Откровенно сексуальная одежда перестала быть актуальной

Современная мода, и мужская, и женская, окончательно ушла от агрессивной сексуальности, став более молодежной, демократичной и ироничной. В коллекциях наступающей осени мало кто из дизайнеров марок первой величины пытается опровергнуть этот факт. Но в знакомых приемах появились новые акценты: стало больше подчеркнутой асексуальности, закрытой одежды и общей сдержанности или даже строгости. Креативный директор Givenchy Клэр Уэйт Келлер объявила, что сейчас время одежды с историей, и показала много длинных юбок, водолазок и накидок. У Gucci больше половины образов составили комплекты, дополненные перчатками, шарфами и головными уборами, – из-за чего у некоторых моделей видны были только глаза. На шоу Prada и Calvin Klein голого тела тоже было немного: доминантой стала многослойность, которую создали пуховики, трикотаж и объемные шарфы. И многие модельеры подали свои работы не только как художественный прием, но и как политическое высказывание.

С чего все началось

Журнал Time в конце 2017 г. назвал «человеком года» женщин, которые привлекли внимание к проблеме сексуальных домогательств в США и в мире после скандала вокруг голливудского продюсера Харви Вайнштейна. Эти события породили движение #MeToo, осуждающее сексуальное насилие и домогательства. Причин проблем, против которых выступает #MeToo, немало, но в СМИ стали много говорить, что частично они спровоцированы потребительским отношением к женщинам со стороны модной индустрии. Доля правды в этом есть. Действительно, стилистика многих марок (Roberto Cavalli, Versace, Gucci) во многом строилась вокруг нарочитой сексуальности и трактовала ее однозначно: много голого тела, высокие каблуки, яркий макияж. Добавлять же сексуальный подтекст в рекламные имиджи не стеснялись даже марки, которые редко обвиняли в отсутствии вкуса: частично или полностью обнаженные модели много раз представляли Yves Saint Laurent, Burberry, Calvin Klein и даже Prada.

Больше всего обвинений в сексуальной объективизации женщин досталось американскому бренду нижнего белья Victoria’s Secret, продвигающему свою продукцию не только с помощью рекламы с моделями, снятыми в провокационных позах («ангелами Victoria’s Secret», как их называют в компании), но и шоу, на котором топ-модели дефилируют с ангельскими крыльями и карнавальными атрибутами. Профильное издание Business of Fashion выпустило большой материал под заголовком «Общество изменилось, а Victoria’s Secret нет», где рассказало о падении продаж марки и объяснило это, в частности, тем, что образ сексуальных ангелочков, который пропагандирует бренд, морально устарел.

Все эти вопросы вызвали в западной прессе большой резонанс, а наступающий модный сезон стал первым, коллекции для которого создавались уже после возникновения #MeToo. Неудивительно, что многие дизайнеры (или маркетологи и владельцы компаний) не захотели рисковать, создавая чересчур вызывающую одежду.

Как можно

Но в серую зону попала не всякая откровенная одежда. Нынешняя мода не приветствует именно образ «сексуальной барби», а сама по себе смелая одежда как способ самовыражения или проявления заботы о себе не только не возбраняется, а даже поощряется. Например, креативный директор женских коллекций Dior Мария-Грация Кьюри посвятила уже две коллекции 1960-м – времени студенческих протестов, борьбы за права женщин, свободы самовыражения. Воплощением этих идей стали прозрачные платья и блузки, которые дизайнер предлагает носить без нижнего белья, короткие юбки и высокие сапоги. У Gucci прозрачных вещей тоже предостаточно, и модели на подиуме носят их также без нижнего белья. Но весь образ настолько эксцентричен, что голая грудь если и выглядит провокацией, то не сексуальной.

Еще одно стилистическое решение, в контексте которого демонстрация тела не выглядит старомодной и не трактуется как подначивание к объективизации, – вариации на тему спортивной одежды. Этот путь чаще выбирают молодежные марки или массовые бренды. Например, много леггинсов, топов до талии и облегающих трикотажных платьев с разрезами в коллекциях американских брендов Alexander Wang и Tommy Hilfiger. В такой интерпретации основным посылом дизайнеров тоже остается важность свободы, а не необходимость соответствовать клише о красоте и сексуальности.

Что будет

Совладелец и гендиректор компании L Brands (куда входит Victoria’s Secret) Лесли Векснер отвечает на обвинения в косвенном стимулировании почвы для домогательств так: «Это полная чушь. Если [бренд спортивной одежды премиум-класса] Lululemon продает обтягивающие лосины, то потому, что женщины хотят их покупать», – рассказывал он в интервью Financial Times. По его словам, его марка создала бюстгальтер Bombshell Bra, который удваивает размер груди, не потому, что считает большую грудь единственно возможным идеалом красоты, а в ответ на спрос: «У бюстгальтеров прежде всего функциональное предназначение. Зачем кружева? Зачем шелк? Зачем пуш-ап? Все это связано с очертаниями фигуры. Женщины хотят проектировать свою фигуру».

Дизайнер Том Форд, создатель сексуального гламура 2000-х, стал одним из немногих модельеров, кто пока не ушел с «сексуального» курса. В его осенней коллекции этого года много вещей с леопардовым принтом, ультракоротких юбок и одежды из кожи. «Я не понимаю, почему мода стремится быть такой серьезной. Вокруг и так много ужасного, я просто хочу увидеть что-то позитивное и забавное», – рассказывал он How to Spend, приложению к Financial Times.

Солидарен с Фордом британский дизайнер Кристофер Кейн. Хитом текущей коллекции его марки Christopher Kane стали платья, украшенные репродукциями иллюстраций из книги The Joy of Sex. «Может, я и не угадал со временем, – шутил Кейн, представляя свою работу. – Но в моих коллекциях всегда уделяется внимание сексуальным отношениям и человеческому поведению. В этом сезоне я хотел напомнить о том, как прекрасны любовь и секс».