В Мариинском театре сыграли и записали «Тристана и Изольду» Вагнера
Концертное исполнение оперы шло три вечера подряд – по одному акту в каждый
После постановки «Тристана и Изольды» Дмитрием Черняковым в 2005 г. Мариинский театр и его худрук Валерий Гергиев время от времени возвращаются к этой, без сомнения, самой метафизической опере Вагнера – каждый раз на новом витке эволюции театра. Позже Валерий Гергиев два сезона отдирижировал «Тристана» в Опера Бастий (еще при Жераре Мортье), где спектакль Питера Селларса шел под гениальный визуальный ряд Билла Виолы. Этот видеокомментарий был привезен в Санкт-Петербург на XIII фестиваль «Звезды белых ночей» и дважды показан во время концертных исполнений оперы в 2008 г.
Когда открылась Новая сцена «Мариинский-2», спектакль Чернякова исключительно удачно вписался в новое пространство. К моменту переноса в театре существенно обновился певческий состав; произошла естественная смена поколений. И хотя Лариса Гоголевская – неистовая Изольда – успела спеть партию и на Новой сцене, причем вполне убедительно, было ясно, что пора искать новую Изольду.
Поиски Изольды в родном коллективе пока что успехом не увенчались. Зато в труппе появился свой весьма качественный Тристан. Михаил Векуа, обладатель звучного и стабильного драматического тенора, успел показать себя с лучшей стороны: страстное, экзальтированное прочтение партии сочетается в нем с искренностью и лиризмом, а это очень подкупает.
Спев Тристана пару раз в спектакле, Михаил Векуа был отобран для эпохальной записи оперы на CD для лейбла «Мариинский» наряду с приглашенными мировыми звездами Рене Папе (Король Марк), Хайди Мелтон (Изольда) и Екатериной Губановой (Брангена). Партию Курвенала спел Евгений Никитин, молодого Матроса и Пастуха – Дмитрий Воропаев.
На нынешнем, XXV фестивале «Звезды белых ночей» три акта «Тристана» давали в три вечера: певцы и публика не слишком утомлялись – каждый акт идет 75–80 минут, да и билетов продали в три раза больше: гениальный менеджерский подход.
Что же до исполнения – в целом оно оказалось неплохим, но не блестящим. Того экстремального эмоционального накала, который мы вправе ожидать от Гергиева и который, бывало, случался на некоторых особо удачных исполнениях «Тристана», когда восторг и скорбь сливаются воедино и ты изнемогаешь от наплыва чувств и мыслей, – в этот раз, увы, не случилось. Оркестр звучал пылко и пышно, совершенно по-вагнеровски, духовые были великолепны – и все же общий темпоритм казался чуть более нервным, суетливым, чем это необходимо; исчезла внутренняя величавость, осознание исключительной важности совершаемого акта. А ведь играть Вагнера – это всегда чуть-чуть священнодействие, в нем нет места привычке, обыденности. Эта музыка написана для того, чтобы приподнимать нас над действительностью, а в лучшие моменты – и вовсе выключать аудиторию из реального времени. В этот же раз внешняя выспренность выражения затемняла глубинные, таинственные процессы, что зашифрованы Вагнером в этой поистине эзотерической партитуре, воспевающей смерть, ночь и смертельную любовь.
К тому же певческий ансамбль изрядно разрушала Хайди Мелтон. Она считается вагнеровской певицей; действительно, в ее репертуаре не счесть Брунгильд и Зиглинд. Но партия Изольды для нее относительная новинка – и, похоже, оказалась ей совершенно не по голосу. Точнее, не по диапазону: в верхней тесситуре проблемы были очевидны. Огромный любовный дуэт II акта певица практически запорола: из последних сил, на истошном крике брала все верхние ноты. Верха звучали так резко, что зал каждый раз вздрагивал; хотя в среднем и нижнем регистрах голос певицы звучал мягко и светло, даже нежно.
Если бы не Мелтон, певческий ансамбль сложился бы вполне гармонично. Особо отметим неподражаемо благородную манеру и густой, бархатный, бездонно глубокий бас Рене Папе; сильное, яркое, победоносное сопрано Екатерины Губановой – одной из лучших Бранген нашего времени – и превосходно звучащий бас-баритон Евгения Никитина, который спел важную партию Курвенала. Однако без настоящей Изольды исполнение «Тристана» обречено. На премьере 2005 г. была Изольда – Гоголевская, – но не было Тристана ей под стать; спектакль оказался птицей с одним крылом. В нынешнем концертном исполнении блистал настоящий, страстный Тристан – Михаил Векуа; но, увы, рядом с ним не оказалось достойной Изольды.