Выставка «Романтический реализм» собрала самую махровую или талантливую живопись сталинских времен

«Романтический реализм» – не лучшее и не точное название выставки советской живописи 1925–1945 гг., открывшейся в Манеже. «Оптимистический конформизм» – определение из материалов к ней – точнее отражает ее содержание и идеологию.

Тексты Юлии Тарновской – вступительный и сопровождающие каждый раздел экспозиции и воспроизведенные в общедоступной бесплатной брошюре – важная часть выставки. Замысел куратора Зельфиры Трегуловой прочитывается и без пояснений вполне ясно, но вместе с ними формулирует его настолько четко, что разночтений быть не может.

Задачу продемонстрировать официальное советское искусство как мощный пропагандистский ресурс и художников – как иллюстраторов советского мифа, справляющихся с поставленной задачей в меру своего мастерства и цинизма, можно считать полностью выполненной. Миф деконструирован, сеанс коммунистический магии сопровождается ее полным разоблачением.

И если кто-то из зрителей вдруг сам не догадается, что монументальное полотно Исаака Бродского «II Конгресс Коминтерна» 1924 г. есть катастрофически проигранное соревнование с фантастическим «Собранием Государственного совета» его учителя Ильи Репина, то тексты ему это подскажут. Но вообще-то компилятивный характер советского мифотворчества виден и не вооруженным знанием глазом, потому что вполне откровенен. Прообраз до комизма гиперреалистического полотна Владимира Яковлева «Старатели пишут творцу Великой Конституции» определен названием, а композиция «Едут на выборы» Аркадия Пластова вполне точно заимствована из суриковской «Боярыни Морозовой».

Показ строится на лучших произведениях эпохи как в смысле таланта авторов, так и их моральных качеств. Прежде всего вычленены главные темы самого мифа. Разделы, посвященные формированию нового канона, становлению образов вождей и поэтизации труда, строятся в развитии, здесь сталкиваются художественные стили и личные пристрастия художников. Там можно увидеть, как в меру условный язык Александра Дейнеки в «Обороне Петрограда» или французская манера «В. И. Ленина в эмиграции. 1905–1907 гг.» Эмиля Визеля уступили место понятному массам натурализму. Не всегда, как в случае «Утра испанских пионеров в летнем лагере» Петра Кончаловского, старательному. Трудно сказать, что советский миф творился вдохновенно, скорее вынужденно. Хотя незатейливой халтуры или беспомощных агиток, а их в запасниках «Росизо» предостаточно, на этой выставке нет.

Другое наполнение у разделов, посвященных спорту, технике, Востоку и советскому раю. Здесь кроме госзаказа и идеологии находилось место искреннему чувству, как в нежных картинах влюбленного в авиацию Александра Лабаса или в эффектных полотнах эстета и ценителя тренированных тел Александра Дейнеки. Которого, кстати, часто ругали завистники за уход от больших социальных тем в камерные. Своего рода убежищем и компенсацией ужасов реальности были у советских художников и сцены счастья и покоя как невозможного на земле рая. Что и читается в надмирной «Весне» Кузьмы Петрова-Водкина, неисправимого мистика и ученика иконописцев.

Торжественно и бесконфликтно выглядит только завершающий раздел, посвященный войне и победе. Тут подчеркивается, что пафос «Александра Невского» Корина, «Фашист пролетел» Пластова, «Обороны Севастополя» Дейнеки и «Письма с фронта» Лактионова религиозный и ориентированы картины на большую традицию христианской живописи.

Этот акцент для восприятия выставки особенно важен. Она проходит на минус первом этаже Манежа, в главных залах которого идет выставка «Православная Русь. Моя история. От великих потрясений до Великой Победы», охватывающая тот же самый период плюс время революций. Сделана она, в отличие от красивого и аккуратного «Романтического реализма», как и все предыдущие подобные выставки, с размахом, но антиэстетично.

Здесь нет места образам – только цитатам, в которых прилежный зритель-читатель легко запутается. Новые технологии здесь обслуживают допотопный замшелый дизайн. Так что вряд ли даже как пропаганда определенного взгляда на историю такая экспозиция эффективна. Другое дело – телевидение: оно теперь творит новые мифы оперативно и ярко. На этом фоне «Романтический реализм» выглядит совершенно академической выставкой, хорошо продуманной и сделанной.

До 22 ноября