Персона - Тим Бернерс-Ли, один из создателей интернета

"Настрой был очень даже сетевой. Сеть делали люди, мыслящие интернациональными категориями, заботящиеся об интересах общества и очень заинтересованные в конечном итоге", - поясняет Бернерс-Ли. Говорит он на ходу (мы идем по кампусу по направлению к выходу, где припаркован грузовик Clover Food Lab, доставляющей питу с наполнителями из органических продуктов). От этого его речь звучит все более отрывисто, стаккато, как будто язык не поспевает за мыслями.

К интервью с Тимом Бернерсом-Ли готовишься, испытывая страх и трепет - и не только потому, что боишься не поспеть за человеком, придумавшим всемирную паутину. Стоит набрать имя Бернерса-Ли в Google, поисковик выдает список ответов на типичные вопросы журналистов: «отец WWW» составил его, устав повторять одно и то же.

Нет, это не он изобрел интернет, терпеливо объясняет он на своем сайте; интернет – это физическая основа для всемирной паутины, как электросеть для холодильника. Нет, он не сомневается, что поступил правильно, отказавшись делать деньги на своем изобретении: "Трудно себе представить, чтобы кто-то предложил некое универсальное пространство - и тут же попытался взять его под контроль". О своей личной жизни он тоже не любит говорить: "Обо всем можно узнать на этом сайте и на моей домашней странице".

"Я думал, что стоит опубликовать ответ на вопрос в сети, его больше не зададут. Я думал, что стоит раз сделать фото и разместить их в интернете, больше фотографироваться не придется. Как я ошибся!" - сказал он мне, когда я пришел в его офис в Массачусетском технологическом институте.

Хотя Бернерсу-Ли в силу его профессии пристала публичность, он никогда к ней не стремился. Его редко кто узнает - даже после того, как режиссер Дэнни Бойл отвел 57-летнему изобретателю главную роль в церемонии открытия Олимпийских игр в Лондоне. (Комментатор NBC сказал о нем телезрителям: «Если только вы о таком слышали, лично я – нет».)

Лейтмотивом для церемонии открытия лондонской Олимпиады Бойл избрал высказывание Бернерса-Ли, в котором тот выразил суть своего некоммерческого подхода к инновациям: “Это для всех”. Но почему он согласился участвовать в этом шоу? Оказывается, много лет назад Бернерс-Ли пробовал на сцене и даже исполнил оперную арию в любительской постановке в Женеве. На этот раз ему выпала возможность поучаствовать в спектакле, в котором были заняты 15 000 человек. “Это было потрясающе”.

Купив холодный чай, гаспачо и питу, мы возвращаемся назад, в Стата-Центр, здание которого - с его выпирающими углами и серебряными элементами декора - было спроектировано для Массачусетского технологического института прославленным архитектором Фрэнком Джери. По словам Бернерса-Ли, Джери опрашивал сотрудников факультета, каким они видят Центр, и все сказали, что нужны деревья, открывающиеся окна, и «здание сложной планировки, которое будет напоминать итальянские деревушки высоко в горах». Мы карабкаемся по ступеням амфитеатра и оказываемся на тенистой лужайке, где под деревом стоит одинокий столик из кафе. Бернерс-Ли зарезервировал его совсем не «технологично» – просто придавив листок бумаги камнем-голышом.

Мы приступаем к еде, и я спрашиваю Бернерса-Ли о его последнем проекте. Фонд Всемирной сети (The World Wide Web Foundation), который был основан еще в 2009 г. с целью превратить доступ в интернет в одно из прав человека, придумал, как замерить влияние интернета на разные страны.

"Веб-индекс" (Web Index) – это мировой рейтинг использования ресурсов интернета. В "Веб-индексе" оценивается 61 страна. Место той или иной страны в рейтинге определяется исходя из целого ряда факторов, среди которых контент, степень влияния сети на политику, экономику и общество в этой стране, а также степень развитости веб-инфраструктуры. Лидерами признаны Швеция, США и Великобритания. Последние строчки в списке стран заняли Буркина-Фасо, Зимбабве и Йемен. Бернерс-Ли сам участвовал в сборе информации: он ездил в Уганду, чтобы встретиться с министрами, обойти интернет-кафе и больницы.

Задача состояла в том, чтобы не просто изучить степень проникновения интернета, а впервые спросить у пользователей: “Служит ли всемирная сеть человечеству?” Бернерс-Ли надеется, что можно устранить все барьеры, мешающие сделать сеть всеобщим достоянием, усилив давление на противников интернета. “Вот в чем состоит наша задача. Когда люди в какой-нибудь стране зададутся вопросом «что делать дальше?», у них будет список критериев, по которым им осталось совсем немного подтянуться, и список критериев, по которым они сильно отстают от других”.

Отгоняя осу, Бернерс-Ли признается: индекс продемонстрировал, что у его изобретения есть оборотная сторона, и это цифровое разделение мира - на тех, у кого есть интернет, и на тех, у кого его нет. "Консорциум [Всемирной паутины], [технологическая] отрасль, все компьютерные фанаты в городе ежесекундно поднимают сеть на новую высоту, что увеличивает пропасть между ними и людьми, которые ею не пользуются", - считает «отец» всемирной сети.

Но технологии сами же и уменьшают эту пропасть, особенно повсеместное распространение мобильного доступа в интернет, говорит Бернерс-Ли. Я спрашиваю, суждено ли сбыться его надеждам на то, что Йемен когда-нибудь получит доступ в интернет наравне с Массачусетским технологическим институтом. «Думаю, об Уганде еще несколько лет назад можно было сказать то же самое. А теперь вся страна пользуется мобильным интернетом. Насколько я представляю, телекомы будут с выгодой для себя вкладывать деньги в развертывание сетей в не охваченных интернетом странах – возможно, даже глубоко в джунглях», - отвечает он.

. . .

С электроникой Бернерс-Ли познакомился в детстве, забавляясь с игрушечной железной дорогой - прекрасное начало для компьютерного фаната. Его родители разрабатывали первый в мире коммерческий компьютер Ferranti Mark 1. Бернерс-Ли родился в Лондоне, там же ходил в школу Emanuel – на юго-западе столицы. Образование он продолжил в Queen's College при Оксфордском университете, где изучал физику и собрал свой первый компьютер, поработав паяльником над старым телевизором.

К 1984 г., пройдя стажировку в телекоммуникационных и технологических компаниях, Бернерс-Ли поступил на работу в отдел компьютерных технологий ЦЕРН – Европейского центра по ядерным исследованиям (крупнейшая в мире лаборатория физики высоких энергий, построившая под Женевой Большой адронный коллайдер).

Принимаясь за питу, я замечаю, что гипертекстовый проект, превратившийся со временем в сеть, был предложен в 1989 г. для решения организационных проблем, а не утопической задачи изменить общество. В ЦЕРН Бернерсу-Ли приходилось общаться с временными участниками проектов, которые были рассеяны по всему миру. Сотрудники лаборатории так часто переезжали с места на место, что телефонный справочник ЦЕРН появился в сети прежде, чем многие другие базы данных. "Я работал вместе с добровольцами со всего света. Я хотел, чтобы у нас было место для совместной работы, и даже сейчас сеть не дает всего того, о чем я тогда мечтал: о действительно мощном орудии сотрудничества".

Бернерс-Ли превратился из компьютерного фаната в ярого общественника, желая доработать свое изобретение. "Сеть – изобретение социальное не в меньшей степени, чем технологическое. Сеть живет благодаря игре в кошки-мышки между читателями и авторами", - говорит ученый.

А еще сеть жива потому, что он, Бернерс-Ли, вместе с коллегой по ЦЕРН Робертом Кайо «доставали» начальство до тех пор, пока оно решило не взимать платы за пользование WWW. Всемирная паутина скоро оставила позади конкурирующий протокол Gopher, разработанный Миннесотским университетом: лицензию на него выдавали за деньги.

Бернерс–Ли оставил ЦЕРН в 1994 г., чтобы основать Консорциум Всемирной паутины (в настоящее время он работает в Массачусетском технологическом институте и попутно преподает компьютерные науки в Саутгемптонском университете). Консорциум Всемирной паутины, или W3C, выступает за то, чтобы сеть оставалась доступной для всех пользователей. Для этого он разрабатывает и продвигает такие открытые стандарты, как HTML5, призванный улучшить язык, поддерживающий работу с новейшими мультимедийными приложениями на компьютерах, планшетах и смартфонах. Будучи по натуре общественником, Бернерс-Ли понимает, что, "прежде чем технология или система начнет работать, необходимо полностью прояснить некоторые политические, социальные и юридические аспекты".

Как сторонник открытых кодов Бернерс-Ли является противником закрытых систем – от созданного Apple приложения iTunes до таких социальных сетей, как Facebook. Бернерс-Ли сыплет примерами, как ссылками в интернете (на заседаниях W3C эти «гиперссылки» заносятся в протокол). Говоря о недоступных для перепрограммирования, закрытых платформах, какими стали смартфоны, он цитирует канадского журналиста и писателя-фантаста Кори Доктроу, писавшего о «компьютерных войнах».

В 2010 г. Бернерс-Ли предупредил, что свободное пространство интернета фрагментируется, разбиваясь на изолированные сервисы – «острова» - из-за социальных сетей и компаний, жестко привязывающих программы к определенным устройствам. Тем не менее Apple остается самой дорогой компанией в мире, а Facebook, несмотря на падение акций после IPO, стоит десятки миллиардов долларов. Как получается, что люди, подрывающие свободу сети, сами остаются в выигрыше?

“Вы говорите о монополиях”, - отвечает Бернерс-Ли, приводя пример других компаний - AT&T, AOL, Netscape и Microsoft. "Вы знаете об этом, раз работаете в Financial Times. Всегда есть искушение создать монополию, но монополии вредны для рынка". Как только монополия начинает доминировать на рынке, она утрачивает интерес к инновациям, объясняет «отец WWW».

Консорциум W3C борется с закрытыми системами - в частности, продвигая веб-приложения, базирующиеся на стандарте HTML5. ("Спасибо, что создали свое веб-приложение", - восклицает Бернерс-Ли, отметив, что Financial Times стала одним из первых изданий, разработавших собственное мобильное приложение на базе HTML5, которое работает из любого веб-браузера, отказавшись от поддержки приложения, созданного специально под операционную систему iOS от Apple.) Кроме того, Бернерс-Ли отстаивает нейтральность сети (он поддерживает предложение американских законодателей запретить провайдерам отдавать приоритет определенному контенту), а также право пользователей на неприкосновенность личных данных (W3C работает над стандартами Do Not Track).

. . .

Бернерс-Ли оформил авторские права на список вопросов, которые ему задают журналисты, поэтому я спрашиваю, смогут ли понять друг друга владельцы интеллектуальной собственности и сторонники открытости интернета. В воздухе повисла пауза, нехарактерная для Бернерса-Ли. Он отвечает: "Хмм... Надеюсь, что сможем. Некоторые думают, что сеть придумана только для того, чтобы красть музыку и что самая важная отрасль на свете – это медийная отрасль, - в тоне его явно проскальзывают насмешливые нотки. – Но я считаю справедливым брать деньги за музыку". Напряженность между коммерческими и научными направлениями во всемирной паутине ведет к плодотворному диалогу, поясняет он, приводя следующее сравнение: ветер дует в одну сторону, подводное течение поворачивает киль в другую, а корабль плывет вперед.

По его мнению, бессмысленно блокировать интернет-пользователей, повинных в «пиратстве» (как это принято во Франции в соответствии с законом Хадопи). "Мне кажется, штрафа вполне достаточно, а отключать целую семью от интернета не следует – это все равно что посадить в тюрьму. Для подростка психологически легче сесть в тюрьму с iPhone, чем лишиться выхода в интернет".

Правители, заботящиеся о техническом прогрессе, любят спрашивать Бернерса-Ли о том, как создать условия для инноваций, и я решаюсь сделать то же. Ответ меня удивил: для создания всемирной паутины потребовались совершенно особые условия. "Бывают такие удивительные моменты, когда сидишь где-нибудь в кафе за чашкой кофе, смотришь на Альпы, а воздух такой чистый, как будто вот-вот рукой коснешься Монблана, и душа взмывает вверх".

Условия играют огромную роль, поясняет Бернерс-Ли. Построенный Джери Стата-Центр – правильное место: там то и дело наталкиваешься на людей. "Планировка настолько запутанная, что можно легко потеряться, и они волей-неволей проходят мимо нашего офиса". Нечаянные встречи в университетском корпусе – вот что придает ему дополнительную ценность, даже в эпоху, когда люди получают образование в режиме онлайн. "Иначе мы бы купили себе по сэндвичу - каждый в своем офисе - и начали бы переписываться через интернет, ведь так?"

Он продолжает: "Мне кажется, очень многие компьютерные программы были написаны людьми, которых волновала какая-то мелкая, краткосрочная проблема, успевшая надоесть до смерти, но в итоге в голове у них рождалась прекрасная долгосрочная идея".

Продолжается ли сейчас научная работа или же умники из Кремниевой долины мечтают повторить судьбу Instagram, которая заработала $1 млрд, продав Facebook приложение, превращающее цифровые снимки в подобие фотографий, сделанных на Polaroid нашими родителями?

“Я склонен думать, что в достаточном объеме научной работы не проводится. Мне бы хотелось, чтобы ученые больше уделяли внимания технологиям для обработки открытых данных”, - отвечает Бернерс-Ли. Он потратил долгие годы на создание «семантической сети» машинно-обрабатываемых данных. В настоящее время он возглавляет Институт открытых данных, основанный правительством Великобритании с целью предоставить пользователям официальные источники информации и научить, как с ними работать.

Бернерс-Ли достает iPhone – впервые за всю нашу встречу. Он останавливает проходящую мимо женщину и просит ее запечатлеть нас на камеру. Я замечаю, что это я должен просить его сфотографироваться на память. "Так делают все", - отвечает Бернерс-Ли. Для него сфотографироваться с новым знакомым – чуть ли не «религиозный ритуал»: «Из этого получится неплохая книга о фотоискусстве, чтобы просматривать за кофе». Он собирает камушки, которыми придавил листок со словами «Столик зарезервирован», и возвращает их на место, заполняя пустоты в бордюре.

Мы идем обратно, и я спрашиваю на ходу, что он кодировал во время церемонии открытия Олимпиады. Когда дети были маленькими, рассказал в ответ Бернерс-Ли, он говорил им: "Если что-то непонятно - это волшебство". Дети выросли и больше не нуждаются в таких объяснениях. “Когда вы понимаете, как работают вещи, вы перестаете верить в магию. Пусть церемония открытия кажется волшебством”.

Перевела Анна Разинцева