Чем уникален фестиваль «Амурская осень»

Фестиваль «Амурская осень» проводится силами московской команды далеко от Москвы, в приграничном Благовещенке, по оригинальной формуле, 17 лет назад изобретенной продюсером Сергеем Новожиловым. У этой фестивальной «медали» две стороны: театральная и кинематографическая. Кинопрограмма (разделы полного и короткого метра) состоит из фильмов, у которых либо вовсе нет шансов прорваться к зрителям, либо есть, но призрачные. Дело не в художественном качестве. Наш прокат, как известно, родному продукту не благоволит и включает зеленый свет только для потенциальных блокбастеров отечественного масштаба и отдельных авторских экземпляров, получивших по какой-то причине предварительную раскрутку – скандальную, каннскую или хотя бы сочинскую. Остальной производственный массив если и может добраться до зрителей, то через телевизор. Таким образом благовещенской публике и двум жюри (в этом году их возглавляли режиссеры Владимир Аленников и Влад Фурман) был предложен заведомый эксклюзив.

В театральном конкурсе, напротив, соревнуются антрепризные спектакли, то есть сценические продукты массового потребления с максимально разветвленной сетью доставки (большинство антрепренеров включили благовещенский показ в свое дальневосточное турне). Таким образом, два фланга «Амурской осени» – кинематографический и театральный – заметно контрастируют друг с другом и, согласно фестивальному замыслу, вместе соответствуют культурным интересам публики в широком диапазоне.

Одни фестивали стремятся стать для зрителей образовательной площадкой, другие предпочитают удовлетворять существующий спрос, и каждый в своем праве. «Амурская осень» доказывает собственную правду полными залами. Вне всякого сомнения, зрители, которые пришли на скорбный фильм Константина Фама «Кадиш», рассказывающий через историю одной семьи о мировой трагедии Холокоста (приз за лучший сценарий), и зрители, аплодирующие на комедии «Ну и фрукт ты!» о гостиничных злоключениях провинциального чиновного жулика в столице (приз Александру Стекольникову за лучшую мужскую роль), – это категорически разные зрители. Значит, пусть и тем, и другим будет не скучно. В Благовещенске никого не собираются перевоспитывать и никого не хотят обделить.

Вход и выход через спальню

Достаточно быть рядовым российским горожанином, которому на глаза время от времени попадаются афиши разъездных спектаклей быстрого приготовления, чтобы не сомневаться, что магистральный сюжет антрепризного конкурса «Амурской осени» был альковным. «Босиком по парку, или Выход через спальню» – так назывался один из спектаклей-конкурсантов. Первая половина названия – от автора пьесы, бойкого драматурга Нила Саймона, вторая прицепом – видимо, от антрепренера Инги Зориной, которая здраво рассудила, что в какой-то там парк публику не заманишь, даже босиком. Через спальню – другое дело. Так думает не она одна: благовещенский конкурс, будучи честным слепком с физиономии отечественной антрепризы, крутился как заведенный вокруг постели.

Качество остроумия в каждом конкретном случае зависело от автора (драматурга) и исполнителей (режиссера и актеров). Мужчина в схватке с двумя женщинами, одна из которых жена, а другая – предприимчивая студентка («Ну и фрукт ты!»). Мужчина в кольце из трех женщин, одна из которых жена, а две другие – любовницы, давнишняя и только что приобретенная («Мужской аромат»). Женщина, которая после аварии встречает по пути на тот свет мужчину, но с ангельскими крыльями («Случайное танго»). Семейная пара, в гости к которой приезжает другая пара, и тут тайное становится явным («Загадочный уикенд»). В общем, когда выяснилось, что спектакль «Лабиринты сна» совсем не про то, о чем все заранее подумали, а это мюзикл для детей и взрослых по мотивам «Алисы в стране чудес», жюри во главе с Валентиной Талызиной, встрепенувшись, тут же воспользовалось нечаянной отдушиной и с легким сердцем присудило режиссерскому дебюту тенора Глеба Матвейчука главный приз.

Любовь по собственному желанию

Другая дебютантка – Полина Ольденбург с фильмом «Ad libitum» – победила в конкурсе полнометражных картин, причем эту победу можно смело назвать дальневосточным триумфом: мало кому удается отхватить одновременно главную награду и приз за режиссуру. Я восторгов жюри разделить, к сожалению, не могу, но в качестве женского отклика на актуальную гендерную повестку этот фильм по-своему занятен. Почти сорок лет назад советское кино успешно выступило с мелодрамой «Влюблен по собственному желанию», в которой, как вы помните, два неприкаянных сердца решили поставить эксперимент над интимными чувствами с привлечением психотренинга, и результат в виде большой и чистой любви превзошел все ожидания.

В фильме Ольденбург тоже речь про любовь ad libitum (то есть по своей воле), но времена изменились и породили сюжет о зловещей фирме, торгующей любовью. Это не продажная сиюминутная любовь в банальном понимании, а большое чувство, которое глава фирмы (Игорь Петренко) за немалые деньги берется разжечь в тех, кто этого всерьез пожелает и к нему обратится. Понятно, что его основные клиенты – пресыщенные богачи, у которых яхты есть, а счастья нету. Сам он – мутный тип с американским прошлым, но этого мало: свои чернокнижные знания он получил чуть ли не из фашистских рук.

Любовь, приобретенная у посланца такой тьмы, счастливой быть не может, и ее незадачливым покупателям приходится несладко – вплоть до летального исхода. Эти острые обстоятельства только раззадоривают успешного журналиста Германа Крылова (Шамиль Хаматов), у которого, помимо профессионального интереса, есть еще и личный, так как отношения с подругой Никой (Евгения Крегжде) последнее время оставляют желать лучшего. Рассказывать вам в подробностях, куда все это приведет журналиста и на какие размышления натолкнет, я авторами не уполномочен. Но не скрою, что мужчины с их собственными желаниями выглядят в «Ad libitum» не очень-то: один по-крупному морочит головы, второй по-глупому ввязывается черт знает во что вместо того, чтобы разобраться в себе, третий бессовестно крутит с девушкой лучшего друга. Уважающей себя женщине в таком мужском мире ловить нечего.

Прозрение по бартеру

В фильме Константина Лопушанского «Сквозь черное стекло» крупный бизнесмен Островой (Максим Суханов) с глазами ящера и замашками на высокий государственный пост решает приобрести себе красавицу-жену, не обращаясь к услугам подозрительных посредников. И нужна ему не любовь, а готовность избранницы играть по его правилам. Других правил для него не существует.

Судьба случайно сводит Острового со слепой девушкой из монастырской школы (Василиса Денисова, приз за лучшую женскую роль), и в нем что-то екает, да так сильно, что он решает вернуть девушке зрение в немецкой клинике, чтобы взять ее в жены. От девушки требуется только согласие на оба этих действия в одном пакете. Согласиться она должна вслепую – в прямом и метафорическом смысле. Насколько чиста девушка, настолько циничен искушающий ее олигарх, убежденный, что за такую цену, как обретенная зрячесть, все стерпится. Да и голубиная невинность, уверен он, лишь стыдливое прикрытие для похоти, которая до сих пор не разбужена, и он сейчас этим займется.

Сделав свой выбор по указанию, как ему кажется, высших сил (иначе сложно объяснить столь прихотливый путь человека необъятных возможностей к личному счастью), Островой совершенно не дорожит посланницей этих сил и мрачно гнет свою линию, сгибая девушку в бараний рог. Автор вложил в это мужское существо, изредка мучимое приступами страшной головной боли (больше ничего человеческого в нем нет), всю ненависть потомственного интеллигента к новым хозяевам жизни, и актер Суханов отлил его ненависть в мощные формы, внушающие ужас и отвращение.

Говорят, олигарх Ольховский из «Содержанок» был благожелательно принят своими коллегами из реальной жизни, которые нашли время ознакомиться с сериалом Константина Богомолова. В звероподобном олигархе Островом из фильма Лопушанского вряд ли кому-то из них захочется узнать себя. Будь Островой не таким законченным выродком, положение несчастной девушки, поставленной перед необходимостью связать свою жизнь с нелюбимым человеком, это бы не облегчило, зато придало бы дополнительную сложность основному конфликту. Но у автора своя логика, и он, скорее всего, посчитал это ненужным излишеством, решительно лишил героя шансов на сочувствие, а героиню – причин для терзаний. И подтолкнул ее к шагу, о котором лучше узнать, досмотрев фильм до конца.

Благовещенск