Интервью - Сергей Собянин, врио мэра Москвы

Для Сергея Собянина это не первая предвыборная кампания - он избирался губернатором Тюменской области и хорошо понимает разницу между избранной властью и властью назначенной. Первый вариант ему нравится больше, и ради этого он готов терпеть обидную критику конкурентов и несправедливые, по его мнению, упреки их сторонников. Готов даже приоткрыть детали своей частной жизни, о которой не любит рассказывать, показать журналистам свой дом и познакомить с женой. Зачем ему все это? Открытые выборы - это единственный способ добиться общественного консенсуса по поводу власти, а он просто необходим для изменений в таком огромном и сложном городе, объясняет свою позицию Собянин.

- Проходящие сейчас в Москве массовые проверки мигрантов на рынках и стройках выглядят как ситуативная реакция на то, что избили сотрудника полиции. Считаете ли вы правильным, что она принимает такие масштабы? Означает ли это, что системная работа слаба, если приходится проводить такие спецоперации?

- Случай на Матвеевском рынке, где полицейского избили, сам по себе, конечно, стал катализатором более жестких действий со стороны полиции. Это вполне нормально. В любом обществе, в любой стране если происходит чрезвычайная ситуация, то и власть, и общество более резко начинают реагировать. Как говорится, это последняя капля, которая переполняет чашу терпения правоохранительных органов, и они начинают действовать более жестко.

Но и говорить, что до этого никто ничего не делал, тоже нельзя. Напомню, что мы за два года совершили почти революцию в Москве: убрано 30 рынков - и это были немаленькие рынки. После этих мероприятий мне по-хорошему надо в бронежилете спать, потому что наличный оборот одного рынка составляет несколько сотен миллионов - и не рублей, а долларов. Это потери в первую очередь для криминала, потому что наличный оборот никто никогда не показывает. Это база для мигрантов и для различного рода организованной преступности. Мне кажется, чем меньше таких неорганизованных мест будет, тем лучше.

Что касается мигрантов, то все решения об ужесточении практики правоприменения были приняты до этого случая. Я говорил с [руководителем Федеральной миграционной службы Константином] Ромодановским, за последние полгода в целом по стране приняты решения по 140 000 мигрантов - они стали персонами нон грата и больше не пересекут границу России за нарушение миграционного и трудового законодательства.

С Ромодановским мы договорились о том, что будут высылать людей в случае двух грубых нарушений административного законодательства. Это означает: два серьезных нарушения правил дорожного движения, два нарушения трудового законодательства, какое-то хулиганство и т. д. - и все, ты больше не въедешь в страну. Мне кажется, это более эффективные меры, чем бегать и ловить незаконных мигрантов по стройкам, хотя и это надо делать.

- Начали с рынков, потом добавились стройки, а что еще будут проверять? Или вы не хотите предупреждать?

- Наоборот, это же профилактические мероприятия. И стройплощадки, и объекты коммунального хозяйства, и «резиновые» квартиры, в которых прописано по сотне, даже иногда по тысяче человек. В стадии возбуждения находится около 300 уголовных дел, связанных с тем, что в одной квартире прописываются сотни, тысячи мигрантов - целая система легализации незаконной миграции. Город огромный, и, к сожалению, пока нельзя сказать, что в сфере миграции произошли какие-то коренные сдвиги. Но я так понимаю, что миграционная служба и полиция применяют достаточно серьезные системные методы, начинают активно влиять на эти процессы.

- Еще вопрос не про цифры - он про стилистику репортажей о задержаниях этих мигрантов. Как вам кажется, не переборщили ли, не слишком ли много жесткости в этом было?

- Возможно. Я же не режиссирую эти вещи. Но это то, что на самом деле происходит.

- Мигрантов много и в системе ЖКХ. Будут ли ограничения по их привлечению?

- Формально никаких. Ведь мы нанимаем подрядные организации, а те, в свою очередь, привлекают работников. Кроме того, это сезонные краткосрочные подряды - на 2-3 месяца. Поэтому их отловить практически невозможно. Сейчас мы проводим эксперимент - пытаемся создать учреждения на базе ДЕЗ, передать им в эксплуатацию дворы и придомовые территории. Мы создали 10 таких учреждений - по одному в каждом округе. По крайней мере в результате появляется единая эксплуатирующая организация, отвечающая и за двор, подъезд и дороги. А сейчас там работает 5-6 организаций. В новых учреждениях мы будем регулировать кадровый состав, зарплаты будут выше.

- Проблема мигрантов существует давно, но теперь, когда вы решили пойти на выборы, ваша риторика на эту тему стала куда жестче. Москвичи - люди скептические, будут воспринимать происходящее как предвыборные меры.

- Во время выборов риторика всегда ужесточается, но мы говорили об этом задолго до начала выборов. И это действительно запрос горожан, большинство из них считает проблему миграции главной проблемой. Мы понимаем, что половина всех преступлений в городе совершается мигрантами: если мы уберем из статистики миграционную преступность - не только международную, но и межрегиональную миграцию, - то Москва была бы самым безопасным городом мира.

- Зачем вам именно сейчас идти на выборы, вам нужны связанные с ними дискуссии, лишние обсуждения?

- Мне кажется, все это происходит и без выборной кампании. Москва - не только самый большой, но и самый политизированный город, бурлящий, с различными общественными течениями, и, чтобы была политическая или общественная стабильность, необходим хотя бы минимальный консенсус в сфере управления городом. Достичь его без системы выборов сложно. Когда закона о прямых выборах не было, население довольно безразлично относилось к идее возврата выборов губернаторов, мэров, большинству было все равно. Когда возникла такая возможность, постепенно возник и спрос. Сейчас создана вся [законодательная] база для этого, пошли выборные процессы в стране, и настроение москвичей стало на глазах меняться. Собственно поэтому я и решил сократить свое пребывание на посту мэра. И журналисты, и политологи на каждой встрече спрашивали: почему вы не идете на выборы, ведь можно досрочные выборы объявить? И эта волна вопросов возникала все чаще и чаще, запрос населения был все более очевиден. Теперь (после объявления досрочных выборов. - «Ведомости») на встречах мне ни разу никто не сказал: да зачем вы это объявили, зря потратите деньги. Не все готовы меня поддержать, но общий позитив от того, что в Москве проходят первые за последние 10 лет выборы мэра, очевиден.

- Есть другая версия - что вы специально так это спланировали, чтобы другие кандидаты не успели подготовиться.

- Я уверен: чтобы реально подготовиться к выборам, нужно готовиться к этому постоянно и всегда быть готовым. Оппозиция - на то она и оппозиция, потому что стремится заместить действующую власть другой политической силой.

Сами сроки выборов ни на день не были сокращены, мы идем по стандартным процедурам - более 90 дней. Можно ведь было сократить - кстати, по-моему, допустимо 65 дней или 60, - но мы пошли на полный предвыборный цикл. Как показала практика, у нас очень много желающих зарегистрироваться, наверное, половина из них заявились раньше, чем я. То есть люди оказались достаточно подвижными и готовыми.

- Что вы почувствовали, когда узнали, что суд арестовал вашего основного соперника на выборах Алексея Навального?

- Почувствовал большое сожаление, потому что я приложил много сил, для того чтобы он вообще принял участие в выборах. Я уж не знаю, основной он конкурент или не основной, но по крайней мере я полагаю, что все, кто зарегистрировался, должны дойти до конца.

- То есть у вас было чувство, что ваша возможная победа обесценивается на глазах?

- Нет, не поэтому, а потому, что я действительно считаю, что у москвичей должен быть выбор из парламентской и другой оппозиции. Не надо их его лишать. Я считаю, что все кандидаты должны дойти до выборов. Это мое мнение.

- Когда Навального выпустили на свободу, это было довольно неожиданно для всех сторон и появилась даже версия, что это вы, как человек, заинтересованный в конкурентной кампании, вступились за него перед руководством страны.

- Я не буду комментировать процессуальные вещи, связанные с судом, прокуратурой.

- Без вашей поддержки, возможно, у вас было бы гораздо меньше конкурентов - собрать подписи было нелегко. Например, Глеб Фетисов не смог преодолеть муниципальный фильтр. Почему муниципальные депутаты оказали поддержку в основном кандидатам от старых партий?

- Желающих стать кандидатами было порядка 30. Я считаю, что избирательную кампанию не надо превращать в клоунаду. Все-таки кандидаты должны быть известными. Я, честно говоря, хоть и слышал имя Фетисова, но думаю, что 90% москвичей не подозревают о его существовании. На такую должность надо или баллотироваться от известной партии, или самому быть известным. Иначе это кажется несерьезным.

- Вы при этом, будучи партийцем, пошли на выборы самовыдвиженцем, и название «Единая Россия» вообще не звучит в избирательной кампании.

- Было бы, конечно, проще выдвигаться от партии. Но я искренне считаю, что правильно на самом старте заручиться поддержкой москвичей. Эти тысячи дополнительных подписей (избирателей и муниципальных депутатов. - «Ведомости») - плюс для меня. И, пожалуй, самое главное - партийное выдвижение вольно или невольно отрезает тебя от других общественных организаций, которые по какой-то причине недолюбливают или являются оппозицией «Единой России». Поэтому нейтральное выдвижение - от горожан, с помощью горожан - наиболее правильно. Хотя я не согласен с версией, что выдвижение от партии нанесло бы ущерб моей избирательной кампании, это не повлияло бы кардинальным образом на итоги выборов.

- То есть вы хотите быть мэром всех москвичей, а не только сторонников «Единой России»?

- Конечно! Город не должен быть разделен на баррикады между левыми, правыми, белыми, красными, этого быть не должно. Конечно, Москва - политизированный город, должность мэра тоже отчасти политическая, но, мне кажется, его роль в большей степени должна быть хозяйственная, экономическая, чтобы обеспечивать нормальное развитие Москвы. Горожанам безразлична вся эта политическая трескотня. Их волнуют дороги, коммуналка, детские сады.

- В будущем году пройдут выборы в Мосгордуму. Каким, по вашему мнению, будет в них участие «Единой России»?

- Я думаю, полноценным. Хотя, насколько я знаю, предполагается, что 50% депутатов нижней палаты федерального парламента будет избираться по одномандатным округам. Я не знаю, каким будет итоговое решение [законодателей], но я считаю, что в городе и муниципалитетах депутаты должны избираться напрямую: вот кандидат, вот его облик, вот его биография и вот избиратели. А то за этим паровозом в лице партии приходят люди, которые горожан и город не знают, которым вообще не интересно, что в округе и городе происходит. Вот мы провели сейчас муниципальные выборы именно по такой схеме (ЕР не выдвигала список на муниципальных выборах 2012 г. - «Ведомости») - и что мы получили? Мы получили достаточно активный депутатский корпус. Я провел встречи со всеми, и это были очень интересные встречи для меня и всего правительства. Они активные и совсем другие. Я ведь встречался и с прежним депутатским корпусом, сейчас они совсем другие. Да, многие из них очень неудобные, может быть, даже заточенные на критику и конфликтные, но, в конце концов, это тоже плюс, это дает дополнительные рычаги воздействия на глав управ, на префектов, на всяких местных начальников, которые начинают побаиваться депутатов и оглядываться на их мнение. Это огромный плюс. К тому же многие процессы я не чувствую, а депутаты чувствуют, и на них уже сейчас можно опираться. Я думаю, что и в Мосгордуме произойдут такие же изменения, туда придут более активные депутаты. Причем, возможно, они будут избираться уже в большей мере непосредственно населением, по одномандатным округам.

- А вы уже чувствуете конкуренцию с другими кандидатами?

- На самом деле главный конкурент действующей власти - это проблемы, которые есть у города. Оппозиция, оппозиционные кандидаты - они ведь борются не друг с другом, они борются в основном со мной. Но, с другой стороны, мне казалось, что кампания с участием представителей парламентских партий будет более интересной с точки зрения обсуждения городских проблем, выдвижения каких-то интересных идей. Но пока все происходит на уровне какой-то политической склоки: какие-то огульные обвинения, граничащие с клеветой, популистские заявления. Я особо не вслушивался, но в мой адрес несутся и какие-то уже совсем оскорбительные вещи. Но это их выбор...

- Это обычная ситуация для выборов, даже для стран развитой демократии.

- Ну может. Но, знаете, всегда хочется, чтобы было не так. Вот американские дебаты, где два кандидата содержательно обсуждают...

- Кстати, дебаты! Вы почему не хотите участвовать?

- Я еще не принял окончательного решения, но особого желания участвовать у меня нет. С одной стороны, казалось бы, я все сделал для того, чтобы выборы были открытыми и честными - с точки зрения избирательного законодательства, технологий, подсчета голосов. Но с другой - продолжать и дальше раздавать пряники оппозиции - если я буду им поддакивать и делать их более известными - не хотелось бы.

Это известная технология: если известность твоих конкурентов намного меньше твоей, то во время таких мероприятий ты просто раскручиваешь их. Даже и можно было бы на это пойти, но дискуссии, которые пока ведутся, слишком часто далеки от реальных проблем. Например, давайте в 4 раза увеличим пенсии, или так оптимизируем услуги ЖКХ, что практически ничего платить не надо будет, или другое - все у нас кругом воры и жулики. Это не тот уровень дискуссии, который мне хотелось бы поддерживать. Не только я так думаю. Я случайно услышал Бориса Акунина, который сказал им: «То, что вы делаете, - это как пинать по ногам, давайте играть в честную игру, без огульной клеветы, а с нормальным обсуждением проблем».

- А вы не жалеете теперь, что помогли зарегистрироваться таким оппонентам?

- Нет, не жалею. У москвичей должен быть осознанный выбор из всех возможных вариантов, если бы этого выбора не было, то вопрос бы повис. На него надо ответить. И это могут сделать москвичи только посредством голосования.

- У вас узнаваемость в Москве практически 100%-ная. Как бы люди к вам ни относились, они как минимум знают, что у нас есть и. о. мэра Собянин. Нужна ли вам вообще избирательная кампания? Дополнительные действия, общение с людьми? Вас кто-то консультирует по этому вопросу?

- Не в консультациях дело. Я считаю, что это нужно. Нужны обязательно какие-то форматы. Ведь это такое время для населения, когда кандидаты хотят с ними советоваться, общаются и есть возможность добиться решения каких-то проблем. Поэтому обязательно буду встречаться с избирателями, проводить консультации и встречи с партиями и общественными организациями. Обязательно должны работать штабные структуры и доверенные лица.

- Были сообщения, что вы будете формировать свой корпус наблюдателей из 3500 человек. У вас есть уверенность, что столько людей захотят ими стать?

- Нет, я сказал, что мы сможем назначить по одному наблюдателю на каждый участок. Это и есть цифра в 3500. А сколько запишется, я не знаю.

- Вы на каких наблюдателей рассчитываете? На президентских выборах, например, был большой корпус наблюдателей от Владимир Путина - молодых юристов.

- Я ни на кого специально не рассчитываю. Я публично сказал, что мы попытаемся записать всех желающих вне зависимости от их политических взглядов, отсеяв только совсем неадекватных граждан. Будущие наблюдатели должны пройти обучение, чтобы понимать избирательный процесс, знать избирательное законодательство, свои права и обязанности - вот и весь минимум, который от них требуется. Запись совершенно свободно проводится на портале и в штабе.

- Штаб одного из кандидатов уже написал несколько заявлений в правоохранительные органы, что у них крадут баннеры. Якобы баннеры срезают по распоряжению управ. Это злоупотребление на местах?

- Я, честно говоря, не слышал о таких случаях. Но мне недавно принесли вот такую вот пачку того, что развешено на фасадах домов, балконах, - всяких лозунгов и призывов. 90% из этого - с поддержкой Собянина. Я считаю, что нельзя город превращать в помойку, завешенную плакатами. Есть места для агитации, там и размещайте, пожалуйста.

- А вас не беспокоит, что управы, выполняя свою обычную работу, оказываются вовлечены в политический процесс? Вы же знаете, как работники управ обычно видят свою цель и задачу во время выборов - дать нужный процент.

- Это точно, это самая большая опасность с точки зрения честности выборов и создания нормальной обстановки, поэтому я не прекращаю останавливать их и говорить, чтобы они не лезли. Более того, я даже шепотом не говорю о том, каких я процентов хочу достичь и как мы должны победить.

- Они сами знают, какие проценты нужны. У них большой жизненный опыт.

- Они предупреждены о том, что, если у них в районе будет низкий процент за действующего мэра, никаких проблем у них не будет. А вот если будет грязь на выборах, они точно лишатся своих должностей.

- А какие меры будут по недопущению вбросов, «каруселей»?

- В Москве мы приняли целый ряд беспрецедентных, на мой взгляд, решений. Они касаются ситуации с открепительными талонами. В большом регионе уйти от них невозможно, но в Москве в выходной день добраться из одного конца города в другой вполне можно за 30-40 минут. Открепительных удостоверений напечатано 10 000 экземпляров, это чуть больше двух удостоверений на избирательный участок. Закон предполагает такую возможность - получить открепительное удостоверение, и такие случаи, конечно, будут. Но их количество уже никак не повлияет на выборы, это точно.

Второе - «карусели» связаны с предприятиями непрерывного цикла, которые возят людей на автобусах. В конце концов, руководитель предприятия может обеспечить доступ к избирательным участкам по-другому - несколько изменить режим работы. Как угодно, но только не автобусами людей возить. Это избыточно для нашего города. Поэтому мы обратились к своим предприятиям, к федеральным, частным, чтобы они предоставили работникам возможность приехать и проголосовать на своих участках.

Третье - готовим систему видеонаблюдения даже более эффективную, чем в президентскую кампанию, потому что уже накоплен опыт. В школах, где в основном проходит голосование, для этого создана вся необходимая инфраструктура.

- Какая сумма была выделена на видеокамеры?

- Сложно сейчас точно оценить. Но, думаю, в разы меньше, чем на предыдущие выборы, потому что не надо тратиться на инфраструктуру.

- А что с КОИБами?

- То же самое и по КОИБам: вы знаете, что их техническое состояние не позволило избирательным комиссиям применять их на этих выборах. И мы бы получили волну новых подозрений: вот, КОИБы убрали, наверное, все-таки будут мухлевать... Поэтому, чтобы снять и это напряжение, мы попросили их у других регионов и поставим их в таком же виде. На думских выборах у нас было около 300 КОИБов, не помню точно, а сейчас будет больше 1000.

- Как формируется ваш избирательный фонд? Кто вам жертвует деньги на кампанию?

- Не помню цифры, но мы очень аккуратно его используем, очень экономно. Не думаю, что нам потребуются огромные суммы. Я думаю, что другим кандидатам, которые только вступают в кампанию и пользуются меньшей известностью, понадобятся, наверное, другие суммы. Мы не допустим никакой «кривизны», чтобы жертвовали иностранные граждане...

- ...олигархи, девелоперы...

- Олигархи и девелоперы, к сожалению, часто имеют иностранную подоплеку, их компании зарегистрированы в офшорах. Это огромная беда и для Москвы, и для страны, потому что идет колоссальная минимизация налогов, бизнес платит на круг 4,5% от оборота.

- Еще про агитацию: оказалось, что в Москве официально нет ни городских, ни окружных, ни районных газет, которые обычно участвуют в агитации, предлагая площадь для размещения программ кандидатов и выступлений. Ваши соперники жалуются, что местные газеты активно освещают вашу работу как мэра и это не считается агитацией, но их совершенно не замечают.

- Я посмотрел данные «Медиалогии», которые обобщают информацию о публикациях в СМИ, и статистика по отношению ко мне мало отличается от статистики по Навальному. Для того чтобы СМИ публиковали статьи и делали сюжеты, нужен какой-то повод, без него что-то рассказывать очень сложно. Просто про других кандидатов не о чем писать скорее всего. И надо иметь в виду, что сегодня больше половины москвичей пользуется интернетом как источником информации. И там точно доминирует оппозиция.

- А у вас нет своей программы по ведению кампании в интернете?

- В интернете более чем достаточно информации о работе правительства, но надеяться, что там будет благоприятная для действующей власти среда, не приходится.

- Как в управлении внутренней политики администрации президента оценивают вашу избирательную кампанию?

- Никто никаких оценок не выставляет. Мне с ними работать комфортно.

- Вы руководите городом почти три года. Можете ли назвать три вещи, которые удались?

- Меня такие вопросы ставят в тупик. (Смеется.) Это как англичанину задаешь вопрос «как здоровье?» и он начинает долго рассказывать, что у него болит. В рамках одного вопроса ответить сложно. У нас есть книжечка - на 80 страницах мелким шрифтом написано, что удалось сделать. Если в целом говорить об идеологии развития города, мне кажется, у москвичей появилось ощущение, что власть их слышит и в городе происходят позитивные изменения. Более того, у многих появилось желание участвовать в этом. Мы сотрудничаем со многими экспертами, специалистами, общественными организациями. Их активность растет с каждым днем - и в благоустройстве общественных пространств, и в решении транспортных вопросов, образования и т. д.

Если отвечать прагматично, то мы далеко продвинулись по большинству тех программ, о которых заявили. В здравоохранении мы, конечно, не достигли европейского уровня качества, но при этом кардинальным образом поменяли материальную базу, провели структурную реформу, заложили базу для повышения квалификации врачей. Таких вливаний в систему здравоохранения и такого обновления оборудования не было за всю историю! То, что произошло в общем образовании, - тоже революция. Перевели образовательные учреждения на новую систему финансирования, поправили материальную базу. Сегодня учителя в среднем зарабатывают 67 000 руб. Мне кажется, это достойная зарплата. И атмосфера в школах изменилась.

В транспортной системе раскрутили самые крупные в мире стройки - за два года. Даже теоретически трудно себе представить, как это можно было сделать - в отсутствие готовых проектов, стратегии, программ. Чтобы начать строительство метро и двигаться по тем канонам, которые есть, нужно лет пять минимум.

- И как же вы поступили?

- Перешагиваем через 3-4 ступеньки, даже иногда чем-то рискуя. Ту же Ленинградскую развязку мы построили за восемь месяцев. Такими темпами в Москве никогда не строили! Можно перечислять и дальше, но, на мой взгляд, за эти 2,5 года сделано все, что можно было сделать. Конечно, этого недостаточно. И одна из причин, почему я иду на выборы, - мне хочется довести все начатые проекты до логического завершения. Например, решение транспортной проблемы невозможно, если ты не выполнишь совокупность мероприятий: развитие общественного транспорта, проблемы такси, упорядочивание парковочного пространства и т. д. Когда комплекс проблем будет решен, город будет совершенно другим.

- Про перешагивание через три ступени... Вначале от городских госзакупок нужно было отсечь недобросовестных подрядчиков, достичь экономии, но сейчас мы наблюдаем, например, что в сфере строительства все больше подрядов распределяется через государственные организации. Со стороны это выглядит как снижение конкуренции и формирование пула крупных подрядчиков.

- На вопрос, проводить аукционы или конкурсы, государство уже дало ответ, отменив закон 94-ФЗ. Все признали, что он нежизнеспособен, поэтому принят новый закон о контрактной системе, он вступит в силу со следующего года. Ни в одной стране мира нет практики, чтобы стройки разыгрывались на аукционах. На аукционах закупают табуретки, канцелярские товары и т. д. А всю сложную продукцию - только на конкурсах. Более того, заказчик осматривает заводы, стройки потенциального подрядчика, прежде чем допустить его до торгов. Почему в Москве было так много долгостроев? Именно потому, что на аукционы приходили всякого рода посредники, не разбирающиеся в стройке, потом, забрав маржу в 30-40%, сбрасывали объект на подрядчика и исчезали. Мы постарались в рамках действующего законодательства уйти от аукционов, передав эти заказы ГУПам и казенным предприятиям. Например, в 2011 г. мы разыграли детсады на аукционах и практически провалили программу - кое-как построили 20 дошкольных учреждений. А в прошлом году изменили систему и сдали 70 детсадов!

Что касается дорог, раньше один блатной гендподрядчик выигрывал тендер, собирал всех на субподряды, и те пахали на него, как рабы. То есть он отбирал всю маржу, а все остальные как-то занимались реальной стройкой. Мы сказали: нет, ребята, так не будет! Вот у тебя предприятие - оно может освоить примерно 10 млрд руб. Поэтому не надо претендовать на 20 млрд руб., ты такой заказ все равно не осилишь и будешь вынужден торговать нашим заказом. Поэтому давайте брать столько, сколько можете освоить. Это же целая война идет за право строить метро - когда говорят: отдайте метро нам, мы умеем строить и исторически это делали. Нет, ребята, мы сами распределим по подрядным организациям такой объем, какой они смогут выполнить. Это эффективная система, и я буду ее отстаивать, ничего криминального в этом нет. Часто удивляются: как удается быстро строить? Именно потому, что заказ распределился по производственным мощностям более-менее равномерно.

- У вас масштабные программы по строительству - только метро требует 1 трлн руб. до конца 2020 г. Справится ли с такой нагрузкой московский бюджет? Ведь экономика задыхается.

- Если до этого у нас был вопрос, связанный с проектированием и наращиванием производственных мощностей, то сейчас - как будем дальше финансировать. Особенно в условиях, когда экономика показывает не самую лучшую динамику. Что делать в такой ситуации? Во-первых, стараться не наращивать расходы по другим направлениям. Может быть, оптимизировать расходы, связанные с другими транспортными стройками, в частности с дорожным строительством. Я не говорю о том, что его надо уменьшать - не надо наращивать. И приоритет отдавать метро. Кроме того, мы будем вводить новые формы финансирования. Например, вагоны закупать по контрактам жизненного цикла, что растягивает расчеты на 30 лет. Если надо будет, будем занимать, но продолжим строить метро дальше. Это основа транспортной системы. Мы не сможем убедить водителей пересесть на метро, пока оно не станет реальной альтернативой личному транспорту.

- Каково состояние московского бюджета? Что с доходами?

- Если смотреть на поступления от среднего и малого бизнеса, то тут ситуация стабильная. А вот данные межрегиональных налоговых инспекций по крупным предприятиям показывают падение налога на прибыль, это, видимо, связано с падением цен на сырье. Это, конечно, тревожит. Посмотрим, как год закончится.

- А вы в курсе, что врио губернатора Подмосковья Андрей Воробьев вступил с вами в соревнование за налоговую базу? Он будет стараться переводить офисы крупных компаний в область и создавать для этого условия, в том числе будет давать налоговые льготы. Возникает конкуренция с новой Москвой.

- Это естественно и всегда так было. И мы предоставляем в наших московских технопарках льготы по налогу на прибыль, на имущество, на землю. Массового оттока налогоплательщиков в область нет. К слову, новая Москва нам нужна в том числе и для того, чтобы сохранить налоговый потенциал. Если бы мы не расширились, у нас не было бы возможности строить такое количество офисов. Всего на новых территориях планируется создать около 1 млн рабочих мест. Это будет профицитный район с точки зрения числа рабочих мест - он будет обеспечивать не только себя, но и южные районы старой Москвы. И мы уже видим, что некоторые компании начинают задумываться о переезде на новые территории. Пока это не очень устойчивая тенденция, но мы ее чувствуем.

- Одной из целей расширения Москвы был переезд федеральных органов власти за пределы центра города. Но решения об этом пока нет. Правда ли, что мэрия сама может туда переехать?

- Мы - нет. Но мы переселим на новые территории те ГУПы и городские организации, которые занимают офисы в центре. Им все равно, где находиться. Сейчас формируем перечень таких предприятий. Хотим пилот сделать, строим для госучреждений офисы площадью от 20 000 до 40 000 кв. м. Ну заодно и центр Москвы почистим. (Смеется.)

- Что вы ответите тем, кто называет временный отказ от реконструкции Ленинского проспекта предвыборным шагом?

- Значит, если мы реконструируем Ленинский, нам говорят, что мы не слушаем экспертов, а если не реконструируем - то занимаемся популизмом? На самом деле популизма тут мало - 80% москвичей поддерживают реконструкцию Ленинского проспекта. Конечно, больше всего беспокоятся те, кто живет в домах на первой линии. Но ведь для них сейчас ситуация еще хуже - утром, вечером гудят и чадят машины в пробке. Ведь мы предусматривали реконструкцию в действующем створе дороги, ушли в подземные тоннели, а не на эстакады. Была бы вполне удобная магистраль. Но сейчас мы приняли несколько решений, которые дают возможность по-другому решить этот вопрос: ускорили строительство метро для выезда из Румянцева сразу на Ленинский проспект и в центр. Второе - в 2016-2017 гг. метро придет в Ново-Переделкино и Солнцево. Третье - в 2015 г. заработает МКЖД и появится станция на пересечении с Гагаринской площадью плюс интенсивное строительство железной дороги радиального направления. Все эти меры направлены на то, чтобы разгрузить трафик. Когда они заработают, мы посмотрим, как поступить с Ленинским. Его реконструкция стоит 18 млрд руб. - это большие деньги. Поэтому это не популистское решение.

- Если вы выиграете выборы, будет ли обновление вашей команды? Почему после выборов уйдет ваш первый заместитель по экономике Андрей Шаронов?

- Пока решение об уходе Шаронова не принято. А насчет команды - я считаю, что ее периодически надо обновлять, и дело не в выборах. Команда не должна костенеть и чувствовать себя вечной. Конечно, чувствовать себя временщиком тоже нехорошо. На самом деле очень непросто работать в правительстве Москвы: с одной стороны - серьезное психологическое давление, с другой - работа не очень денежная. Это, конечно, испытание, не все могут его выдержать. Кадровые чиновники привыкли так работать, а те, кто пришел из бизнеса, - им сложнее. С другой стороны, они себя капитализируют, потом возвращаются в бизнес. Я никого в жизни не держал - если просился, всегда отпускал. У коллег за рубежом разные взгляды: некоторые делают госслужбу пожизненной, а в Штатах, например, человек все время перемещается - из бизнеса на госслужбу и обратно. Но для людей более старшего поколения, как я, например, какой бизнес? Проще на пенсию уйти. (Смеется.)

- Вам до пенсии еще далеко, вы ведь не военный.

- Не все так считают. (Смеется.) К тому же я полковник запаса.

(Эта публикация - первая из серии интервью «Ведомостей» с кандидатами в мэры Москвы)