На Роттердамском кинофестивале встречаются следы империи Советов

В кои-то веки в конкурсе главного в мире фестиваля дебютов и вторых фильмов - кубинская картина, продукт из страны - экспортера табака и тростника, экономическое состояние которой вряд ли позволяет говорить о мощной киноиндустрии. Бывали, впрочем, времена, когда сознание кубинцев туманили перспективы пограндиознее, чем попадание фильма в роттердамский конкурс. Об одной из таких - кино «Стройка века». Кварталы серых блочных домов в состоянии полураспада окружают гигантский щетинистый купол. Это атомная электростанция Хурагуа, которую начали строить в середине 80-х, а заморозили - как только самоуничтожился финансировавший стройку Союз. Дед, отец и внук продолжают жить в корпусах для рабочих. Трудиться негде, основное занятие - телевизор. Какие программы смотрят герои, непонятно, но нам время от времени показывают сюжеты старого кубинского телевидения - открытие Олимпиады, ролики к Восьмому марта со знойными красавицами в касках монтажников-высотников, репортажи со строительства АЭС, которое курирует советская сторона. Игровые эпизоды - монохромные, архивные ТВ-ролики - цветастые, как иллюстрации в журнале «Советский экран». Черно-белая семья разглядывает цветное прошлое. Больше у нее по большому счету ничего и нет.

А вот другие, не менее сиротливые многоэтажки - латвийский город Лиепая, район Кароста, где размещались советские войска. Сегодня здесь аттракцион для туристов, которые на своей шкуре хотят прочувствовать, что такое жизнь между плацем, казармой и гауптвахтой. Плотная латышка в советской военной форме гоняет по кругу хныкающих туристок, одетых в плащ-палатки и противогазы. Рядом скачут потревоженные лесные олени. Выброшенный на балтийский берег фрагмент авианосца медленно превращается в дюну. На нем растет молодая сосна. Это эпизод из документального фильма бельгийской дебютантки Изабель Толленоре «Битвы» о следах, оставленных в мирной жизни войной. У бельгийцев это старые снаряды, которые методично уничтожаются на далеком полигоне. У албанских крестьян - бункер, переоборудованный в мирный коровник. Для молодых европейцев из Латвии это повод привлечь гостей. А для россиян - не прошлое, но полнокровное настоящее. Режиссер заканчивает картину новеллой о провинциальных ткачихах, что шьют на фабрике надувное оружие - зенитки и БМП, призванные с воздуха притвориться настоящими и обмануть разведку противника. Вот одна из них с мужем смотрит на кухне Парад Победы на Красной площади - лицо полно умиления: «Прям как мои». Вот 9 мая пляшет она на уличном гулянье под песню «Ниже ростом только Губин». А вот в березовом лесу медленно эрегирует надуваемый насосом резиновый танк. Он никогда ни в кого не выстрелит, им можно гордиться без всякого ущерба для здоровья.

Карнавальная вакханалия в честь собственного исторического величия продолжается в «Пусси против Путина» - по-партизански, часто чуть ли не на телефон снятой документальной хронике подвигов известно какого панк-коллектива. Первая часть - о том, как и за что девушек посадили в тюрьму, - получила приз на документальном фестивале в Амстердаме аж год назад. Вторую - о том, как они катаются по России, пытаются защищать права заключенных и получают то зеленкой в глаза, то нагайкой по заднице, - показали сейчас в Роттердаме. Содержание картины любому неравнодушному россиянину известно из независимых теленовостей и интернета. Интересней описать реакцию европейской публики, которая при виде всяких молодогвардейцев и казаков в папахах, что у меньшей части россиян вызывают ужас, а у большей - гордость, искренне хохотала. Как, впрочем, и Толоконникова с Алехиной в кадре, утирая зеленку с лица.

Наследию советского агитпропа в Роттердаме, впрочем, посвящена целая параллельная программа «Сигналы: Пропаганда на каждый день», составленная российским куратором Евгением Гусятинским. В ряду архивных редкостей вроде кофресок соцавангардистки Эсфири Шуб или пионера мультиэкрана, создателя студии «Совполикадр» Александра Шейна пряталось подлинное сокровище - новое кино экстремального художника Олега Мавроматти. «Дуракам здесь не место» - житие святого обитателя YouTube Сергия Астахова, одиозного гея, из горнила психоневрологической помощи вышедшего ярым путинистом. С накрашенными фиолетовым губами, напяленным на лоб крестом, в камуфляжной майке на фоне госфлага пишет он собственный видеоблог, в котором делится рецептом сосисок и «сочного спелого чая» на завтрак, признается, что больше всего на свете любит торговые центры и «парней, мужчин, мужиков». Непонятно, существует ли более точный портрет России, чем эта смесь консюмеризма, патриотизма и показательного православия, гомофобии и гей-прайда. Разве что надувной танк, парящий в березовом лесу и ждущий своей хорошо заточенной иголки.

Роттердам