Что покупают в Каннах

Индустрия знает: могущество Каннского фестиваля, то, что позволяет ему оставаться событием номер один в мире кино, это не только умелое программирование, способность привлечь звезд и сохранять традиции, но и союз с рынком. И сколько бы Каннам ни предрекали поражение в соперничестве с Венецией из-за сроков проведения, неудобных по отношению к сезону профессиональных наград, или ситуации с Netflix – пока фестивалю удается сохранить лидирующие позиции.

Как рынок возник и во что превратился

Летописцы Каннов утверждают, что 12-летняя разница в возрасте фестиваля и рынка условна: сделки заключались с самых первых дней, компании приезжали и снимали квартиры на Антибе, приспосабливая их под офисы. Решение 1959 г. о создании рынка (Marche du Film) лишь официально оформило уже возникший порядок вещей.

Важный момент в истории Marche du Film связан с именем нынешнего директора рынка Жерома Пайара. Он возглавил «Марше» в середине 1990-х и поставил целью объединить разрозненные площадки в единый конгломерат. А главное – создать общую информационную базу. В конечном итоге это привело к появлению знаменитого сайта Сinando.com – настоящей библии киноиндустрии, крупнейшего в мире собрания данных по проектам, компаниям, фестивалям. И огромного, невиртуального рыночного пространства.

Сейчас каннский рынок – это стенды на трех этажах фестивального дворца, наполнение которых напрямую зависит от веяний времени. Семь лет назад, например, здесь появился Doc corner – уголок документального кино, которое стремительно набирало популярность, затем VR-секция. В зону рынка входит и так называемая интернациональная деревня – белые шатры павильонов разных стран, растянувшиеся вдоль набережной. В отличие от стендов, где работа нацелена исключительно на бизнес, у павильонов есть еще и гуманитарная миссия – представления кинематографа своей страны. Абсолютные чемпионы в этом смысле – британцы, которые умудряются даже устраивать встречи со звездами режиссуры, если их фильмы в конкурсе. В том же формате работает и российский павильон – он существует уже 12 лет, и им бессменно руководит глава Роскино Екатерина Мцитуридзе. (У Роскино также есть стенд во Дворце фестиваля.) Например, дважды лауреат нынешнего фестиваля Кантемир Балагов впервые приехал в Канны несколько лет назад именно в российский павильон – вместе с другими молодыми режиссерами из мастерской Александра Сокурова.

Русский вопрос

Журналисты, пеняющие российскому кино на то, что оно редко окупается в прокате, плохо знают статистику. В Европе в национальном прокате окупаются в лучшем случае 1–2 фильма в год в каждой из стран. В России – порядка десяти. Другое дело, что многие европейские фильмы успешно идут за рубежом и в итоге приносят прибыль. Международные продажи – именно тот пункт, по которому Россия отстает от ведущих мировых кинематографий. Но если раньше считалось, что исключительной нашей валютой является артхаус, то теперь продается и российское зрительское кино. А следовательно, международное продвижение стало горячей темой для киноистеблишмента.

В течение последнего года ряд ведущих российских продюсеров несколько раз заявляли о том, что хотели бы реформировать систему продвижения на государственном уровне. Пока стратегическая концепция реформ не представлена, но по тому, что происходило на каннском рынке, можно догадываться, какой будет тактика. В игру все более уверенно вступает Российский экспортный центр , профинансировавший объединенный стенд Made in Russia и избравший своим оператором компанию Александры Модестовой «Экспоконтент», которая уже много лет является представителем в России и странах СНГ французского Reed Midem. (Reed Midem занимается организацией MIPов – крупнейших международных рынков телевизионного и цифрового контента.) К команде Made in Russia в этом году в качестве руководителя проекта присоединилась Евгения Маркова. «Появилась потребность в принципиально новых способах позиционирования на международных площадках, необходимо наладить системную работу с зарубежными партнерами по всем направлениям – от СМИ до дистрибуции», – сказала она «Ведомостям».

Стенд объединил 17 ведущих отечественных компаний, а то, что у российской индустрии в связи с Made in Russia есть определенные надежды, стало ясно во время тематических встреч, на которые пришли даже люди, не замеченные ранее на внутренних фестивальных тусовках, в том числе Федор Бондарчук, Михаил Врубель, Илья Стюарт – у каждого из которых на этом рынке своя история.

Стюарт сообщил в Каннах о начале работы над новым фильмом Кирилла Серебренникова «Петровы в гриппе и вокруг него» по роману Алексея Сальникова (совместное производство российской Hype Film, французских Logical Pictures и Charades и швейцарской Bord Cadre). Сценарий Серебренников написал, находясь под домашним арестом, затем компания Hype Film в полной боевой готовности ждала, когда режиссер освободится, чтобы активно приступить к работе. В пакете Hype Film еще несколько названий, явно способных привлечь большое внимание международной публики, но они пока не афишируются.

Бондарчук и Врубель (Art Pictures Бондарчука и «Водород» Врубеля – партнеры) провели организованную Made in Russia презентацию новейших проектов. Были показаны видеоматериалы к фильмам «Притяжение-2» (в Каннах обнародованы новое название – «Вторжение» – и новая дата выхода в прокат – 1 января 2020 г.), «Лед-2», «Спутник» и превью проекта «Повелитель ветра» (международное название – «Федор Конюхов»). Несмотря на жесткое расписание фестиваля и рынка, конференц-зал отеля Gray D’Albion был полон, пришли байеры из разных стран мира, в том числе и те, кто уже с успехом прокатал «Притяжение» в Латинской Америке.

Из представленных на стенде Made in Russia проектов помимо пакета Art Pictures большой интерес вызвали «Серебряные коньки» – камерная романтическая история любви на фоне событий рубежа XIX–XX вв., а также исторический хоррор «Девятая» с Евгением Цыгановым. К этому проекту режиссера Николая Хомерики и продюсера Александра Роднянского особый интерес проявили англоязычные покупатели, что неудивительно: главная героиня – американка с экстрасенсорными способностями, приехавшая в Россию в момент убийства императора Александра Второго. «Миллиард» Романа Прыгунова продали на все франкофонные территории, а также в Германию, Турцию, Болгарию и страны Балтии. Внимание международных покупателей привлекли также проекты студии «Рок» Алексея Учителя: фильм «Цой», съемки которого начнутся этим летом, анонсированный в Каннах байопик Дмитрия Шостаковича и экранизация романа Гузели Яхиной «Дети мои». Было объявлено и о сделках по ряду других российских игровых фильмов, а международный интерес к российской анимации уже стал традиционным.

Отдельный успешнейший кейс и фестиваля, и рынка – «Дылда» 27-летнего Балагова: история двух фронтовых подруг в первую послеблокадную зиму рассказана так, что заставляет вспомнить и «Крылья» Ларисы Шепитько, и «Жизнь Адели» Абделатифа Кешиша. Фильм был показан в конкурсе «Особый взгляд» и задолго до финальной церемонии, принесшей Балагову приз за режиссуру и награду ФИПРЕССИ, вызвал огромный интерес и международной прессы, и дистрибуторов. По словам продюсера Роднянского, «Дылда» выйдет в прокат почти во всех странах мира. Международными продажами занимается компания Wild Bunch – одна из самых влиятельных в мировой киноиндустрии.

А что же Netflix?

Конфликт Каннов с Netflix – одна из самых обсуждаемых тем последних лет. Суть его проста. Фестиваль настаивает, чтобы все фильмы каннского конкурса выходили во французский прокат. Ведь фестиваль – часть национальной культуры, а она подразумевает просмотр кино на большом экране. Здесь самый длинный в мире законодательно закрепленный люфт – четыре месяца – между кинопремьерой фильма и показом его по ТВ или на других носителях и масса других протекционистских по отношению к кинопоказу мер. Открытие 72-го фестиваля транслировали кинотеатры по всей стране – и это, конечно, было символическим жестом во славу большого экрана.

Стриминговый гигант хочет выпускать свое кино исключительно на собственной платформе. Именно там сейчас лежит «Окча» – последний фильм Netflix, показанный в Каннах, а снял его лауреат «Золотой пальмы» нынешнего года корейский режиссер Пон Джун Хо. На Netflix же можно увидеть и победителя последнего Венецианского фестиваля, обладателя нескольких «Оскаров» – фильм «Рома» Альфонсо Куарона. Похоже, Венеция становится для Netflix основной фестивальной площадкой. Но и отношения с Каннами не закрыты. Во всяком случае, на Лазурном берегу их не воспринимают как нечто, навсегда отлившееся в форму конфликта. В одном из интервью директор фестиваля Тьерри Фремо очень обтекаемо говорил о возможном участии в Каннах следующего фильма Мартина Скорсезе, который производит Netflix. Скорсезе – давний друг фестиваля, и Фремо надеется, что премьера его новой картины состоится именно здесь.

Но «фактор Netflix» (и других крупных стриминговых платформ – в мире на них сейчас подписано 600 млн человек) – это не только вопрос участия/неучастия в конкурсе. Это обстоятельство, кардинальным образом повлиявшее на рынок в целом. Ведь поскольку Netflix и Amazon резко взвинтили цены, независимые дистрибуторы все чаще пытаются покупать фильмы на ранних стадиях. А Каннский фестиваль и кинорынок – именно то место, где можно найти будущих звезд, которые завтра будут стоить очень дорого.

Канны