Кого напугают «Страшные истории для рассказа в темноте»
В широком прокате – продюсерский проект Гильермо дель Торо
«Страшные истории, чтобы рассказывать их в темноте» – сборник детских страшилок. Недлинных (три десятка на 120 страниц). Популярных (их автор Элвин Шварц после успеха первой книги, вышедшей в 1984-м, выпустил еще два продолжения). В каком-то смысле скандальных (за 35 лет нашлось множество родителей, которые требовали изъять «Страшные истории» из американских школьных библиотек: «Они уродуют психику наших детей!»).
Типичная страшилка: два пастуха от скуки мастерят пугало, называют его Гарольдом в честь фермера, которого ненавидят, глумятся над ним, вымещают злость, пинают и оскорбляют. А чучело сначала молчит, потом ворчит и в конце концов оживает: сдирает с одного из своих мучителей кожу и вывешивает на солнышке для просушки.
Или вот: одну девочку укусил в щеку паук. Сначала у нее появилось красное пятно, потом крупный прыщ, потом он лопнул и из него выползло много новорожденных пауков, девочка сошла с ума.
Или: один мальчик нашел в земле чей-то отрубленный большой палец ноги. «Ай какой хороший крупный палец! – сказали его родители, – сделаем-ка мы из него рагу!» Ну, сделали, поужинали, а ночью мальчик услышал голос: «Где мой большой палец?»
И так далее: истории в диапазоне от Роальда Даля до страшилок в бойскаутском лагере, от «Баек из склепа» и «Сумеречной зоны» до тривиальных городских легенд. Родители, охранявшие психику своих чад, ничего не добились: эти истории (зачастую с фонариком под одеялом) в Америке прочитало целое поколение, и даже странно, что экранизация шварцевского трехтомника выходит только сейчас, через 27 лет после смерти писателя. (К слову, по случаю появления фильма их наконец-то собираются впервые издать по-русски.) Но Шварц не озаботился рамкой: у него нет ни Шахерезады, ни десяти молодых флорентийцев, чтобы рассказывать по вечерам все эти ужасы. Рамочную конструкцию для фильма придумывали пять сценаристов во главе с Гильермо дель Торо, который стал и продюсером.
Осень 1968-го. В Америке выбирают нового президента (Никсона), в далеком Вьетнаме идет война, на которую забривают юношество, в захолустном пенсильванском городке тинейджеры слушают композицию модного певца Донована The Season Of The Witch, смотрят в драйв-инах «лучший фильм года» «Ночь живых мертвецов» и наряжаются на Хэллоуин. Долго ли, коротко, а все оказываются в старом страшном доме, где когда-то жила больная женщина, терроризировавшая детей страшными рассказами (дети потом умирали). Видят в этом доме галлюцинации с участием пожилой слепой дамы. Находят фолиант со страшилками, написанными вроде как кровью, причем детской. И вскоре понимают, что книга продолжает писать себя сама зловеще аккуратным почерком. На страницах появляются новые строки жутких рассказов, и описываемые события разворачиваются с тем или иным подростком, побывавшим в доме. И вот уже мерзкий старшеклассник, привыкший пинать пугало на кукурузном поле, видит, как это пугало неуклюже бежит за ним.
Крестный отец чудовищ
«Приют» (2007 г., реж. Хуан Антонио Байона)
История женщины, которая вместе с мужем и приемным сыном вернулась в приют, где воспитывалась девочкой. Теперь она – его совладелица. И не подозревает, что опекать придется не только живых, но и мертвых детей, чьи души упорно не покидают территорию заведения. Очень успешный испанский фильм ужасов, получивший семь национальных премий «Гойя» и давший старт международной карьере Байоны (он потом снял «Голос монстра» и второй «Мир юрского периода», сейчас работает над сериалом «Властелин колец» для Amazon).
«Химера» (2009 г., реж. Винченцо Натали)
Два ученых-генетика, муж и жена, смешивая несколько ДНК, получают удивительный гибрид: девушку-амфибию с хвостом, жалом, крыльями и курьими ножками. И более или менее человеческими чувствами: теперь семейное счастье создателей монстра под угрозой.
«Хранители снов» (2012 г., реж. Питер Рэмси)
Симпатичный анимационный фильм – своеобразный вариант марвеловских «Мстителей», только со сказочными персонажами вместо супергероев. Санта-Клаус, Зубная фея, Песочный человек и Пасхальный кролик обнаруживают, что миру грозит катастрофа: распоясавшийся Бугимен хочет сделать так, чтобы все дети по ночам видели только кошмары и перестали верить в добрых сказочных героев. Чтобы победить Бугимена, нужна помощь Джека Фроста, веселого бога мороза, которого раньше и всерьез-то никто не воспринимал.
«Мама» (2013 г., реж. Энди Мускетти)
Супружеская пара (Джессика Честейн и Николай Костер-Вальдау) берет на воспитание племянниц мужа – двух девочек, которые чуть было не стали жертвами своего обезумевшего отца, а потом несколько лет непонятно как выживали в глухом лесу. Оказывается, им помогала mama – призрак самоубийцы, потерявшей своего ребенка. Дель Торо взялся продюсировать этот проект после того, как увидел короткометражку аргентинца Мускетти на тот же сюжет. Сейчас у Мускетти все хорошо: он снял двухсерийную экранизацию романа Стивена Кинга «Оно», первая часть стала самым кассовым фильмом ужасов в истории, вторая выйдет в сентябре.
«Охотники на троллей» (2016–2018 гг.)
По иронии судьбы созданный дель Торо мультсериал носит то же название, что и фильм, прославивший в 2010 г. норвежца Андре Овредала, но они никак не связаны друг с другом. У Овредала был псевдодокументальный фильм про студентов, обнаруживших в норвежской глубинке реальных 50-метровых троллей. У дель Торо – 52 серии про взросление школьника, который получает волшебный амулет и становится защитником троллей, живущих в подземном городе.
Дель Торо обожает монстров, и почти все его творчество можно рассматривать как парад чудовищ: от генно-модифицированных насекомых в «Мутантах» до кайдзю в «Тихоокеанском рубеже», от Бледного человека с глазными яблоками на ладонях в «Лабиринте Фавна» до Хеллбоя с его друзьями и недругами, от вампиров в «Блейде-2» до речного божества в «Форме воды». Естественно, и из обширной коллекции Шварца он выбирает рассказы с монстрами: то пугало со страдающими глазами, из которых лезут черви, то расчлененный мертвец, постоянно распадающийся на куски и склеивающий себя заново. Самое впечатляющее чудовище – огромная женщина, чем-то похожая на певицу Бьорк, только белая и надутая как воздушный шарик: с доброй мертвой улыбкой она бредет за орущим школьником по залитым багровым светом коридорам.
Перечитывая страшилки Шварца, его повзрослевшие фанаты порой задавались вопросом «почему?» (почему кто-то решил, что найденный в земле большой палец ноги – подходящий ингредиент для рагу?). Вот и авторам экранизации все время хочется задавать этот вопрос. С какого черта 1968 год? Чтобы провести параллели между Никсоном и Трампом (и возможно, магическим образом накаркать второму судьбу первого)? Чтобы процитировать Джорджа Ромеро? Донована переслушать? С пламенной критикой обрушиться на вьетнамскую войну? Почему один из героев, уклонист от призыва, – мексиканец? Просто потому, что дель Торо из Мексики и не хочет, чтобы об этом забывали? «Не ты читаешь книгу, а книга читает тебя», «Истории калечат, истории лечат, и, если повторять их слишком часто, они воплощаются в жизнь» – это что еще за мудрости, кому именно из пяти сценаристов они пришли в голову? Почему герои выглядят на 20, изображают 16-летних, а сюжеты, которыми их пугают, рассчитаны на пятиклассников?
Как метко написал кто-то из американских критиков, истории Шварца в этом фильме не сплетены вместе, а кое-как склеены скотчем. Ну право же, «Кошмар на улице Вязов» (а именно он первым приходит в голову), ровесник самого первого сборника «Страшных историй», производил – и производит – куда большее впечатление, чем вот эти страдания старшеклассников. Там было чувство кошмара, которое норвежский режиссер Андре Овредал воспроизвести не может: его тролли сделаны с любовью, но они вовсе не страшные, а герои-люди сделаны без любви, и они нисколько не интересные. Фонарик выключается, книжка захлопывается. Сон будет спокойным.
Автор – специальный корреспондент «Комсомольской правды»
