Почему христиане напрасно оскорбились акцией «Пламенеющая готика»

Художник Николай Полисский – создатель арт-парка в деревне Никола-Ленивец под Калугой – проводил зиму большим масленичным костром в виде готического здания. Проект назывался «Пламенеющая готика» в честь одного из направлений поздней готической архитектуры.

Костер горел в Никола-Ленивце 16 декабря, а уже на следующий день на Полисского посыпались обвинения в оскорблении чувств верующих. Одним из первых возмутился телеведущий Максим Галкин, посвятивший «Пламенеющей готике» пост в инстаграме. Вслед за Галкиным акцию раскритиковали в РПЦ. «Разумеется, никакого посыла адекватного это не может нести, на мой взгляд. Сжигание храма, особенно христианского храма, который так или иначе символизирует христианство, конечно, вызывает очень большие вопросы», – заявил в эфире радиостанции «Говорит Москва» Вахтанг Кипшидзе, заместитель председателя синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ.

Николай Полисский опубликовал пост в фейсбуке, в котором ответил на обвинения. Художник объяснил, что сожженная конструкция не имитировала храм, а всего лишь отсылала к готической архитектуре, но согласился «использовать все свои возможности для того, чтобы предать этот проект забвению», если представители католической и православной церквей найдут в акции «что-то кощунственное в адрес веры». Полисский попросил прощения у всех, кого невольно обидел своей акцией.

В понедельник «Пламенеющую готику» прокомментировал представитель католической церкви – пресс-секретарь Римско-католической архиепархии Божией Матери в Москве священник Кирилл Горбунов. Он заявил изданию «Афиша Daily», что католическая церковь не будет судиться с художником, но тем не менее считает акцию оскорбительной.

Постройки в Никола-Ленивце жгут на Масленицу с перерывами уже 16 лет. Но сооружать их специально для сожжения начали только в прошлом году. Теперь, пока конструкция не зайдется пламенем, произведение считается незаконченным, поэтому, строго говоря, Полисский не сжег деревянный «собор», а возвел огненный.

30-метровая основа для «Пламенеющей готики» из гибких веток ольхи была на 10 м выше, чем прошлогодняя «Пирамида». Жители деревни строили ее под надзором автора три месяца. Конструкция напоминала готический собор только силуэтом, но не планировкой: в сущности, это был отдельно стоящий фасад.

Никола-Ленивец похож на всеядную глобализованную столицу, где знаток архитектуры найдет и Париж, и Рим, и Москву. Прежде чем возвести «собор» из огня, Полисский сооружал зиккурат из сена (2001), акведук из снега (2002), рабочую телебашню из ивовых прутьев (2003) и множество других объектов, отсылающих к архетипическим архитектурным формам, но созданных из подручного деревенского материала. Идеей заразились и гости арт-парка, архитекторы и художники, участвующие в ежегодном фестивале «Архстояние»: Александр Бродский построил деревянную ротонду (2009), а Борис Бернаскони – дощатую триумфальную арку (2012).

Пренебрегая камнем, бетоном, металлом, архитекторы Никола-Ленивца провозглашают уход из-под власти города и его требований. Только здесь арка, собор или башня могут существовать в виде платоновских идей, не обслуживая никаких интересов, кроме чисто художественных. Огненный «храм» – нематериальный, недолговечный, непрагматичный – как нельзя лучше воплощает эту задачу: это готика, реализованная буквально, без скидки на здравый смысл и свободная от обязательств перед церковью.

Рифма между русской Масленицей и западной готикой неожиданная, но закономерная. Масленичный костер торжествует победу над зимой, христианский храм – победу над смертью. Огонь в иудаизме и христианстве – не только поражающая, но и возрождающая сила: взять хоть ветхозаветного пророка Илию, улетевшего в иной мир на пламенной колеснице. Между прочим, исторический корень слова «воскресать» связан именно с огнем, а никак не с крестом: когда-то «воскресение» было синонимом «возгорания». Представителям и прихожанам христианских церквей, которые критикуют художника за «кощунство», странно всего этого не знать.