Труппа Rimini Protokoll привезла в Москву инсценировку "Капитала" Карла Маркса

Телефонную книгу может поставить любой дурак. Во-первых, там бывают смешные фамилии... Вы лучше попробуйте инсценировать 751 страницу «Капитала» (проект Rimini Protokoll скромно ограничен первым томом). Товар и деньги. Превращение денег в капитал. Прибавочная стоимость. Невероятно увлекательный сценический текст.

Но вот, например, иллюстрация к главе «Форма стоимости, или меновая стоимость», где у Маркса фигурируют 20 аршин холста и один сюртук. В спектакле «Капитал» историк и кинорежиссер Таливальдис Маргевич рассказывает, как он сам был товаром: в 1946 г. на одном из польских вокзалов за него, больного ребенка, предлагали столько-то буханок хлеба, или килограммов масла, или бидонов молока. Нагляднее некуда. Драматургический метод понятен. И этот метод едва ли не главное открытие в мировом театре последних десяти лет.

Rimini Protokoll – самая известная и самая нетипичная компания из тех, что занимаются документальным театром. Ее участники (Хельгард Хауг, Даниэль Ветцель, Штефан Кэги) умеют очеловечить публицистику и социологию. Интонацию всегда задают люди, чья личная история, опыт, вкусы и мнения – главный строительный материал спектакля. Иногда сначала возникает тема, иногда тему определяет встреча, но в любом случае профессиональных актеров у Rimini Protokoll нет – если только они не придумывают спектакль о профессиональных актерах. У них играли болгарские дальнобойщики, швейцарские пенсионеры, коллекционирующие модели железных дорог, уволенные авиадиспетчеры, операторы телефонного центра в Калькутте и дети дипломатических сотрудников. Сейчас Штефан Кэги уехал, кажется, в Бразилию делать спектакль про тамошних полицейских. А Хауг и Ветцель привезли в Москву «Капитал», в котором соизмеряют человека и 20 аршин идеи.

В спектакле заняты восемь человек и несколько десятков томов «Капитала», среди которых есть даже издание для слепых. Каждый из участников рассказывает о личных отношениях с этим фундаментальным текстом.

У статистика и историка экономики Томаса Кучински они почти интимные. Он знает о первом томе «Капитала» все, может дать постраничные комментарии, сопоставить разные издания и описать труд Маркса как идеальный универмаг.

Слепой сотрудник call-центра Кристиан Спремберг не только знает «Капитал» на ощупь, но и может подобрать к каждой главе музыкальное сопровождение из своей коллекции гибких грампластинок (о, какие дивные попадаются там раритеты!).

Историк Таливальдис Маргевич переживает «Капитал» психоаналитически – как детскую травму, о которой узнал лишь недавно (мать почти до самой смерти не решалась рассказать, как он был товаром). Отягчающие травматические обстоятельства – изучение марксизма в советском вузе.

Писатель Ульф Майлендер видит в «Капитале» идеальное руководство для авантюриста: он издал уже две книги о выдающихся мошенниках, феноменально использующих революционные теории Маркса в сугубо практических целях превращения чужих денег в личный капитал.

У электронщика на государственной службе и бывшего игрока Ральфа Варнхольца отношения с «Капиталом» поистине катастрофические – благодаря игровым автоматам, казино и тотализаторам он досконально изучил вопрос о скорости превращения наличных денег в ничто и даже в отрицательные величины.

У молодого революционера Саши Варнеке с «Капиталом» страстный, но платонический роман, потому что текст не отвечает ему взаимностью: у Маркса несколько более сложные представления о действительности.

У старого левака-шестидесятника, хитроумного китаиста и консультанта по вопросам менеджмента Йохена Нота бурные отношения, напротив, давно в прошлом. Несмотря на внешность типичного госчиновника, вежливый, прекрасно говорящий по-китайски господин Нот – самый колоритный персонаж спектакля. Как опытный любовник, он знает о бывшем предмете своей страсти много такого, чего, скорее всего, знать не хотел. И, похоже, как настоящий шпион, еще много чего не рассказывает.

И только переводчица Франциска Цверг совсем не любит «Капитал». Приехав в Россию в начале 90-х, она вдоволь наслушалась раздраженных рассуждений о том, сколько мы тут «из-за вашего бородатого немца натерпелись».

В общем, из двухчасового и ни минуты не скучного спектакля Rimini Protokoll о «Капитале» можно получить более полное и разносторонее представление, чем из курса политэкономии и марксизма-ленинизма. Причем увлекателен практически любой вопрос. Взять ту же главу о меновой стоимости: вы в курсе, на сколько изданий «Майн кампф» можно обменять первый том «Капитала»? И наконец, после этого спектакля вы будете точно знать, как нарядиться на Хэллоуин настоящим Призраком коммунизма.