Выставкой «В поле зрения» в Фонде Екатерина вспоминают 90-е

Вспоминать выставками художественную жизнь 90-х, время начала публичной жизни московского современного искусства, начали в фонде «Екатерина». Там два года назад Елена Селина сделала выставку «Реконструкция», потом была вторая часть этого же проекта и большой каталог к нему, дальше воспоминания продолжили Музей Москвы и «Гараж».

Честно сказать, регулярность и частота этих воспоминаний кажутся излишними. Похоже, они не радуют уже и участников реконструированных событий, смотрящих на зрителей не по-теперешнему свежими лицами с многочисленных фотографий четвертьвековой давности. Без этих портретов в молодости не обходится ни одна выставка, а некоторые из них и состоят. Потому что главное, судя по всем этим мемуарным экспозициям, не возникшие в результате произведения, а сама жизнь художников и их сопровождающих, т. е. многократно воспетая «невероятная атмосфера» тех лет.

Возможно, идущая сейчас в фонде «Екатерина» не скучная и эффектная выставка «В поле зрения. Эпизоды художественной жизни 1986–1992» хотя бы на время закроет тему, которая явно устала. При входе на выставку висит черная школьная доска, на ней перечислены основные события обозначенного названием семилетия. Причем художественные вперемежку с политическими. Записи «Акция в Новом Иерусалиме» и «Конец холодной войны» соседствуют. Лежащий рядом с доской мелок приглашает зрителей приписать нечто забытое семью кураторами. Через несколько дней после вернисажа доска исписана полностью, в том числе и вопросом: «Все это в прошлом! Что имеем сейчас?»

Но ответа не будет, пафос всех ретроспективных экспозиций о 90-х (условно 90-х, т. е. времени вписывания отечественного современного искусства и его создателей в социум) как раз и состоит в воссоздании, а не в анализе.

Вот и кураторы «В поле зрения» пишут, что особенность их проекта в том, что они «не претендуют на окончательное описание культурных процессов тех бурных лет», а открыты «для дополнений и комментариев». То есть и они не берут на себя ответственности вычленить главное, проанализировать результаты, отделить до сих пор живое от наносного. Ведь будущее не уместит всех, кто-то останется в прошлом. Очевидно, что не Илья Кабаков.

Вот сто лет назад на выставке «0,10» участвовали 14 художников, но вспоминают ее сейчас по первому появлению на публике «Черного квадрата». На выставке в «Екатерине» произведений не так много, и навалены они в двух залах в общую кучу, по-дружески, без чинов и званий. Так они могли бы лежать в мастерской художников во времена создания или в каком-нибудь зале в Беляеве при подготовке первых публичных выставок. Работы даже подписаны на общей схеме, как-то для проформы, потому что цель выставки, не будем забывать, воссоздание – времени, среды, атмосферы. За атмосферу отвечает зал, где на экранах идет хроника художественно-богемной жизни отчаянного перестроечного времени, зафиксированная ее же участниками. Как это часто бывает, чужое веселье со стороны выглядит довольно странно и не заразительно. Но сам зал сделан красиво, как и следующий, мемориальный. Основные события славного семилетия – возникновение первых художественных институций, открытие памятных выставок, проведение Sotheby’s первых торгов современного русского искусства – представлены здесь в виде фотографий в рамочках, сгруппированных вокруг табличек в виде мемориальных досок, словно все участники событий давно умерли.

Почему действующие лица художественной жизни 90-х так старательно себя фотографировали и снимали на камеру, почему так увлеченно собирали архивы, понять еще можно. Публичной жизни у них долго не было, средства массовой информации их не замечали, ну и природный художнический нарциссизм... Но вот отчего сейчас они, не старые и вполне дееспособные, с таким увлечением собственную жизнь музеефицируют, пусть разбираются будущие историки. Если оставшиеся от этих художников произведения заставят заинтересоваться временем, когда они были созданы.

До 15 декабря