Две выставки по-новому показали наследие Михаила Шварцмана и Элия Белютина

Выставки «Студия «Новая реальность» (1958–1991). Трансформация сознания» и «Вертограды Михаила Шварцмана» открылись в Московском музее современного искусства почти одновременно и рядом – на двух этажах здания на Петровке. В центре каждой – художник с собственным творческим методом и взглядом на суть и предназначение искусства, оба имели учеников-поклонников, верных и отступников. Были ровесниками – Элий Белютин, основатель «Новой реальности», родился в 1925 г., Михаил Шварцман – на год позже. Оба причислены к советскому андеграунду, поскольку официальной карьеры не сделали.

В их работах, поведении и характерах ничего общего и не найти, но случайный факт музейного соседства видится важным – обе выставки, сделанные чрезвычайно артистично, демонстрируют, насколько многообразны и ярки были художественные поиски в русском искусстве второй половины ХХ в., как свободно и независимо от официальных идеологических установок работали художники.

Выставка «Новой реальности» – чистая апологетика белютинской студии. Организована она Фондом русского абстрактного искусства, цель которого – «формирование правильного научного и исторического понимания русского абстрактного искусства в общемировом контексте». К правильной цели фонд идет подготовленным – выставка снабжена большим количеством солидных пояснительных текстов, так что любые сомнения в ценности методик и методов основателя студии (а они давно высказываются) не должны оставаться. Но успех экспозиции – а абстракции Белютина и белютинцев никогда не смотрелись так ярко, энергично и радостно, как на этот раз, – обеспечен не теорией, а выставочным дизайном Алексея Подкидышева, чрезвычайно активным и разнообразным. Картины не только висят на черных стенах, но еще и разбросаны по залам и стоят на фоне проекции фильма, попирая все правила бережного отношения к экспонатам. Но такое избыточное, прямо наглое оформление не только не убивает ярчайшую живопись Владислава Зубарева или Веры Преображенской, но добавляет ей жару, веселья, артистизма. А за занудным теоретизированием, которым обычно сопровождаются выставки «Новой реальности», именно радостная энергия абстракций студийцев гасла, как и программная спонтанность.

«Вертограды Михаила Шварцмана» – кураторское изделие большого интеллектуального изящества. Сергей Хачатуров представил работы мистика Шварцмана в сложной, барочной, вязи ассоциаций. Прежде всего с иконой, что ожидаемо – «иературы» и «мета-портреты» художника мыслились священными образами, знаками иного мира, и писаны они темперой. Но икона выбрана только одна, и поздняя – Богоматерь «Вертоград заключенный» Никиты Павловца, но она и ключевая для замысла выставки. Идея райского сада, духовного взращивания, древа жизни становится темой показа и основой его структуры, где каждый раздел – смысловая ветвь, но и тематический раздел. В каждом картины и графика Шварцмана ассоциативно связаны с самыми разными произведениями: старинными «обманками», теологическим трактатом розенкрейцера Роберта Фладда, романтическим пейзажем Юбера Робера, архитектурными композициями Якова Чернихова, офортом Александра Бродского и Ильи Уткина и фильмом Гринуэя «Прогулка через Эйч: Реинкарнация орнитолога».

Ну и с русским авангардом, конечно, тоже выходцем из иконописи и претендующим на изображение неочевидной реальности.

Честно сказать, за беглостью и причудами кураторской мысли не всякий ум поспевает, но хачатуровский азарт и готовность к открытиям заразительны, заставляют вдумываться и вглядываться прежде всего в вещи самого Шварцмана. Смотреть вглубь, ощущать объем и ауру его работ и той атмосферы восторженного умствования, которым наполнена выставка. Превращенная Кириллом Ассом и Надеждой Корбут в условный вертоград с помощью чистых деревянных реек, на взгляд совершенно невесомых.

До 15 января