Почему Дон Дрейпер заплакал в финале «Безумцев»

Заставка, на которой главный герой сериала Дон Дрейпер медленно падал с небоскреба, дразнила публику все семь сезонов, обещая финал, который казался тем неизбежней, чем дольше оттягивался. Рекламный гений, циник, алкоголик и плейбой Дрейпер (Джон Хэмм) переживал падение за падением, но всякий раз поднимался снова (в конце концов мы, кажется, даже потеряли счет его любовницам). Создатель сериала Мэттью Уайнер придумал настолько харизматичного (анти)героя, что зрители продолжали за него переживать, даже когда Дон вконец оскотинивался, а такое бывало не раз. Финальная – 14-я – серия седьмого сезона закольцевала его историю идеально и неожиданно.

Мир «Безумцев» был консервативным миром гетеросексуальных белых мужчин-англосаксов в деловых костюмах. А Дон Дрейпер – его сияющей эмблемой, эталоном маскулинности, изнанка которой постоянно разоблачалась, но Дон всякий раз надевал свою мужскую идентичность, как свежую накрахмаленную рубашку, запас которых лежал в ящике его офисного стола.

Название «Безумцы» в оригинале (Mad Men), как известно, двусмысленно и происходит от Мэдисон-авеню, на которой располагались офисы нью-йоркских рекламных агентств. Жизнь и смерть одного из них – придуманного Мэттью Уайнером «Стерлинг энд Купер» – и составили рамочный сюжет сериала, позволивший показать если не все, то очень многие стороны американской жизни на историческом переломе 1950–1960-х. «Безумцы» трижды получали «Золотой глобус» за лучшую телевизионную драму и, в общем, стали одним из главных этапов случившейся на кабельных каналах эволюции жанра мыльной оперы в большой американский телероман.

Шоу стартовало в 2007 г. на канале AMC (American Movie Classics), транслировавшем фильмы золотого века Голливуда, но даже в этом контексте Уайнер шокировал публику, вернув ей все то, что стало невозможным на сегодняшнем большом киноэкране. Тщательность, с которой в «Безумцах» были воссозданы приметы эпохи, касалась не только интерьеров, костюмов и прочего антуража, составившего славу «самого стильного сериала десятилетия», но также (и в первую очередь) системы ценностей и привычек, слом и трансформацию которых на протяжении десятилетия прослеживает шоу Уайнера. «Безумцы» погрузили современного зрителя в мир до изобретения здорового образа жизни и политкорректности. Здесь беспрестанно курили, пили виски с утра, считали, что евреи должны торговать с евреями, место женщины у домашнего очага (в крайнем случае – за столиком секретарши), чернокожего – в лифте, а гомосексуалистов просто не должно быть.

«Безумцы» были историей перемен, рассказанной с точки зрения носителей «традиционных ценностей», т. е. проигравших, и это, помимо элегической красоты, придавало сериалу парадоксальность. Ведь рекламисты – одни из главных творцов образа эпохи, а в шоу Уайнера именно они постоянно не поспевали за духом времени.

Знаковые события десятилетия (например, убийство Кеннеди) оставались на периферии сюжета, но ветер 1960-х проникал сквозь герметичные окна офиса «Стерлинг энд Купер», обитатели которого были слишком поглощены интригами, личной жизнью, отношениями с клиентами, угрозами слияний и поглощений, чтобы отрефлексировать даже то, как сами становились агентами перемен – как добившаяся должности копирайтера секретарша Пегги Олсон (Элизабет Мосс) или офис-менеджер Джоан Холлоуэй (Кристина Хендрикс), ставшая в фирме партнером, а в последней серии открывшая собственный бизнес: обе постепенно, годами отвоевывали себе все больше профессионального пространства и личной свободы (а параллельно, разумеется, зрительских симпатий). А мужской мир, упорствуя и мстя, все же подавался под этим мягким натиском. Но лишь в последней серии последнего сезона признал поражение.

Дон Дрейпер не прыгнул с небоскреба. Он заплакал на сеансе групповой терапии.

Он срывался и раньше, но иначе. Не однажды сбегал, пропадал, пытался разобраться с собой и своим прошлым – сериал и начался с интриги вокруг ворованной идентичности главного героя, который не стал возражать, когда в военном госпитале его перепутали с убитым командиром и выдали награду, а вместе с ней путевку в новую жизнь с гораздо большим потенциалом стартовых возможностей, чем имел рядовой из бедной семьи. Творец иллюзий, он сам страдал от того, что был подменой, сделал карьеру под чужим именем, и отчасти за эти муки совести зритель прощал ему регулярное свинство в отношениях с женами, любовницами и детьми.

К концу седьмого сезона кажется, что он почти сходит с ума, стягивая приросшую личину успешного Дона Дрейпера и превращаясь в забытого, вытесненного Дика Уитмена. Разводится во второй раз, заводит роман с приезжей официанткой, наконец, на фоне поглощения «Стерлинг энд Купер» гигантом McCann Erickson совершает последний побег. А потом узнает, что его первая жена Бетти (Дженьюэри Джонс) больна раком легких в терминальной стадии (в таком жестоком обращении автора с одной из самых симпатичных героинь можно увидеть не только финал табачного сюжета, но и итог жизненной инертности Бетти: она, конечно, слишком много курила – хотя и не больше остальных, – но обречена скорее потому, что отказалась от перемен, застыв и во втором браке в роли образцовой домохозяйки 50-х).

И тут Мэттью Уайнер возвращает нас к началу, к самой первой серии, в которой Дон, предлагая клиентам из Lucky Strike революционный слоган «Они поджариваются», объясняет сущность рекламы: «Реклама основывается на идее счастья. А что такое счастье? Это запах нового автомобиля. Это свобода. Свобода от страха. Это рекламный щит на дороге, уверяющий вас, что все, что вы делаете, хорошо, и с вами тоже все хорошо». Плачущий, обняв незнакомого мужчину на сеансе групповой терапии, Дон Дрейпер – это и есть свобода (от традиционной мужской идентичности, носить которую и герой, и эпоха больше не в силах). Но свобода в том специфическом понимании рекламщика, которая и сделала Дона гением в профессии.

Когда в последнем кадре сериала мы видим счастливую улыбку Дрейпера, медитирующего среди адептов нью-эйдж на берегу океана, а затем встык идет реклама «Кока-колы» с юношами и девушками всех цветов кожи, поющими на том же берегу, мы понимаем источник этого внезапного (немыслимого в контексте всей прежней жизни героя) блаженства.

Дон Дрейпер совпал с изменившимся временем. То есть снова почувствовал, как максимально эффективно извлекать из духа времени деньги.