Виктор Пелевин наказал москвичей

Роман вряд ли станет новой вехой в творчестве писателя. Пелевин в нем все тот же, но реальность вокруг очень изменилась. Начать с того, что книга подпадает под действие закона о ненормативной лексике. Такая лексика в романе есть, но заменена отточиями и украшена издевательскими примечаниями. Возрастная маркировка и целлофановое покрытие тоже имеются - издатели постарались. Ощущение фатальной перестраховки остается и от самого романа. Как будто автора попросили быть попонятнее, разъяснять по ходу каламбуры и вообще быть «подальше от Оруэлла, поближе к Бернару Верберу и Паоло Коэльо». Автор так и сделал, но перед читателями ему неловко.

В игровом предисловии содержатся извинения за то, что роман не выглядит цельным. Швы между тремя его частями, посвященными сисадмину Кеше, уборщице Наде и фантастическому Киклопу, смотрителю российской жизни, - не заросли. Там же говорится, что «в книге почти нет связи с актуальной действительностью». Но это как раз совсем не так. Подобно одному из героев, «сетевому хомячку» Кеше, автор выходит в пространство рунета как на работу и не возвращается без улова. «Краудфандинга не хватало даже на дауншифтинг», «культуррейдер» - находок не так много, но они есть. Пелевин размышляет о случайностях, которые движут историей, например украинской. Критикует сложившийся «Оппа-Зишн Стайл», замечая, что настоящих подпольщиков по-прежнему мало. Наконец, писатель принимает вызов Эдуарда Лимонова: полемика с коллегой-антиподом вылилась в довольно специфичную аллегорию о богоборчестве. Попытки победить Создателя, чтобы завладеть его знанием, предпринимают не люди, а злые птицы, герои компьютерной игры «Энгри Бердз».

Люди же уткнулись в экраны смартфонов. Погружаясь в виртуальную реальность, они вызывают к жизни то зло, которого сами боятся. Конечно, этот образ Пелевин раскрывает не на примере скучной политической полемики. Его Кеша тратит время на сетевое порно. И, «выпуская джинна из бутылки», способствует созданию виртуальной империи «цукербринов». Антиутопия случается уже на соседней странице.

Москва будущего предстает огромной свалкой. Не так давно в романе S.N.U.F.F. писатель обустроил небесный «офшар» для высших слоев общества. Теперь же он отправляет наверх рядовых «кряклов». Зажатые между «Фейсбуком» и «Гуглом», они навсегда переместились в вымышленную реальность, где вездесущая Система читает их мысли и больно наказывает.

Не жалует персонажей и сам автор. Кеша успевает прожить в романе две жизни, но так и остается персоной пониженной важности. Положительная уборщица, устоявшая перед соблазнами социальных сетей, оказывается нужна только для того, чтобы суровый автор все же напрягся и выговорил такое трудное слово «надежда». Читателю остается только поймать его на этом слове.

Виктор Пелевин. Любовь к трем цукербринам. М.: Эксмо, 2014