Политика и социальные проблемы стали главной темой мирового фестиваля авторской анимации в Анси

На втором месте – телесность и сексуальность
В фильме «Голова исчезает» старческое слабоумие приобрело экстравагантную форму выражения
В фильме «Голова исчезает» старческое слабоумие приобрело экстравагантную форму выражения / ©Le Festival international du film d’animation d’Annecy

Такие случаи, когда главный приз Анси жюри как будто вынимало из рукава, изумляя и разочаровывая всех, мы помним. Обычно это было связано с политической конъюнктурой, например, пять лет назад победил фильм «Рабы», основанный на интервью освобожденных из рабства суданских мальчиков. Через год его уже никто не помнил. В этом году ситуация выглядела похоже, и, хотя явного фаворита на этот раз не было, ни в один профессиональный топ-лист франко-канадская «Голова исчезает» не входила. Собственно, история, которую рассказывает Франк Дион в своем скромном компьютерном фильме, вполне трогательная: старушка едет на поезде к морю, держа голову под мышкой и постоянно ворчливо интересуясь, что за ужасная персона за ней увязалась, и называет себя ее дочерью. Старушка все время сбегает от дочери, голова теряется, улетает неведомо куда, становится головой огромной рыбы и т. д. В конце дочери удается водрузить голову на место и они сидят с матерью на берегу моря. «Все в порядке, мама?» – спрашивает дочь. «Да, дорогая», – отвечает старушка, и голова снова падает на песок.

Надо сказать, это был не единственный фильм о деменции, среди причудливого авторского кино в конкурс затесалась и совсем детская картина по известной немецкой книжке о старом лисе, потерявшем разум, – истории, объясняющей детям, что происходит со стариками и как с ними надо теперь себя вести. Что поделаешь – мир стареет, и этот сюжет уже не первый год становится важной темой для анимационного кино, но, конечно, его никак нельзя назвать главным трендом. Главной, в этом году уже совершенно отчетливо, была политическая и остросоциальная повестка, это проявлялось в картинах всех номинаций – от полных метров до рекламы и музыкального видео.

После политики

Второй главной темой фестиваля стало тело и сексуальность. Чего тут только не было: фильм о вагинах с документальными диалогами и очень смешными говорящими гениталиями, музыкальные видео, артистически использующие порносъемку, экспериментальное кино, где живая кожа со всеми своими складками и порами облекала не реальное тело, а какие-то условные формы.

Так, «Кристалл» в полном метре (а вместе с тем и приз публики) получил прелестный кукольный фильм Клода Барра «Моя жизнь Кабачка» о мальчишке по прозвищу Кабачок, который после гибели матери-алкоголички попал в детдом. Истории его друзей из приюта много говорят о сегодняшней жизни: у Ахмеда мать умерла, а отец в тюрьме, и он ненавидит копов, у черной девочки мать выслали в Африку, у новой подруги родители наркоманы и т. д. При этом кино совершенно детское, трогательное, смешное, но хочет говорить с детьми о сложном, не отворачиваясь от современной жизни.

«Кристалл» в прикладной анимации получила сделанная для The New York Times анимационная версия колонки о современной любви «Отложенный поцелуй» – нежные воспоминания о подростковой любви 12-летней сербки и хорвата, которых разлучила война: они встретились уже взрослыми и в другой стране.

О коротком метре и говорить не приходится, в сущности, все награжденные фильмы, как и большая часть не награжденных, так или иначе рассказывали о конфликтной современности. Приз жюри получила «Слепая Вайша» канадца Теодора Ушева: притча о девушке, которая одним глазом видела прошлое, а другим будущее, была сделана в мощной графической манере под многоцветную гравюру с дизайном, апеллирующим одновременно к средневековью и экспрессионизму. Говоря о том, что невозможно жить без настоящего, ностальгируя по прошлому и боясь будущего, Ушев глазами Вайши и показывает нам это будущее, в котором войска стреляют в протестующих людей.

Приз за лучший дебют получила южноафриканская девушка-режиссер Наоми Ван Никерк за фильм «Утро обычного тяжелого понедельника». Рисуя анимацию черным песком в манере, близкой к Уильяму Кентриджу (в студии которого она долгое время работала), Наоми рассказывает об обыденной жизни гетто, полной насилия.

В этом мрачном призовом ряду, пожалуй, лишь один фильм можно назвать смешным, хотя он настолько провокативен, что у нежных душ вызывает не столько смех, сколько отвращение, – «Мамочки в огне» шведского режиссера Джоанны Ритель. Это намеренно грубо сделанное пластилиновое кино о двух мамашах на сносях, которые вместе со своими старшими детьми коротают последние скучные дни перед родами, не отказывая себе ни в выпивке, ни в кокаине, ни в плотских утехах. Впрочем, и это кино, конечно, протестное по существу: феминистка и левачка Ритель заложила в него серьезный боевой заряд, только он взрывается смехом.