Интервью - Тим Рот, актер

Британец Тим Рот начинал карьеру у Майка Ли и Питера Гринуэя, но известность получил благодаря Квентину Тарантино: он сыграл в «Бешеных псах», «Криминальном чтиве», «Четырех комнатах». Сейчас в прокате - «Принцесса Монако», кинобиография Грейс Келли, которая стала фильмом-открытием Каннского фестиваля в этом году. Тим Рот сыграл неожиданную роль: князя Монако Ренье, женившегося на хичкоковской актрисе. Об этой необычной работе Рот рассказал «Пятнице» - на следующий день после своего 53-летия.

- Оригинально вы отметили день рождения - премьерой в Каннах, да еще и на церемонии открытия!

- Ага, я сам доволен, отлично получилось. Правда, фильма я так и не посмотрел.

- Вы не видели «Принцессу Монако»?

- Не-а. Я не смотрю фильмы, в которых снялся. Уже много лет. Праздник удался на славу. Ведущий церемонии открытия Каннского фестиваля спел мне «Happy Birthday to You»! Интересно, многие ли могут похвастаться тем же.

- Подождите, а фильмы вы почему свои не смотрите?

- Да это вообще нормально для актера, чему вы удивляетесь? Я принял осознанное решение. Фильмы - произведения режиссеров. А я поставляю тот товар, который необходим для их создания. Хватит этой чуши, когда смотришь на себя и убиваешься: «Ах, я негодник, что творю, глазам больно, какая гадость!» Нет-нет-нет. Достаточно. И это, знаете, очень помогает сконцентрироваться на каждом конкретном опыте, на любых съемках. Что в конечном счете прекрасно. Так даже плохой фильм оставляет прекрасные воспоминания. Понимаете, фильм не принадлежит мне, вообще любому актеру. Чем раньше это осознаешь, тем лучше для всех.

- Вы что, «Бешеные псы» с «Криминальным чтивом» не смотрели?

- Скажете тоже! Эти фильмы были до того, как я принял свое решение. Их я наизусть выучил.

- И какая же картина стала переломной?

- Ответ прост: моя собственная. Когда я дебютировал в режиссуре «Зоной военных действий», тогда и решил, что с меня хватит. «О, вот оно что, - сказал я себе. - Всегда подозревал, что фильмы существуют не для актеров, а теперь и сомнений не осталось».

- Актер - не творческая единица, он инструмент?

- Такого я не говорил. Кино - это совместное творчество. Режиссер говорит мне: «А ну-ка, попробуй двигаться так. Ух ты, интересно как, а ведь такое решение мне в голову не приходило!» Со мной такое бывало. В этом самый привлекательный аспект моей профессии: неожиданные находки. Не буду врать, обожаю свою работу. Но фильм - это раз и навсегда, там все решено озвучанием и монтажом. И это в руках режиссера. А мы, актеры, в утешение получаем театр. Там позволено влиять на свою работу, возвращаться к ней, совершенствовать. Сегодня ты сыграл скверно, а завтра сыграешь гениально. У тебя есть второй шанс.

- Каково было играть князя Монако?

- Мне нравилась сама идея превратить его в обычного парня, запутавшегося в семейной жизни. Ясное дело, когда он выходит на люди, надевая свою парадную ленту через плечо, сразу становится лицом официальным - как без этого, в его-то положении? А так - ну водит машину, играет в покер, много курит. Потому что много нервничает. Это непросто было: курить-то я бросил, теперь - максимум кальян со вкусом черного чая. А Ренье был заядлый курильщик!

- Он еще страной руководил, да еще в момент политического кризиса.

- Конечно, от него зависела судьба целого государства. Но так это и происходит: какие-то усталые дядьки за закрытыми дверями определяют судьбы человечества, которое об этом и не подозревает. Такова политика, таков бизнес. Таковы корпорации, сегодня правящие Америкой, - хотя, подозреваю, там куда больше опасных психопатов, чем в правительстве Монако. Кстати, и мой отец был опытным бизнесменом. Он всегда видел в этом азартную игру, о зарабатывании денег и речи не было. Такой же игрой мы показали и политику в Монако. Не случайно там в центре государства - огромное, известное на весь мир казино!

- Большая ответственность - играть реальную историческую персону?

- Может, и большая, но я этого как-то не почувствовал. Роль и роль, не хуже любой другой. К тому же не так много о его личности известно. Мы использовали документальные съемки, чтобы имитировать некоторые движения, походку, внешность. Но по преимуществу просто выдумывали. Мы же не документальный фильм снимали. То ли дело Грейс Келли, которую весь мир знает! О, боже, еще ведь надо было отважиться на такую роль. Грейс Келли - воплощение земной красоты. Мне кажется, что когда где-то ее раздавали - красоту, - то кое-кому удалось встроиться в начало очереди и забрать львиную долю: ей, Одри Хепберн, Грегори Пеку. Вот сволочи, а мы как же? Но Николь Кидман не только красавица, прекрасный партнер и талантливая актриса. Она - невероятно, немыслимо смелая женщина. Так что у нее получилось то, за что другие бы и браться не стали.

- Ну да, риск был. Вот и правящий дом Монако выступил против фильма.

- Лично меня это совершенно не расстроило. Скажу больше: я их понимаю. Если бы кто-нибудь снял фильм о моей семье, да еще попытался бы на этом денег заработать. Ему бы не поздоровилось.

- А кого бы вы взяли на роль себя?

- Князя Ренье, кого же еще. А если серьезно, то правящий дом очень нам помог. Пустили снимать во дворец, в казино Монте-Карло. А сейчас они хотят остаться в стороне, картина им не понравилась. Имеют право. Кроме того, пиар-кампании это только помогает.

- Вам все-таки ближе деятельность актера или режиссера?

- Режиссера, конечно. Не может быть сравнений. Режиссура - работа мечты. Ведь ты можешь контролировать в своем фильме все! И самое главное - выбирать актеров и управлять ими.

- Почему же вы сняли всего один фильм?

- Я твердо решил, что не буду этим заниматься, пока дети в колледж не поступят. Это все-таки первостепенно. После «Зоны военных действий» я два года просидел в ожидании гонорара! Сейчас мой младший поступает, и если поступит - руки будут наконец развязаны. У меня два проекта уже готовы к запуску, сценарии давно написаны.

- А есть режиссеры, ради работы с которыми вы были бы готовы подождать?

- Их немало. Братья Коэны, например. Позвали бы только... Или тот же Тарантино. К нему пошел бы не задумываясь. Съемки у него - лучшие месяцы в моей профессиональной жизни. Мы по-прежнему общаемся, и самое потрясающее - то, что он за эти годы вообще не изменился. У него просто возможности расширились. Боже, какое же это веселье!

- Часто работу воспринимаете как веселье?

- По-разному бывает. Иногда актер­ский труд - настоящее проклятие. Но на результате это не сказывается: в обоих случаях фильмы могут получаться как прекрасными, так и чудовищными. Последнее мое открытие - работа в сериалах. Там, если найти общий язык со сценаристами, можно и удовольствие получить, и отличную роль сыграть. Чем-то на театр похоже. Правда, никто не гарантирует, что продюсеры не решат убить твоего персонажа в финале сезона.

- Признайтесь, вы завидуете другим актерам, их ролям?

- Постоянно. Называть их не буду, даже не надейтесь. Я надеялся, что с годами это пройдет. Ничего подобного. Но как задавить в себе зависть, если видишь по-настоящему прекрасную работу? Никак.