Как Игорь Макаров продавал "Итеру"
Основатель газовой компании «Итера» Игорь Макаров десять лет придирчиво подбирал себе партнера. И в итоге остановился на «Роснефти». Не прогадал ли он?
Удачливость и умение пользоваться моментом – вот качества, позволившие уроженцу Ашхабада Игорю Макарову, непростому по характеру человеку, построить газовую империю, уверены его знакомые. Друзья прозвали его Santa's child – за везучесть. Успешный спортсмен, член сборной СССР по велогонкам, он за несколько лет сумел превратиться из торговца ширпотребом во владельца крупнейшей независимой газовой компании страны.
Взяв на себя «заботу» по снабжению газом стран СНГ и получив от «Газпрома» ряд месторождений, Макаров к началу 2000-х выстроил крупнейшую независимую газовую компанию в России. В 2001 г. она добывала 23 млрд куб. м газа, а продавала более 70 млрд куб. м. Правда, и цвела эта компания ровно столько, сколько у руля «Газпрома» оставалась вяхиревская команда. С воцарением в монополии в 2001 г. Алексея Миллера золотое время «Итеры» закончилось: контрольные пакеты в крупнейших добычных компаниях «Пургаз» и «Сибнефтегаз» пришлось продать «Газпрому» и Газпромбанку, от рынков СНГ «Итеру» отстранили.
Макаров начал искать сильного союзника. За один только 2001 год «Итера» успела объявить о возможном партнерстве с ЮКОСом, «Лукойлом», «Зарубежнефтью», ЕСН, «Роснефтью». Далеко не все сделки обсуждались всерьез, о некоторых Макаров «проговаривался» прессе, чтобы воздействовать на того, с кем действительно вел переговоры, – такая у него была стратегия, вспоминает знакомый бизнесмена. Реальных претендентов на «Итеру» тоже было немало, однако каждый раз Макарова что-то не устраивало. «Он может подолгу вести переговоры, согласовывать детали сделки, а потом в один день передумать», – пожаловался «Ведомостям» один из несостоявшихся покупателей.
Как разгонялся Игорь Макаров
В 25 лет велогонщик Игорь Макаров решил уйти из спорта в бизнес. Он создал в 1987 г. кооператив по производству одежды и сувениров, но вскоре переключился на торговлю. В начале 1990-х в кабинете одного из туркменских министров Макаров познакомился с Игорем Бакаем, бывшим управделами украинского президента Леонида Кравчука и первым руководителем «Нафтогаза Украины». Компания Бакая «Республика» с санкции правительства Украины была единственным поставщиком туркменского газа в эту страну. Макаров просил министра рассчитаться за продукты, чиновник предложил оплату газом, с расчетами через «Республику», вспоминал Бакай. Одной сделкой дело не закончилась: схема стала тиражироваться – газ по трубе «Газпрома» доходил до Украины и продавался потребителям, которые расплачивались продукцией. Конкуренты Бакая и Макарова утверждали, что доходность бартерных цепочек по обмену газа на товары, а товара на деньги доходила до 300%, но сам Макаров говорил о скромных 14–16%. Макарову удалось получить распоряжение тогдашнего премьер-министра Украины Виталия Масола, которое открыло «Итере» прямой доступ на фабрики и заводы страны. «Они рассчитывались за газ чем могли: телевизорами, холодильниками, медикаментами, гвоздями, галошами – более 12 000 наименований, – вспоминал Макаров. – Разве мог бы «Газпром» всем этим заниматься? Без посредников в то время обойтись было нельзя». В 1994 г. Кравчук проиграл президентские выборы, а сменивший его Леонид Кучма начал выдавливать «Республику» из газового бизнеса. Пока Бакай пытался договориться с Кучмой и туркменбаши, Макаров в 1995 г. договорился с председателем правления «Газпрома» Ремом Вяхиревым – тот согласился торговать туркменским газом через «Итеру». «Я не учел очень важный момент. У меня были отличные отношения с Украиной и Туркменией, но я забыл, что главным игроком на этом рынке является Россия», – жаловался Бакай. Сам Макаров объяснял, что схема с «Итерой» была выгодна «Газпрому»: бывшие союзные республики хронически не платили за газ, «а заниматься бартером «Газпрому» было неинтересно, так как европейские потребители платили живыми деньгами без всяких многоэтажных схем». Возможно, у Макарова были и другие аргументы. Бывшие сотрудники «Газпрома» и «Итеры» рассказывали «Ведомостям», что Вячеславу Шеремету и Александру Пушкину, занимавшим в то время посты зампредов «Газпрома», были обещаны крупные пакеты в «Итере» (правда, сами они и Макаров эту версию категорически опровергали). Зампред Пушкин, отвечавший в «Газпроме» за продажи в СНГ, в середине 1990-х «фактически участвовал в оперативном управлении «Итерой»: ему наряду с Макаровым «отправляли служебные материалы, ездили согласовывать наиболее важные решения», вспоминал бывший сотрудник «Итеры». В Туркмении Макарова тоже любили. «Макарова там очень хорошо принимали, – вспоминает бывший сотрудник «Итеры». – Когда он приезжал в Туркмению, всегда преподносил туркменбаши какой-нибудь роскошный подарок, например саблю, инкрустированную драгоценностями, или какие-нибудь фигурки из драгоценных металлов». Макаров сделал своим партнером и вице-президентом «Итеры» Валерия Отчерцова, который был одним из самых влиятельных чиновников в Туркменистане. С 1989 г. – заместителем председателя Верховного совета Туркменской ССР, затем заместителем председателя совета министров Туркменистана и заместителем министра экономики и финансов страны. Торговлей «Итера» не ограничилась. Благодаря «Газпрому» она получила несколько добывающих активов и за короткое время превратилась во второго по величине производителя газа в России. «Газпром» передавал в то время независимым производителям некоторые месторождения, объясняя, что у него не хватает денег на их разработку. В итоге в 1999 г. «Итера» добыла 6,7 млрд куб. м газа, а в 2000 г. – 18,1 млрд куб. м. Но после смены власти в России и в «Газпроме» позиции «Итеры» пошатнулись. Новый предправления газовой монополии Алексей Миллер поменял ключевых руководителей – Пушкин и Шеремет, кстати, после этого некоторое время работали в «Итере». В 2002 г. на должность главы «Газпром экспорта» назначили Александра Медведева, тот якобы пообещал, что «уберет «Итеру» с рынка СНГ», вспоминает бизнесмен, знакомый с Медведевым. «Макаров не вставал на колени, когда «Газпром» предлагал ему неэффективные сделки [по возврату активов «Газпрому»], у него хватало сил и воли противостоять, – считает бывший топ-менеджер «Итеры». – Впрочем, позиция Макарова не всегда была прагматичной, возможно, он рассчитывал сохранить самостоятельность». Но это не получилось. В 2002 г. «Газпром» вернул себе Губкинское месторождение (контрольный пакет «Пургаза»), а в 2007 г. – Береговое, после многолетних попыток подключить его к трубе (контрольный пакет «Сибнефтегаза» получил Газпромбанк). Поставлять на Украину туркменский газ с 2003 г. стала компания Eural Trans Gas. «Он самонадеянно решил, что без него никто не сможет продолжать поставки туркменского газа на Украину, поэтому его никто не тронет, – говорит знакомый Макарова. – И просчитался».
«Макаров сумел вовремя оказаться в нужном месте и найти общий язык с нужными людьми, такими как [председатель правления «Газпрома»] Рем Вяхирев», – считает знакомый бизнесмена. «Макаров сам долго в Туркмении работал и с туркменбаши был в хороших отношениях. А тот капризный был, как ребенок. Мы с Макаровым там, у туркменов, и познакомились, – вспоминал в интервью Forbes Вяхирев. – Он просто взял часть заботы моей на себя: за счет туркменского газа закрыл Кавказ и частично Украину. Я как рассуждал – раз украинцы все равно не платят и воруют, так уж пусть чужой газ, а не мой... Ну, Свердловскую область мы ему еще отдали и какую-то добычу на Севере».
Не сдался «Газпрому»
Первым реальным претендентом на «Итеру» был сам «Газпром». Миллер пытался вернуть ушедшие при Вяхиреве активы «по-хорошему», предложив в 2001 г. за «Итеру» $1 млрд, но Макаров не согласился, рассказывали «Ведомостям» несколько источников, близких к «Газпрому». «Никаких переговоров о продаже «Итеры» в 2001 г. не было», – говорит теперь Макаров.
Стороны обсуждали также создание совместного предприятия по поставкам среднеазиатского газа на Украину, куда «Итера» внесла бы добывающие активы. Но Макарова не устроили предложенные 33% в компании – он рассчитывал не менее чем на 42%.
Макаров считал тогда свою позицию очень сильной, а компанию – незаменимой, рассказывал «Ведомостям» бывший сотрудник «Газпрома». «Макаров в начале 2000-х чувствовал себя настоящим газовым королем и многое себе позволял. Миллер для него был никто», – добавляет знакомый Макарова.
Разминулся с «Новатэком»
Не договорившись с «Газпромом», Макаров согласился на альянс с независимым производителем «Новатэк» Леонида Михельсона. В мае 2002 г. партнеры зарегистрировали «Нефтегазовую компанию «Итера», в которой структурам Макарова и Михельсона должно было принадлежать по 50%. Первый готовился стать председателем совета директоров, второй – президентом. В СП стороны вносили около 20 добывающих и сбытовых компаний с общими запасами газа более 2,2 трлн куб. м. Оценивались эти активы примерно в $2 млрд.
Но в октябре 2002 г. слияние приостановили, летом 2003 г. «Новатэк» окончательно отказался от «Итеры». Сам Макаров причину разрыва комментирует коротко: у него оказались разные с Михельсоном взгляды на бизнес. Знакомый Макарова считает, что в срыве сделки виноват «Газпром»: корпорация, вступившая в борьбу с независимыми производителями, отобрала у «Итеры» несколько добывающих активов и лишила ее доступа на рынок СНГ.
Не успел на биржу
К середине 2000-х «Итера» оказалась без партнера и с потребностью в деньгах: главный акционер залез в кучу других историй, которые требовали кэш (девелопмент и др.), рассказывает знакомый Макарова. «Итера» засобиралась на биржу, но не одна, а в хорошей компании.
В 2006 г. структуры Макарова отдали 26% группы «Итера» индийской Sun Group в обмен на такой же пакет этой компании. Акционеры «Итеры» и Sun были знакомы задолго до сделки, уверяет источник, близкий к Sun. Макаров и основатель Sun Шив Викрам Кхемка – ровесники, оба родились в 1962 г., индийский бизнесмен с начала 1990-х гг. постоянно живет в Москве. С Кхемкой они познакомились в 1998 г. на Европейском экономическом форуме в Зальцбурге, сообщил Макаров.
Для «Итеры» Sun стала чем-то вроде внутреннего инвестбанка, она должна была помочь ввести в группе отчетность по международным стандартам и запустить другие процессы, необходимые для выхода на биржу, вспоминает человек, близкий к индийской компании. Одновременно, по его словам, Sun искала стратегических инвесторов для непрофильных бизнесов «Итеры», так как владельцы группы решили сосредоточиться на нефтегазовом бизнесе.
Sun, как и другие крупные индийские компании, в то время сильно интересовалась переработкой, сжиженным природным газом, поэтому хотела сотрудничать с теми, у кого есть ресурсы, вспоминает бывший сотрудник «Итеры». Партнеры создали совместное предприятие Suntera с дочерними компаниями в странах, где у Sun были права на разработку перспективных нефтегазовых участков, например в Нигерии.
Реализации планов помешал кризис 2008 г., сокрушается источник, близкий к Sun. IPO отменили; Suntera потихоньку распродала права на разработку перспективных участков. В 2010 г. Макаров объявил, что сам будет искать стратегического инвестора для группы, и вернул себе 26% «Итеры». Параметры сделки не раскрываются, но знакомый бизнесмена уверяет, что стороны фактически произвели обратный обмен.
Не припарковался к ТНК-ВР
В 2010 г. Макаров начал переговоры об объединении газовых активов «Итеры» с ТНК-ВР, рассказывает человек, близкий к ТНК-ВР. Но, по его словам, состояние «Итеры» не сулило ее партнерам особых перспектив развития в случае слияния: собственная добыча «Итеры» упала примерно вдвое по сравнению с 2001 г. – до 12,7 млрд куб. м, в ключевых добывающих активах она осталась младшим партнером. Поэтому ТНК-ВР перешла к обсуждению покупки 50% «Итеры», продолжает собеседник «Ведомостей». Было понятно, что следующий шаг – уход Макарова из компании, добавляет он, поэтому с бизнесменом обсуждалась «своеобразная парковка» – конвертация его доли в акции ТНК-ВР.
В ноябре 2011 г. ТНК-ВР подала ходатайство в Федеральную антимонопольную службу, но чуть позже сделка была остановлена. Макаров говорит, что не сошелся в цене с TНК-BP. Это подтверждает источник, близкий к нефтяной компании. Макаров оценивал 50% «Итеры» в $1,5 млрд ($3 млрд за все) при долгах компании в $3,5 млрд, что не устроило потенциальных покупателей, знает источник, близкий к ТНК-ВР. Сколько нефтяная компания была готова заплатить, он не говорит. Раньше сотрудник ТНК-ВР называл «Ведомостям» оценку в $2 млрд.
«Мы на эту историю смотрели очень прагматично: хотели заработать денег в газовом бизнесе, а они нам продавали, как в IPO, возможности. Поэтому и не договорились», – объясняет сейчас источник, близкий к ТНК-ВР. При этом он признает, что ТНК-ВР самой стало в какой-то момент не до «Итеры» – в компании с 2008 г. шел конфликт между акционерами, который в прошлом году разрешился продажей 100% ТНК-ВР «Роснефти». Ей же в итоге достался и контрольный пакет «Итеры».
Породнился с «Роснефтью»
В прошлом году Макаров наконец нашел партнера – «Роснефть». Она заплатила Макарову около 10 млрд руб., внесла в «Итеру» лицензии на месторождения Кынско-Часельской группы, оцененные в 86 млрд руб. (по отчетности «Роснефти»), и получила 51% компании; у Макарова осталось 49%.
Исходя из этих цифр, аналитик UBS Максим Мошков подсчитывает, что «Итера» для сделки была оценена в $3,2 млрд, ее стоимость после сделки – $5,9 млрд, а макаровских 49% в ней, стало быть, $2,9 млрд.
«У меня не было цели выйти из бизнеса. Я всегда стремился к тому, чтобы «Итера» развивалась. С партнером или самостоятельно – неважно. Главное – непрерывный рост. Именно для развития «Итеры» мы объединились с «Роснефтью», – говорит Макаров.
Если отвлечься от того, что «Новатэк», с которым когда-то хотел объединяться Макаров, за прошедшие с тех пор 10 лет вырос на порядок (в пятницу стоил на LSE почти $40 млрд), то можно сказать, что в итоге Макаров своего добился. Он наконец нашел сильного партнера, у которого амбициозные планы в газовом бизнесе. Остается вопрос, не слишком ли сильным оказался этот партнер. «Если [президент «Роснефти» Игорь] Сечин обнимает, можно и задохнуться», – заметил знакомый Макарова.
Когда шла сделка, предполагалось, что «Итера» станет центром консолидации газовых активов «Роснефти» – в компанию, в частности, может быть внесено Харампурское месторождение. И уж во всяком случае, «Итера», обладающая соответствующей экспертизой и штатом в 250 сотрудников, будет управлять этой консолидацией. Но уже в ноябре прошлого года президент «Роснефти» предупредил, что для этого «Итера» должна еще доказать свою эффективность.
«Идея Макарова сделать «Итеру» центром развития газовых активов «Роснефти» умерла, не родившись», – считает Мошков. Он сделал этот вывод, послушав другое выступление президента «Роснефти» Игоря Сечина – в начале мая на Дне инвестора в Лондоне. Сечин обещал довести добычу «Роснефти» к 2020 г. до 100 млрд куб. м газа. «Итере» в этих планах отведена скромная роль: из презентации Сечина следует, что «Итера», которая в 2013 г. добудет 12,6 млрд куб. м, к 2020 г. с учетом разработки внесенных в нее «Роснефтью» месторождений нарастит добычу лишь до 20 млрд куб. м. На долю «Роснефти» из них придется 51%, т. е. одна десятая ее производства. Это мало похоже на центр консолидации.
Бывший менеджер «Итеры» считает, что компания утратила самостоятельность. «Макарову нужно поскорее обменять свою долю в «Итере» на пакет в «Роснефти», – советует он.