Индустрия роскоши становится инструментом для продвижения интересов Евросоюза
Поможет ли это решить экономические проблемы?
Индустрия роскоши все чаще становится инструментом для продвижения интересов Евросоюза. Поможет ли это решить экономические проблемы?
В мае 2013 года на парижской выставке, посвященной французским секретам ремесленного мастерства, Фредерик Лефевр, которому принадлежит семейная фирма по реставрации бронзы Rennotte Riot, представил литье, ручки и декоративные элементы. Эта базирующаяся в южном Париже фирма, где работают 13 человек, была основана в 1880-х годах, ее мастера выполняли работы по оформлению дворца Версаля, Конституционного совета Франции, а не так давно - самолета российского мультимиллионера.
“Он хотел присутствия французского стиля, поэтому мы сделали небольшие львиные головы для интерьера”, - объясняет Лефевр. Для этой работы нужно большое техническое мастерство, а количество владеющих им сокращается. “Нашу работу могут выполнять лишь специалисты, долго обучавшиеся своему делу. Мне сложно найти мастеров, обладающих нужными навыками”, - говорит он.
Элизабет Понсоль де Порт, президент французской ассоциации производителей товаров класса люкс Comité Colbert, уверена: нужно делать больше, чтобы молодежь заинтересовала карьера в сфере объектов роскоши. Работа ассоциации со школами показала, что ученики часто не знают о деятельности в этой области, например они не знают о “носе” в парфюмерии или мастере чемоданного дела, но с интересом получают новую информацию.
“Обучение очень важно, потому что для производства товаров класса люкс определяющими являются секреты мастерства и качество”, - говорит Понсоль де Порт. Она борется за создание европейского регистра мастеров savoir-faire и присвоения званий таким профессионалам. (Подобный регистр существует в Японии, где есть список людей, являющихся достоянием страны, демонстрирующий нематериальные культурные активы государства.)
Примечательно, что Понсоль движет не просто желание сохранить способы традиционного производства. Культура и ремесленное мастерство способны превратить индустрию роскоши в стратегическую область, которая продвигает ярлыки “Made in Europe”. Годы лоббирования увенчались большим прорывом в сентябре 2012 года, когда европейская комиссия признала сектор роскоши отдельным сектором экономики, в то время как раньше он составлял части таких областей, как текстильное производство, автостроение и производство кожаных изделий.
Армандо Бранкини, президент Альянса европейских культурных и творческих предприятий (ECCIA), назвал это решение “нашим первым публичным достижением”. Впервые исполнительный орган Европейского союза “признал... индустрию роскоши столпом культурных и творческих предприятий”, говорит Бранкини, также возглавляющий фонд Altagamma, итальянской ассоциации производителей товаров класса люкс, выступившей в 2010 году соучредителем ECCIA вместе с французской Comité Colbert, британской Walpole, немецкой Meisterkreis и испанской Circulo Fortuny.
В том же 2012 году итальянский политик Антонио Тайани стал комиссаром Европейского союза по сектору роскоши. “Традиционный взгляд на товары роскоши и моду как довесок к другим отраслям промышленности, а не реальный сектор производства был абсурдным, - сказал тогда Тайани в интервью Financial Times. - Мода и туризм - два ключевых сектора европейской экономики, и они могут способствовать ее росту”.
По данным консультантов Frontier Economics, опубликованным в отчете, заказанном ассоциацией ECCIA, сектор товаров класса люкс в 2010 году внес 3% в европейский объем производства и 10% в объем экспорта. Сектор роскоши - одна из наиболее конкурентоспособных отраслей экономики Европы, ведь европейские бренды составляют 70% мирового рынка.
Эммануэль Комб, профессор бизнес-школы ESCP-Europe и вице-президент французского антимонопольного комитета, подсчитал, что активный торговый баланс французской индустрии роскоши в 2011 году был 34 млрд евро. Для сравнения: баланс французской авиакосмической промышленности составил 17 млрд евро.
“Другими словами, сумочки, духи и алкоголь вдвое привлекательнее самолетов с точки зрения коммерческого баланса, - делает вывод Комб. - Это говорит об их невероятной значимости для французской экономики”.
Создание ECCIA показывает, что индустрия роскоши выходит за государственные границы, чтобы активизироваться за общеевропейском уровне. “Контекст полностью изменился, - говорит Понсоль де Порт. - В 1954 не было Евросоюза. Сейчас, с принятием Лиссабонского договора [в 2011 году], передающим больше полномочий Европарламенту, нормативное регулирование исходит из Брюсселя, куда мы ездим чаще и чаще. И теперь нам нужно убеждать не только французских министров, но и европейских комиссаров”.
Признание сектора роскоши отдельной отраслью экономики означает, что его особенности и интересы будут приниматься во внимание в будущем законодательстве, говорит Бранкини. Одной из особенностей является стремление сектора контролировать дистрибуцию своих товаров, чтобы защитить собственные бренды и имидж. Под угрозой интернет-продаж и антимонопольного законодательства сектор гарантировал себе исключительные права, что позволило ему продавать свои товары в особых торговых точках.
Теперь целью сектора стало предотвращение принятия законов, допускающих свободный транзит товаров в Европе, что позволило бы перевозить контрафактные товары без проверок.
FT 2013 год, перевела Елена Парина