дня. Как правило, выбираются наиболее стигматизированные общественные группы. В них находится доброволец, готовый к открытому диалогу с теми, кто не разделяет его убеждений. «Для внутреннего пользования мы проводили сравнение обсуждаемых тем в России, Дании и Турции и обнаружили, что почти у каждой библиотеки своя специфика, отражающая состояние общества в определенный момент, – объясняет организатор «Живой библиотеки» в Москве Мария Салембо. – Например, в Москве многим были интересны такие «живые книги», как полицейский, выпускник детского дома, православный священник, слабослышащая. В других странах таких тем не было, зато «бестселлерами» становились разведенная женщина, беженец, человек с психическими особенностями». Отсутствие некоторых тем в библиотеках разных государств, по мнению Салембо, может объясняться и неготовностью представителей определенных групп раскрыть свою личность и выйти на разговор. Как и в случае с обычными книгами, с годами одни темы становятся менее актуальными, другие, наоборот, по-прежнему востребованы и полностью не исчерпаны. «Например, как и 20 лет назад, в России остается запрос на рассказчиков из ЛГБТ-сообщества. Также для большинства стран всегда интересны рассуждения о психическом здоровье, бездомности, алкоголизме, ВИЧ, трансгендерности, религии и т. д.», – рассказывает Абергел.

По сути, «живая библиотека» является частью sharing economy, или экономики совместного потребления, которая активно набирает обороты во всем мире в последние несколько лет. Так, британский стартап Library of Things позволяет пользователям брать взаймы практически любые вещи: от швейной машинки до простой пилы. IKEA еще год назад объявила о своих планах начать сдавать мебель в аренду. На сайте Lease-a-Leaf можно взять на несколько дней растения в горшках. Арендовать сегодня можно практически все, включая собак – для этого есть специальное приложение BorrowMyDoggy, функционирующее как платонический Tinder для любителей домашних животных. Владельцы собак размещают там профили питомцев и выбирают им выгульщиков или даже «нянек» на время своего отъезда в отпуск. «Современный человек получает больше удовлетворения не от ощущения себя хозяином чего бы то ни было, а от получения пользы от функциональности определенной вещи. Успех и состояние признаются не в материальном выражении, а в наличии возможностей», – уверена основатель приложения FITIL Наталия Куденко. «Живая библиотека», как и другие сервисы по прокату товаров и услуг, дополняют традиционную модель потребления. В случае с Human Libraries речь идет о восполнении недостатка реального опыта и общения между людьми», – резюмирует коуч, основатель компании Metaproducer Георгий Минеджян.

Со своей основной задачей – развеиванием предрассудков и развитием взаимопонимания у непохожих людей – библиотека справляется вполне успешно. Например, в одном из венгерских «чтений» в качестве «книги» принимал участие скинхед из Словении. После мероприятия его радикальные взгляды начали меняться. «В России было несколько ситуаций, когда позиция «читателя» с остро негативной менялась на удивление и готовность узнать о теме больше. Так было в процессе «чтения» «живых книг» наркоманка, кришнаит и дагестанец», – вспоминает Салембо. «В соцсетях и вообще в интернете крайне просто написать негативный комментарий пользователю, c чьей точкой зрения ты категорически не согласен. А когда встречаешься с человеком лицом к лицу, то уже намного сложнее нахамить или прямо выказать негатив. Кроме того, твоя собственная позиция проходит проверку, если собеседник напротив объясняет, как он пришел к своим убеждениям, через повествование о собственной жизни», – говорит Минеджян.

Впрочем, COVID-19 вынудил «живые библиотеки» отступиться от своего главного принципа – разговора с глазу на глаз – и перейти в онлайн-пространство. Теперь чтения проходят в Facebook и виртуальном читательском уголке, позволяя в разы увеличить число присутствующих. Например, недавнее мероприятие на удаленке в Дели посетило 800 человек. «Коронавирус изолировал нас до такой степени, что наличие контакта и значимого социального взаимодействия с другими людьми стало еще более важным. Это подняло нашу работу в интернете на новый уровень», – заключает Абергел.