Еврейский музей открыл выставку Герхарда Рихтера
Но она не дает ответа, почему Рихтер – один из самых дорогих современных художников
Выставка «Абстракция и образ» задумана как самостоятельный, осмысленный проект, представляющий Герхарда Рихтера как художника, важного для современности, рефлексирующего, ищущего правды, не социальной, но художественной. Еврейский музей предпочитает делать выставки идеологически окрашенные, национально ориентированные, так что выбор центральной, самой грандиозной и зрелищной работы Рихтера для его первого московского показа оказался точен, он свидетельствует о значительности и важности его искусства. А то в последнее время слава коммерческих успехов – а уже не первый год Рихтер возглавляет списки самых дорогих современных художников – заслонила его художественные достижения.
Особенно у нас, где его толком никогда не показывали, а компьютерные репродукции лишь способствуют недоумению – за что столько заплачено.
Вокруг «Биркенау» на первом московском представлении знаменитого немца, как спутники вокруг планеты, расположены менее значительные его произведения, не затрагивающие мировых трагедий, зато красивые или странные, отмечающие разные периоды его долгого, почти полувекового пути. Центральное произведение «Абстракции и образа», названное именем концентрационного лагеря, создано всего два года назад, и в процессе его создания как бы отражаются все этапы художнического поиска Рихтера.
Идти до конца
«Картина состоит из нескольких слоев, разделенных временными промежутками. Первый слой обычно образует фон и выглядит несколько иллюзорным, как фотография, хотя сделан без использования фотографии. Этот первый, гладкий, спокойный, с мягкими контурами, можно счесть законченной картиной; но через некоторое время я начинаю думать, что эта картина мне слишком понятна или надоела, на следующем этапе я что-то убираю, а что-то добавляю; и так продолжается довольно долго <...> пока не наступит момент, что с ней уже ничего не поделаешь», – рассказывает Герхард Рихтер.
«Биркенау» начался с четырех фотографий, сделанных неизвестным членом зондеркоманды концлагеря в августе 1944 г. Рихтер сначала воспроизвел изображения на огромные холсты (живописью по фотографии, «рождением ее заново» Рихтер занимался в 70-е гг.), потом раскрасил их, затем закрасил и перекрасил, соскоблив скальпелем излишки краски. В результате на холстах первоначальные сцены с трупами и деревьями напрочь исчезли. На их месте возникли некие абстрактные, можно сказать, красивые, но не вызывающие определенных эмоций картины. Но, безусловно, торжественные и значительные.
Рихтер своими действиями демонстративно отказывается от попытки изобразить невообразимое, уму непостижимое, он закрашивает видимость документального изображения, как будто признается в своем бессилии. Когда художника спросили, пишет в каталоге куратор выставки Пол Мурхаус, в чем цель «Биркенау», он ответил: «Доказать себе, что это было невозможно». Невозможно написать концлагерь. Но закрашенные холсты – только часть произведения о концлагере, напротив них висят на первый взгляд неотличимые от подлинника их фотопринты, еще раз подтверждающие любимую идею Рихтера о ложности, ущербности и лживости восприятия.
«Наделение смыслом бесчеловечно» – одна из самых ярких фраз философствующего художника. Уверенного, что искать смысл человеческой жизни – значит обрекать себя на провал и страдание. Абстракция, лишенная идей, таким образом спасительна для чуждого любой религии Рихтера и благодарного ему зрителя. Смотреть не думая – не есть ли это идеальное созерцание? Можно сказать, что все представленные на выставке серии его произведений разных лет, начиная с юношеских, являют собой бегство от образов в мир абстракций. Он создает их тушью на бумаге, красками на стекле, тиражирует в цифровой печати, он закрашивает фотографии, чтобы уничтожить ложный образ ради цветового хаоса.
Если бы выставка в Еврейском музее состояла из крупных работ Рихтера, их сокрушительное, волшебное обаяние было бы очевидно, но кроме музейного уровня «Биркенау» и сияющего акриловыми красками холста «Агада» здесь представлены работы небольшие и тиражные, только намекающие, почему художник так ценится на рынке. А чтобы понять, почему его выставки устраивают музеи по всему миру, не хватает его ранних работ. Знаменитым его сделали все же не абстракции, а переписанные с семейных фотографий картины «Дядя Руди» и «Тетя Марианна». На дяде форма офицера вермахта, тетя была уничтожена как умственно неполноценная. Картины были написаны 50 лет назад еще не впавшим в спасительную абстракцию художником.
До 5 февраля