Майкл Бэй снял традиционный вестерн на основе реальных ливийских событий

Тринадцать не тринадцать, но почти два с половиной часа публика чувствует себя как под обстрелом. Бывают, конечно, и передышки, чтобы познакомиться с персонажами – шестью здоровенными бородатыми контрактниками, работающими на ЦРУ в Ливии. Они оказались в центре событий в Бенгази 11–12 сентября 2012 г., когда толпа вооруженных ливийцев атаковала дипломатическую миссию США и засекреченную базу ЦРУ. В результате были убиты четыре человека, в том числе посол Крис Стивенс. Пока начальство в Вашингтоне и Лэнгли решало, высылать ли подмогу и откуда, а главный местный цэрэушник (Дэвид Костабайл) жевал сопли и только всем мешал, Джек (Джон Красински), Рон (Джеймс Бейдж Дейл), Танто (Пабло Шрайбер), Бун (Дэвид Денман), Тиг (Доминик Фумуса) и Оз (Макс Мартини) стойко держали оборону, спасая жизни остальным американцам в Бенгази. А в паузах между перестрелками звонили женам и детям или оставляли сообщения на случай, если перезвонить уже не получится.

Постановщик «Трансформеров», «Армагеддона» и «Перл-Харбора» Майкл Бэй – мастер батальных сцен, но привык работать без полутонов. С точки зрения идеологии «Солдаты Бенгази» – кино совершенно черно-белое: хорошие парни против плохих парней. Что, конечно, способно вызвать у прогрессивной общественности справедливые упреки в откровенном шовинизме. Плохие парни, разумеется, арабы, а то, что хорошие парни, обученные убивать, находятся в их стране, – ну, так сложилось. Смотрите, как эти суровые мускулистые люди любят своих жен и детей. И обещают вернуться. И мы два с половиной часа переживаем, вернутся ли. Дело-то плохо. На шестерых смелых прет безликая масса арабов с «калашниковыми» (потом выяснится, что у них есть еще и минометы – у Майкла Бэя, как известно, слабость к пиротехнике). Приходится, хочешь или нет, болеть за наших, в смысле за американцев, т. е. за хороших без вопросов парней. Ну не за этих же, у которых даже лиц не видно.

Эта схема восходит, конечно, к классическим вестернам, в которых хорошие белые точно так же обороняли от безликой массы плохих индейцев форты, возведенные на индейской земле. Разница лишь в современной технике съемки, позволяющей создать иллюзию документа и эффект погружения. Надо отдать Бэю должное – он умеет схватить зрителя за горло и не отпускать все два с половиной часа, даже бессовестно размахивая звездно-полосатым флагом. Не важно, что это игра. Не важно, что объем бицепса не влияет на скорость полета пули. В кино еще как влияет. На экране создается обстановка, приближенная к боевой, но мы успеваем оценить роскошный экстерьер спецназовцев, это ненужное на войне скульптурное совершенство античных героев. Камера делает вид, что мечется, но любое движение просчитано. В хаосе есть порядок. Основная проблема героев, которую приходится решать ежеминутно, – как отличить хороших арабов от плохих. Тех, что за нас, от тех, кто против. Среди наших тоже, конечно, есть подлецы и трусы. Их потом наградят орденами, но настоящий солдат знает, что это позор. Настоящих солдат наградят, конечно, тоже, да и сам фильм Майкла Бэя им награда. Пусть и награда сомнительная.

Эффектное, напряженное, мастерски сделанное и восходящее к великой традиции тупое милитаристское кино.

В прокате с 28 января