В прокате – фаворит «Оскара», драма «В центре внимания»
Фильм рассказывает о громком журналистском расследовании историй со священниками-педофилами
Не детектив, а производственная драма. Spotlight (переведем по-перестроечному как «Прожектор») – название отдела расследований влиятельной газеты The Boston Globe. В центре внимания фильма – именно его работа, а не шокирующие подробности многочисленных случаев педофилии в католической церкви, которыми «Прожектор» прицельно заинтересовался в 2001 г. по предложению нового редактора газеты Марти Бэрона (Лив Шрайбер). Историю можно было раскопать и раньше, и в один из драматических моментов матерый начальник «Прожектора» Уолтер «Робби» Робинсон (Майкл Китон) кается, что профукал сенсационный сюжет несколько лет назад. Но вообще фильм Тома Маккарти принято хвалить за сдержанность.
Тут не кричат по пять раз в полчаса: «Кругом педофилы!» (хотя кругом педофилы). А, разматывая один виток истории за другим, изумляются масштабу происходящего: первоначальной целью было найти доказательства того, что одного из виновных покрывал кардинал, а в итоге выяснилось, что в одном только Бостоне священников-педофилов без малого 90. То есть счет случаев домогательства идет на тысячи. И дело не в одном кардинале, а в системе. В круговой поруке.
Парадокс отчасти в том, что это расследование фактов, более или менее известных многим: адвокатам, журналистам, просто обывателям. Но обсуждать их публично и громко было неловко: Бостон – город католический, жертвы были, как правило, из неблагополучных семей, поэтому изобличенных в домогательствах священников просто тихо переводили в другой приход. Разворошить это мог только человек со стороны, и им оказался Марти Бэрон, первый в The Boston Globe редактор-еврей. Способный невозмутимо отвечать на изумленный вопрос: «Вы что, собираетесь судиться с католической церковью?» (ради получения доступа к компрометирующим документам).
«Ну, в общем, да».
kinopoisk.ru
Дотошного сценариста-режиссера занимает, разумеется, местная фактура – не в визуальном, а в чисто информационном смысле. Например, отношения внутри городского сообщества – вплоть до того, кто из какого района, кто чувствует себя аутсайдером по происхождению (как адвокат-армянин в исполнении Стэнли Туччи). Важно, что все репортеры «Прожектора» (помимо Китона их играют Марк Руффало, Рейчел Макадамс и Брайан Д’Арси Джеймс) – не просто местные, но из католических семей. Это в разной степени драматизирует и проблематизирует их вовлеченность в расследование. Героине Макадамс, например, неловко перед бабушкой, а герой Руффало, как выясняется, в юности собирался посвятить себя служению церкви, поэтому в какой-то момент у него начинается почти истерика. И т. д. Но кроме отношений с католической церковью, мы не узнаем об их личной жизни почти ничего. Это люди, фанатично преданные работе. У них редкая в газетном мире привилегия – делать один материал месяцами: так создаются настоящие сенсации и зарабатываются Пулитцеровские премии.
Фаворит киноакадемиков
Чем ближе финишная прямая премиального забега, тем очевиднее, что «В центре внимания», скорее всего, обойдет «Выжившего» в главной оскаровской номинации. У «Выжившего» есть приз режиссерской гильдии (так что Алехандро Иньярриту, скорее всего, отметят «Оскаром» за режиссуру), но в истории Киноакадемии еще не было случая, чтобы главный «Оскар» получил фильм, у которого нет номинации за лучший сценарий или номинации Гильдии писателей (сценаристов), а у «Выжившего» их нет. Писательская гильдия отдала главные призы фильмам «В центре внимания» (за оригинальный сценарий) и «Игра на понижение» (The Big Short – за адаптированный сценарий). У последней картины еще и важнейший приз Гильдии продюсеров. Так что ее шансы оцениваются тоже высоко. Но шансы «В центре внимания» по совокупности все-таки выше.
Они мало спят. У них горят глаза. В руках всегда блокнот и ручка (куда реже диктофон). Между плечом и ухом зажата телефонная трубка. Под мышкой – материалы из архивов, куда им удалось ворваться в последний момент (фактор дедлайна!). Они дозваниваются, опрашивают всех, до кого сумели добраться, дежурят в приемных адвокатов, спорят до крика на редакционных летучках.
Чтобы хоть как-то соответствовать профессиональному пафосу, я должен, наверное, описать, как работаю над этой рецензией. Как стремительно вхожу в редакцию. Как окидываю взглядом обширный ньюсрум, где перестук клавиатур напоминает треск цикад; где не смолкают телефоны, а редактор, грозя смести на своем пути пару столов, ломится к корреспонденту, чтобы в максимально вежливой форме сообщить все, что думает о его только что сданной заметке. Как, наслаждаясь этой суетой, я пробираюсь к своему столу. Сажусь, закинув ногу на ногу, и, чувствуя себя в сердце бури, решительно открываю файл в издательской системе. Как подпираю голову рукой и жду вдохновения. Как приближается дедлайн, файл по-прежнему пуст, выпит литр кофе, а вдохновения нет. Как наконец меня осеняет, и, откинув со лба мокрую прядь, я начинаю лихорадочно выстукивать эти строки, вливаясь в дружный хор цикад и больше не чувствуя себя отщепенцем среди занятых важными новостями коллег.
Я воспою наш общий труд! Как воспел труд репортеров The Boston Globe режиссер Том Маккарти. И эта рецензия тоже послужит делу правды и добра. А иначе зачем ее было писать. Как и снимать этот правильный, корректный, основанный на реальных событиях фильм.
Наверняка все так и было: ручки-блокноты, горящие глаза, позор педофилам, спасибо за статью.