Что стало причиной спора совладельцев «Гелиймаша»

О споре вокруг «Гелиймаша» стало известно в конце прошлого года. Все произошедшее напоминает классический захват, сообщала «Российская газета» о новом совладельце НПО – инвесткомпании «Магма», созданной выходцами из «Росбилдинга». Оказалось, что и у «Магмы» есть претензии к гендиректору «Гелиймаша» Вадиму Удуту, который также остается акционером предприятия.

Что за актив

«Гелиймаш» – разработчик и производитель кислородно-криогенного оборудования, включая системы, которые используются на космодромах Байконур и Плесецк. Предприятие работает с 1931 г. Выручка от поставок оборудования в 2010 г. – 327 млн руб. (годом ранее – 510 млн), еще свыше 100 млн руб. в год давала аренда, следует из отчетности НПО.

Связанное с «Гелиймашем» ООО «Криор» (см. схему) приносило около 800 млн руб. выручки и 400 млн руб. чистой прибыли, производя и продавая сжиженный гелий, в том числе на экспорт: с учетом небольшого масштаба рынка только в Европе на российскую фирму приходилось около 20% продаж (данные СПАРК за 2008–2010 гг. и информация источников, близких к «Газпрому»).

Кроме того, по данным «Магмы», в числе активов «Гелиймаша» и «Криора» – три здания в Москве общей площадью 1346 кв. м и четыре площадки примерно на 75 000 кв. м. Все вместе может стоить $45–50 млн, считает управляющий директор Praedium Oncor International Михаил Гец. Хотя оценка самого «Гелиймаша» намного выше. Только одна из площадок завода – около 5 га на Лужнецкой набережной – оценивалась в $97,5 млн, утверждает сотрудник НПО: такой была «рыночная стоимость прав» на землю, где до кризиса Mirax Group запланировала строительство многофункционального комплекса (это один из участков проекта).

Старые акционеры

По состоянию на прошлый год контрольный пакет акций НПО (57,7%) был у трех московских фирм: ЗАО «Техногаз», ЗАО «Химгазсервис» и ООО «Криор».

Фирмы появились в 1992–1994 гг. И к 2011 г. их главными бенефициарами были шесть человек – Удут, Михаил Герасименко, Александр Шахов, Николай Савилов, Анатолий Вшивцев и Иван Сергеев.

Все, кроме Удута, работали на Оренбургском гелиевом заводе («дочка» «Газпрома»), вспоминает один из партнеров, Удут был намного младше остальных, работал в Губкинском институте, и его пригласили как «молодого специалиста».

Бизнес шестерки начался с «Криора»: эта фирма выкупила у Оренбургского гелиевого завода законсервированную установку по очистке и сжижению гелия, достроила и модернизировала, продолжает собеседник «Ведомостей». А поскольку оборудование для установки поставил «Гелиймаш», партнеры знали бывших собственников НПО (которым предприятие досталось при приватизации). В 1996 г. эти собственники, по словам Удута, пригласили его на должность гендиректора «Гелиймаша», а после дефолта 1998 г. продали контрольный пакет НПО «Техногазу», «Химгазсервису» и «Криору».

К прошлому году отношения шести партнеров разладились, рассказывает источник, близкий к «Гелиймашу», и четверо из них – Шахов, Савилов, Вшивцев и Сергеев – продали свои доли в «Техногазе» и «Химгазсервисе» инвесткомпании «Магма» (точнее, ее структуре – ЗАО «Эверест инвестментс корп.»).

«Эти люди сами на нас вышли, – говорит акционер «Магмы» Любовь Комонова. – А поскольку мы давно работаем с московской недвижимостью и знаем активы «Гелиймаша», мы приняли их предложение о продаже». Сумму сделки Комонова не раскрывает. Но источник, близкий к «Гелиймашу», говорит, что она составила около 170 млн руб.

В итоге сейчас «Эверест инвестментс корп.», по данным «Магмы», контролирует 66,56% «Химгазсервиса», 50,5% «Техногаза» и 73,98% «Криора» (через «Химгазсервис», см. схему). У трех фирм, как и прежде, 57,7% НПО «Гелиймаш», указывает Комонова; у Удута – 16,64% «Химгазсервиса» и около 28% «Гелиймаша» (вместе с пакетом его жены Марины Сташкевич), а у Герасименко – 16,69% «Химгазсервиса».

Начало конфликта

Главными в цепочке являются два ЗАО – «Химгазсервис» и «Техногаз». А у Удута и Герасименко по закону об акционерных обществах было преимущественное право выкупа долей партнеров в этих компаниях (если оформлялся договор купли-продажи с третьим лицом). Но договор мены законом не возбраняется, напоминает партнер «Нерр» Илья Рачков: любой сторонний инвестор, став акционером ЗАО по такому договору, потом может проводить сделки с акциями компании без ограничений.

Именно так и прошли сделки «Магмы» с прежними владельцами «Химгазсервиса» и «Техногаза»: в апреле и июле 2011 г. те подписали договоры о продаже акций с отлагательными условиями (бумаги будут проданы, если в течение шести месяцев «Эверест» станет акционером ЗАО), а в конце июля был заключен договор мены с Сергеевым, после чего «Эверест» получил акции ЗАО и реализовал права по предыдущим договорам, консолидировав нынешние пакеты. Так описаны сделки в материалах Арбитражного суда Москвы. Удут и Герасименко обратились туда в конце сентября, требуя признать договор мены притворной сделкой и передать им права на выкуп долей бывших партнеров. Больше всего продвинулся процесс по «Химгазсервису». Первая инстанция встала на сторону покупателя – «Эвереста», признав его сделки законными. Слушания в апелляции назначены на 18 апреля.

Почему во всей этой истории используется слово «захват»? Потому что главный принцип работы компаний, которые зарабатывают на скупке активов для дальнейшей перепродажи, – это внезапность (если есть другие совладельцы), рассуждает источник, близкий к «Гелиймашу»: прежние собственники должны узнать о появлении нового, уже когда все произошло – где возможно, уже поменялись гендиректора, к ним перешли печати и право распоряжаться счетами.

По данным арбитража Москвы, акции «Химгазсервиса» переведены на счета «Эвереста» в сентябре 2011 г. Но уже в августе гендиректорами «Химгазсервиса», «Техногаза» и «Криора» стали представители «Магмы» – на основании протоколов с решениями внеочередных собраний акционеров (или участников в случае с «Криором»). А никаких собраний не созывалось, отмечает Удут (тогда он был гендиректором «Криора»).

Суд и следствие

«Формально кворум на собраниях был – от владельцев мажоритарных пакетов, – говорит Комонова. – Но миноритарии действительно не присутствовали, для смены генеральных директоров достаточно было простого большинства, и голоса миноритариев не могли повлиять на решения этих собраний». Насколько серьезно это нарушение, будет решать суд, добавляет она, позднее были повторные собрания – с созывом всех совладельцев, а до этого «Магма» защищала свои интересы, «всем известно, как поступают директора, которых снимают, потом годами будешь возвращать активы».

Удут и Герасименко, конечно, могут обжаловать решения собраний, но практика показывает, что в такой ситуации миноритарии выигрывают нечасто, отмечает Рачков, слишком многое нужно доказать: например, что голос миноритария мог повлиять на исход голосования, что решение принесло акционеру убыток.

По всей истории вокруг «Гелиймаша» и связанных с ним компаний в арбитраж Москвы подано около 30 исков (с разных сторон). Продолжаются споры вокруг того, кто где гендиректор и проч.

А по действиям «Магмы» с октября по март возбуждено четыре уголовных дела.

Одно из них – в Находке (ч. 1 ст. 330 УК, «самоуправство», наказываемое штрафом до 80 000 руб., копия постановления есть у «Ведомостей»). Этот эпизод касается филиала «Криора» – приморской гелиевой станции, куда представители «Магмы» не пускают директора (бывшего, по мнению инвесткомпании), говорит источник, близкий к следствию.

Три других дела возбуждены 2-м отделом следственной части ГСУ ГУ МВД по Москве. Это та же статья «самоуправство», пункт «б» ч. 2 ст. 165 (крупный ущерб собственнику путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения, максимальный срок – до пяти лет тюрьмы), а также последнее, мартовское дело по ч. 4 ст. 159 (мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере, до 10 лет).

Таковы данные самой «Магмы» и источника, близкого к следствию. А мартовское дело «Ведомостям» подтвердили в пресс-службе столичной полиции: оно возбуждено в отношении трех представителей «Магмы» – Владимира Курбатова (совладелец инвесткомпании. – «Ведомости»), Александра Чилимкина (в августе зарегистрирован как гендиректор «Криора»), Алексея Токарева (летом был гендиректором «Химгазсервиса»), а также «других неустановленных лиц».

Сама «Магма» – в лице Чилимкина – подала жалобу в Главное управление экономической безопасности и противодействия коррупции МВД России – о злоупотреблениях со стороны Удута, говорит Комонова (в пресс-службе управления «Ведомостям» это не подтвердили).

Взаимные претензии

В мартовском деле, где фигурируют три представителя «Магмы», протоколы собраний «Криора» и «Химгазсервиса» (на основании которых регистрировалась смена гендиректоров) называются «подложными», отмечают два источника, близких к следствию. Кроме того, с октября по декабрь со счетов «Криора» списано 150,3 млн руб. – они переведены на счета ООО «Темпстрой», подконтрольного Курбатову, Чилимкину, Токареву и «их неустановленным соучастникам», добавляют собеседники.

Комонова утверждает, что эти 150 млн руб. – годовой заем, выданный под проценты «Темпстрою»; понадобился он для того, чтобы «сохранить» деньги «Криора», «поскольку г-н Удут не оставлял попытки любыми способами завладеть имуществом «Криора».

У «Магмы» встречные претензии к Удуту, добавляет Комонова. По ее словам, в июле 2011 г. Удут, будучи гендиректором «Криора», продал главный производственный актив компании – оренбургскую установку фирме ООО «Технологии технических газов» (ТТГ, 50% – у жены Удута Марины Сташкевич, та же доля указана в СПАРК). Сумма сделки составила 18,1 млн руб., при этом столько же «Криор» сам должен заплатить ТТГ за 1,5 года аренды той же установки, возмущается Комонова. А по оценке независимого оценщика, которую заказывала «Магма», оборудование стоит 142,6 млн руб., добавляет она.

Кроме того, в августе «Криор» (по договору, подписанному Удутом) купил векселя Апабанка на 338 млн руб. с погашением не раньше 2021 г., рассказывает Комонова, настаивая, что все эти сделки – «противозаконные действия по рейдерскому захвату имущества», которое никогда не принадлежало Удуту.

Впрочем, и топ-менеджер все претензии в свой адрес отметает: перед сделкой с ТТГ у «Криора» больше трех месяцев были проблемы с поставкой гелия (ее блокировал «Газпром»), поэтому ТТГ, с которой «Криор» давно сотрудничал, купила установку, чтобы покупать и обрабатывать гелий из «независимых от «Газпрома» источников». Почему «Криор» не мог воспользоваться этими источниками, Удут объяснять не стал. Вопросы про векселя он также оставил без ответа. Но договор с Апабанком прокомментировал его партнер – Герасименко: это была защита, никаких претензий к Удуту нет.

Немного «Газпрома»

Спор «Газпрома» с «Криором», о котором говорит Удут, совпал по срокам со сменой владельцев компании. «Шла массированная атака по всем направлениям», – считает Удут.

«Газпром» заинтересовался бизнесом «Криора» в конце 2010 г.: возник вопрос, почему концерн сам не занимается сжижением и экспортом гелия, были вопросы и по цене контракта на поставку сырья (менеджеры госкомпании сочли, что «Газпром добыча Оренбург» продает его ниже себестоимости), делится источник, близкий к «Газпрому». Решили, что нужно договориться с «Криором» о работе на условиях процессинга и поставлять гелий его клиентам, добавляет собеседник.

Но «Криор» не согласился, после чего «Газпром» резко поднял цены на сырье, а потом остановил на ремонт газопровод, по которому «Криор» получал собственные запасы гелиевого концентрата из подземных хранилищ «Газпрома» (об этом конфликте сообщало RusEnergy).

Теперь «Газпром» получил договор процессинга: он заключен с «Криором» в ноябре 2011 г., говорит представитель «Газпрома».

Впрочем, источник, близкий к следствию, считает, что концерн просто воспользовался ситуацией.

«Группа «Газпром» с ЗАО «ИК «Магма» и представляющими его лицами не сотрудничала и не сотрудничает», – говорит представитель концерна. Официального предложения о покупке оренбургской установки «Газпром» не получал, добавляет он, прямых рисков для себя концерн не видит, а о споре собственников знает «из сообщений прессы».

Что дальше

«Понятно, что у каждого своя правда, – рассуждает Удут. – Моя правда заключается в том, что бизнес, который мы создавали 20 лет, будет просто уничтожен, а люди, специалисты, останутся без работы. Ведь кто такие владельцы «Магмы» – это выходцы из «Росбилдинга», который в свое время пустого места не оставлял от предприятий, одна выжженная земля». Действия «Магмы» он считает рейдерством. «А то, как поступили мои бывшие компаньоны, – чисто по-человечески это подло, – добавляет Удут. – Нормальные деловые споры, конечно, были, но ни разу не возникало разговоров про продажу долей на сторону».

«Компания «Росбилдинг» никогда не занималась воровством и отъемом бизнеса, – парирует Комонова. – Бизнес слияний-поглощений – очень сложный бизнес, всегда есть сторона, которая недовольна изменениями в своей жизни, связанными с появлением новых совладельцев». А «Магма» занимается не только недвижимостью, настаивает Комонова: «За последние три года мы восстановили и продолжаем развивать бизнес, связанный с производством электросчетчиков и систем АСКУЭ [купленный «Магмой» Московский завод электроизмерительных приборов], гостиничный бизнес и бизнес по производству промышленных устройств автоматизации [Московский завод счетно-аналитических машин]».

По словам Удута, «Магма» предлагала ему разделить бизнес, но он настаивает на отмене самой первой сделки – благодаря которой «Магма» стала главным владельцем «Гелиймаша» и связанных с ним компаний: «Бывшие партнеры должны предложить мне и Герасименко выкупить их доли – так гласят устав и закон».

«Г-н Удут должен понять, что вернуться в состояние июля 2011 г. уже невозможно, [у его бизнеса] есть совладельцы, с которыми необходимо считаться», – отвечает на это Комонова, предлагая «сесть за стол переговоров».