«Я – цель для критики всего мира, но я на верном пути»

Ким Чен Ир родился в 1942 г. (по официальной версии, по другим данным – в 1941 г.) в селе Вятское под Хабаровском, где располагалась 88-я отдельная стрелковая бригада Красной Армии, в семье командира батальона этой бригады капитана Ким Ир Cена. По официальной версии, место его рождения – священная гора Пэктусан на территории Кореи (гора расположена на границе с Китаем). Впрочем, и сам Ким Ир Сен в своих мемуарах не отрицал своего пребывания под Хабаровском во время Второй мировой войны, правда, называл 88-ю бригаду объединенной антияпонской армией, а себя – командиром этой армии.

88-я бригада была необычной воинской частью и состояла из двух батальонов – китайского и корейского, которые были укомплектованы антияпонскими партизанами из Маньчжурии китайской и корейской национальностей, ушедшими в Советский Союз после разгрома японскими оккупационными войсками партизанского движения в Маньчжурии. Фактически это была политическая часть, которая должна была стать ядром возглавляемого китайскими коммунистами партизанского движения в Маньчжурии в случае нападения Японии на СССР. На протяжении 1941–1945 гг. ее бойцы использовались для укомплектования разведгрупп, забрасываемых советской военной разведкой за кордон.

По воспоминаниям советских офицеров бригады, Ким Ир Сен к концу войны вполне свыкся с ролью офицера Красной Армии и планировал продолжить свою службу в ее рядах. В этом случае его сына Ким Чен Ира скорее всего ждала вполне обычная судьба сына советского офицера. В маньчжурской операции по разгрому Квантунской армии в августе 1945 г. 88-я бригада не успела принять участие, и ее кадры были использованы политорганами Красной Армии для укомплектования новых органов власти в освобожденной от японцев Маньчжурии и Северной Корее. Капитан Ким Ир Сен попал в распоряжение политуправления 25-й армии, располагавшейся на территории Северной Кореи (по Потсдамским соглашениям эта часть полуострова стала советской оккупационной зоной) и привлек внимание члена военного совета 25-й армии Николая Лебедева. На митинге в октябре в Пхеньяне Ким Ир Сен был представлен советским командованием уже как герой антияпонской партизанской войны. Советская оккупационная администрация сделала окончательную ставку на него, что и привело Ким Ир Сена на пост главы образованной в 1948 г. КНДР и в конце концов предопределило карьеру и его сына Ким Чен Ира.

Сын «великого вождя»

Психоаналитики любят говорить, что детство у Ким Чен Ира было тяжелое, пишет FT. Непросто расти в тени великого отца, занятого становлением страны. К тому же в 1948 г. родной брат Ким Чен Ира утонул в реке, а в 1949 г. умерла при родах мать будущего лидера Кореи. Впоследствии ей посмертно присвоили звание героя КНДР.

«В девятилетнем возрасте Ким Чен Ир был вывезен в Китай, где с ним обращались не лучшим образом. На всю жизнь он сохранил презрение и ненависть к китайцам и стремление не доверять большому западному соседу», – рассказывает независимый эксперт по странам Восточной и Юго-Восточной Азии Петр Козьма. Сказалось плохое обращение и на его нервной системе, не исключает он: говорят, что Ким с молодых лет был вспыльчивым человеком со слабой психикой – и иногда эта вспыльчивость переходила грань адекватности. Согласно официальной биографии Ким Чен Ир учился в школе в Пхеньяне. Некоторые неофициальные источники утверждают, что три года он отучился в Маньчжурии.

Антикитайский вектор уравновесила симпатия к СССР: есть истории о том, как он писал на советское радио, подписываясь «Юрий Ким», а любовь к советским песням пронес через всю жизнь, продолжает Козьма.

Официальная биография утверждает, что Ким Чен Ир был активистом Детского союза и Союза демократической молодежи, а в 1957 г. возглавил отделение последнего в своей школе. В 1964 г. он окончил Университет им. Ким Ир Сена, где защитил диплом на тему «Роль и значение оружия в строительстве социализма». В университете продолжалась его политическая карьера. В 1961 г. Ким Чен Ир вступил в Трудовую партию Кореи, где после окончания университета работал в центральном комитете. Там он постепенно рос – к 1972 г. стал членом ЦК, в 1973 г. – секретарем, а в 1974 г. – членом политбюро ЦК партии. В 1980 г. Ким Чен Ира отец официально назвал своим преемником. Ким Чен Ира обвиняли в том, что в эти годы он, курируя работу спецслужб, имел отношение к ряду терактов. В том числе к теракту в Бирме, в результате которого погибли 17 чиновников из Южной Кореи, и к взрыву южнокорейского авиалайнера в 1987 г. в воздухе над Мьянмой – тогда погибли 115 человек.

В 1991 г. произошел очередной этап подготовки к передаче власти. Ким Чен Ир стал главнокомандующим вооруженными силами КНДР, хотя раньше имел весьма малое отношение к армии и не служил. А в 1994 г. Ким Ир Сен скончался от сердечного приступа. Пленум ЦК передал всю полноту власти Ким Чен Иру, тот официально был назван «любимым руководителем» (его отца называли «великим вождем»). Но генеральным секретарем Трудовой партии КНДР он стал лишь в 1997 г., а председателем комитета обороны страны – в 1998 г. Это дало повод для разговоров о том, что внутри страны ужесточилась борьба за власть и коммунистический режим Северной Кореи может пасть – похожие предположения высказываются и сейчас, когда к власти приходит сын «любимого руководителя» Ким Чен Ын.

«Полный провал»

Для Северной Кореи 1990-е гг. стали тяжелым временем. Распад СССР и прекращение помощи от него совпали с природными катаклизмами. В итоге на страну обрушился голод. Помощь из Южной Кореи и других стран подоспела слишком поздно. Может быть, после этого Ким Чен Ир задумался о налаживании отношений с внешним миром. В 1998 г. был подписан договор «политики солнечного света» между Севером и Югом. В 2000 г. мир поразила встреча двух Кимов – Ким Чен Ира и президента Южной Кореи Ким Дэ Чжуна – за столом переговоров в Пхеньяне. Страны Запада принялись восстанавливать с КНДР дипломатические отношения. Прошла и некоторая либерализация в области цен и зарплат, в частности, появились первые рынки. Но продолжения эти реформы не имели.

Ким Чен Ир продолжал развивать идеологию чучхе (социализм с опорой на собственные силы), а в 1995 г. в дополнение к ней провозгласил идеологию сонгун, которая делала армию главной в жизни страны. Ким Чен Ир не раз показывал: что бы там ни думали другие, а Корея идет своим путем. Он мог пообещать Владимиру Путину свернуть ракетную программу, а через месяц после того, как последний рассказал об этом миру, объявить все «шуткой». В 1994 г. в обмен на гуманитарную помощь Северная Корея подписала договор о консервации ядерной программы, но в 2002 г. выяснилось, что работа над ней идет, в 2003 г. она вышла из договора о нераспространении ядерного оружия, а в 2006 г. вошла в список ядерных держав, проведя испытание ядерного оружия. После КНДР снова согласилась приостановить работы, но в 2009 г. объявила о запуске спутника связи (подозревается, что на самом деле это было испытание баллистической ракеты) и взорвала второй ядерный заряд.

«Если рассматривать с позиции нормальной страны, в которой целью государства является улучшение жизни граждан, благосостояния, прав человека, то, конечно, здесь во время его правления был полный провал, – констатирует директор корейских программ Института экономики РАН Георгий Толорая. – Целью его правления было сохранение северокорейского государства, а также сохранение своего клана у власти. Эти цели он выполнил блестяще, несмотря на тяжелые условия, в которые была поставлена страна: международная изоляция, голод, полная остановка экономики. Он сумел удержать государство от коллапса и распада. Хорошо это или нет для корейцев – вопрос спорный, потому что народ заплатил очень высокую цену». Толорая считает, что Ким Чен Ир цинично и реалистично оценивал ситуацию: «Он прекрасно понимал, что Северную Корею никто защищать не будет и единственным фактором сдерживания является сила – ядерная. Он успел увидеть на примере Каддафи, к чему приводит вера в западные обещания».

«Гений в военных делах, промышленности и всех других областях»

«Ким Чен Ир всю жизнь пытался казаться выше, чем он есть. При встрече с ним (а я несколько раз видел его живьем на близком расстоянии) надо было просто опустить глаза на его ботинки. Они всегда были шедевром творчества обувщиков – толстая подошва плюс, видимо, высоко поднятая внутри пятка. При маленьком размере обуви это были даже не ботинки, а какие-то копытца», – делится впечатлениями Козьма. Южнокорейские СМИ рисовали лидера КНДР самовлюбленным и капризным плейбоем, компенсирующим малый рост еще и прической с поднятыми волосами. Бывший полпред президента в Дальневосточном федеральном округе Константин Пуликовский, сопровождавший Ким Чен Ира во время поездки на поезде в Москву в 2001 г. (как и отец, Ким ненавидел летать), рассказывал FT, что каждый день ему доставляли свежие яства вроде лобстеров и ослиного мяса, которое диктатор любил жареным. «Я цель для критики всего мира, – цитировал Пуликовский Кима. – Но все то время, пока меня обсуждают, я считаю, что я на верном пути».

Одним из его любимых напитков был коньяк Hennessy, дополняет FT. Также Ким был большим фанатом запрещенного в КНДР интернета (во время визита в Корею Мадлен Олбрайт он предложил ей переписываться и дал адрес своей электронной почты). Любил он и кинематограф – в его архиве более 20 000 DVD. The Daily Telegraph называла его заядлым курильщиком – привычка, от которой он не мог якобы отказаться даже при угрозе здоровью: в 2008 г. Ким, как подозревают, перенес инсульт. «Он не чурался вина и женщин, не отказывал себе в удовольствиях, но это не было чем-то переходящим через край», – утверждает Толорая. Местная пресса, как положено, превозносила его мудрость. «Гений в военных делах, промышленности и всех других областях», по определению журнала «Корея», Ким Чен Ир считался гениальным архитектором – под его руководством были созданы Триумфальные ворота и стадион Ким Ир Сена. Его также называли одаренным композитором, создавшим ряд опер, прославляющих деяния его отца.

Но он не был харизматиком, поэтому не мог создать собственную команду, что объясняет появление в его ближайшем окружении родственников, утверждает Козьма: «Отсутствие у него лидерских качеств не дало Ким Чен Иру возглавить и провести реформы».

У Толорая, встречавшегося с северокорейским лидером несколько раз начиная с 2000 г., остались другие впечатления. «Он был незаурядной натурой, человеком с очень сильным интеллектом, замечательной памятью, быстро реагирующий и оперативно принимающий решения, – вспоминает Толорая. – Он хорошо разбирался в окружающей действительности, можно сказать, что у него было стратегическое мышление. Но мне показалось, что он не очень понимал смысл современной экономической науки. Он был талантливым политиком, хотя цели его режима не вызывают симпатии». Помощник экс-премьер-министра Японии Исао Йиджима дважды присутствовал на встречах с участием Ким Чен Ира, и его поразили глаза диктатора – «мягкий взгляд, как у слона, а отнюдь не свирепый и порочный».

Без быстрых перемен

«Северная Корея – мастер выживания. Это конфуцианская, теократическая монархия, которая может существовать столько, сколько будет существовать закрытость. Народ живет в традиционном обществе, и в целом он за последние 300–400 лет богатств и свобод не видел, – говорит Толорая. – Сначала это была патриархальная конфуцианская династия, потом – японские колонизаторы, после которых сразу возникло северокорейское тоталитарное государство, которое было не намного хуже, но и не намного лучше японского тоталитаризма. Этот народ ничего лучше не видел». В КНДР, по его наблюдениям, чувствуется, что время остановилось: «Люди живут своей жизнью – и очень далекой от наших параметров. У них другой круг интересов, общения, идеалов. Они не воспринимают это как нечто, что надо немедленно менять. Оппозиционной интеллигенции нет, ее искореняют всеми силами, а простой народ довольствуется самым простым».

Конечно, в последние годы железный занавес вокруг Северной Кореи изрядно проржавел – из Китая в приграничные районы просачиваются мобильные телефоны с сим-картами китайских операторов, из Южной Кореи – фильмы и сериалы (официально все это запрещено). «На молодое поколение это оказывает серьезное влияние. Это поколение, конечно, рано или поздно потребует перемен – и этот призыв надо будет услышать, – говорит Толорая. – Ждать быстрых перемен не стоит, они были бы губительными для власти. Но Ким Чен Ыну придется отвечать на новые вызовы: сейчас власти закрывают глаза на ростки рыночных отношений, но эти тенденции невозможно остановить, а облегчить ситуацию можно довольно просто – достаточно разрешить крестьянам выращивать урожай, легализовать торговлю и мелкое предпринимательство, что улучшило бы ситуацию в стране». Как бы то ни было, восстания по типу «арабской весны» там ждать не приходится, да и Южная Корея в этом не заинтересована. «Распад Северной Кореи обернется крупнейшей гуманитарной и экономической катастрофой. Южная Корея сейчас будет делать все, чтобы избежать провокаций», – резюмирует эксперт.