Театр, в котором бьют

По-хорошему фестивалю NET (Новый европейский театр) стоило сопроводить анонс «Игрушек» так называемым trigger warning: психологическое и сексуальное насилие в спектакле показано так подробно, что для людей, переживших подобное в реальности, этот опыт может оказаться довольно болезненным. «Игрушки» – совместная продукция NET и датской театральной группы Signa, названной по имени своей основательницы Сигны Кёстлер. В Европе этот коллектив знаменит экстремальным подходом к интерактивному театру: его зрителю всегда, мягко говоря, неуютно.

Хозяева

Спектакль идет в одном из пустых цехов завода слоистых пластиков – петербуржцы знают его благодаря Музею стрит-арта, разместившему свою коллекцию на стенах промышленных зданий. По сюжету этот холодный и пыльный зал выбрала последним пристанищем смертельно больная женщина – единственная наследница австрийского богача, решившая провести остаток жизни на родине матери, не зная ни языка, ни обычаев.

Даму, которую все называют Леди, играет сама Кёстлер. Игрушки – это ее воспитанницы, обычные девчонки со всей России, которые тоже рано лишились матери и в которых она, похоже, видит отражение себя. Леди заключила с девушками договор: они выполняют прихоти «матери» до самой ее смерти, а она взамен завещает им свои богатства. Правда, не в равных долях, а в зависимости от усердия.

Воспитанницам положено носить белые кружевные платьица и розовые бирки с кукольными именами – Starlight, Bambi, Peachy, все в таком духе. Девушки разделены на команды по двое-трое и каждый день должны состязаться за баллы в унизительных «челленджах» от жестокой спортивной борьбы до «игры в лошадок». У Леди есть штат, состоящий почти исключительно из мужчин. Их задача – следить за порядком и руководить «челленджами»: на практике это значит, что работники бьют и насилуют девушек. Хозяйка не возражает: судя по прозрачным намекам, она сама пережила насилие в детстве и теперь желает, чтобы ее подопечные прошли через то же самое.

Гости

Зрителей в спектакле называют гостями. Они приглашены в дом Леди на четыре часа, их распределяют по «домам» – т. е. приписывают к командам – и перепоручают девушкам. Для регулярных «челленджей» воспитанниц собирают в центре зала, в остальное время они расходятся по бетонным клетушкам и забирают «гостей» с собой, чтобы кормить супом, поить чаем, растолковывать правила общины и отвечать на любые вопросы.

В спектакле Signa принципы современного искусства соединяются с повествовательным психологическим театром. С одной стороны, есть вымышленная история и задача артистов – перевоплотиться в ее героев. С другой – налицо приемы из «арта», привычные для новой режиссуры: Кёстлер как бы присваивает пространство завода, превращая его в декорацию, как Марсель Дюшан превращал промышленные вещи в скульптуры, а зрителя наделяет свободой, делая своим соавтором и соучастником.

Проекты Signa – классический сайт-специфик, они всегда привязаны к месту и не могут выезжать на гастроли. Чтобы показать работу Кёстлер в России, нужно было сделать ее в России. «Игрушки» – большая продюсерская победа фестиваля NET и лично его арт-директоров Марины Давыдовой и Романа Должанского. За последние лет десять международных проектов такого уровня было совсем немного, хотя звезды мировой режиссуры сейчас работают у нас гораздо чаще, чем в нулевых или 1990-х.

Дом

В «Игрушках» занято 28 артистов, в основном из России, плюс несколько человек из постоянной команды Signa. Отсюда двуязычность спектакля: в штате Леди кто-то говорит по-русски, кто-то по-английски, сама хозяйка русского, естественно, не знает. Среди участников не только драматические актеры, но и танцовщики, искусствоведы, психологи: Кёстлер обращала внимание не на профессиональный опыт, а на способность слышать и чувствовать «гостя». Репетиции заняли чуть больше месяца – обычно коллективу нужно больше времени, но плотное расписание Signa не позволяло работать дольше.

Артисты жили прямо на заводе, в том же здании, где расположена площадка спектакля: это помогло не только сэкономить время на поездках из отеля, но и приблизиться к сюжетным обстоятельствам. «Игрушки» созданы по принципу горизонтального театра – без тоталитарного режиссерского контроля: актрисы сами сочиняли себе биографии и придумывали, чем занять «гостей» в перерывах между «челленджами». Удивительно, но такой подход работает, в плане драматургии это первоклассный спектакль: героини категорически не похожи друг на друга, у каждой интересный характер и проработанная мотивация.

Тест

Правда, лучшее в «Игрушках» даже не перфекционизм исполнения, а сама постановка задачи. Чтобы разобраться, что важно в этой работе, придется проговорить очевидные вещи о феминизме, которые вы за последние пять лет уже наверняка читали или слышали.

Адресаты феминизма – не только депутаты, политики и руководители корпораций, это персонально каждая и каждый. Для «простых людей» у феминисток два главных сообщения. Первое: сексизм – это настройка по умолчанию. Если вы никогда не пытались избавиться от патриархальных установок, значит, вы просто не знаете, что они у вас есть (либо знаете, но не осознаете их вреда). Второе: борьба с неравенством – общее дело. Предложить помощь соседке, которую избивает муж, позвонить классному руководителю, если ребенку в школе рассказывают о «добытчиках» и «хранительницах очага», возразить на сексистскую шутку коллеги – нормально и правильно. В общем, первоочередная задача феминизма – склонить человека к рефлексии, к наблюдению за собой.

Так вот: у современного театра цель зачастую та же. Конечно, публику во все времена заставляли заниматься самокопанием – помните, что стало с Клавдием, когда Гамлет показал ему пьесу о братоубийстве? Но в обычном театре мы только соотносим себя с героями, а в театре нового типа – партиципаторном, если по-научному, т. е. театре соучастия, – мы сами превращаемся в персонажей. Многие заметные проекты 2010-х, и в том числе «Игрушки», – не столько зрелища, сколько тесты в игровой форме. Так театр адаптируется к условиям цифровой эпохи. Сериалы, фильмы, музыка и книги доступны 24 часа в сутки всюду, где ловит WiFi, а спектакли – нет. Как доказать свою незаменимость и не превратиться в ретро-развлечение? Предложить опыт, который нельзя получить онлайн.

«Игрушки» сделаны с таким расчетом, чтобы вас занимала не судьба вымышленных девушек, а ваша собственная реакция на насилие. Да, насилие ненастоящее, никто не пострадает, если вы не вмешаетесь. Но какая-то часть мозга верит, что все взаправду, и требует от вас немедленных действий. Оказывается, остановить мужчину, который бьет, унижает или насилует женщину, невероятно трудно, даже когда вы в курсе, что это понарошку и вам за это ничего не будет. Внутренний трус бешено генерирует отмазки: ты в гостях, это правила дома, они сами подписались, никто не запрещает им уйти. Зато если вы все-таки дадите отпор фальшивому агрессору, может, когда-нибудь потом вы почувствуете себя в силах помешать настоящему. Так или иначе вы узнаете о себе что-то важное.

Главный урок «Игрушек» такой: ни одно искусство не способно доносить феминистские идеи лучше партиципаторного театра. Да, аудитория таких спектаклей мизерна, ведь их нельзя тиражировать, как музыку, кино, сериалы и книги, даже трансляция в сети не поможет – наблюдать бесполезно, нужно участвовать. Вклад «Удивительной миссис Мейзел» или «Девочек» в борьбу с патриархатом несоразмерно больше, чем у любого самого продвинутого театрального проекта. Но для точечных воздействий это безупречный инструмент.

Санкт-Петербург, Музей стрит-арта на Заводе слоистых пластиков, до 14 декабря