На ПМЮФ обсудили тенденции в области юридической защиты бизнеса

Участники сессии «Развитие правовых механизмов защиты бизнеса», организованной в рамках Петербургского международного юридического форума (ПМЮФ), обсудили поддержку российского предпринимательства и предоставление ему гарантий в условиях внешнего санкционного давления.

Главный редактор портала «Право.ru» Борис Болтянский выразил мнение, что динамика экономических споров – очень важный показатель экономического климата в стране и работоспособности правовых механизмов защиты бизнеса. Число коммерческих споров к концу 2024 г. вернется к доковидному показателю, что создает существенную нагрузку на судебную систему, сослался он на прогноз собственного портала.

При этом споры, пояснил Болтянский, стали гораздо сложнее. Они строятся на нестыковках различных практик права и отягощены и иностранным элементом, а также санкционным фактором. «И, конечно, споры с иностранным элементом – это сфера, где практика только формируется. Это практика, требующая учета всех санкционных и контрсанкционных мер, требующая учетов структуры активов сторон, участвующих в споре и задействованных в споре юрисдикций», – пояснил главный редактор «Право.ru».

Он также упомянул, что в опубликованном на этой неделе тексте 14-го пакета санкций ЕС говорится, что впервые реализация права на судебную защиту становится основанием для применения рестрикций. Речь идет о компаниях, которые воспользовались возможностью перенести экономический спор из иностранного в российские суды.

Эксперт перечислил основные тенденции последнего времени:

• Главные банкротные тренды в течение мних лет – увеличение числа исков и рост сроков их рассмотрения. С 2020 г. средняя продолжительность одного банкротного дела увеличилась более чем в три раза.

• Категория, показавшая взрывной рост, – споры, которые связаны с неисполнением обязательств по договорам банковского счета и при осуществлении расчетов. Это чаще всего иски бизнеса к управляющим компаниям, где предмет спора – неудовлетворительное доверительное управление, споры по договорам поручительства, по банковской гарантии, по факторингу или по уступке требований.

• Скоро ожидается волна споров, связанных с тем, что западные компании, ушедшие из России из-за санкций, будут возвращаться либо за своими активами, либо в целом будут пытаться вернуться на наш рынок.

• Если говорить про самые заметные тенденции в налоговых спорах, то они демонстрируют редкую тенденцию к уменьшению количества исков в госарбитражах. Этому во многом способствует политика ФНС, направленная на досудебное разбирательство, а также риск-ориентированный подход в налоговом контроле.

• Число исков, связанных с охраной интеллектуальных прав и собственности, за пять лет увеличилось в шесть раз. Определенным трендом можно считать попытки использования товарных знаков и иных объектов прав уходящих с рынка западных компаний их российскими конкурентами. При этом суды все чаще прислушиваются к аргументу, насколько использование такого объекта права в России действительно ущемляет правообладателей, при учете, что он добровольно, открыто и публично покинул российский рынок.

Уполномоченный по защите прав предпринимателей в Москве Татьяна Минеева рассказала, что в столице сейчас насчитывается около 1 млн предпринимателей. Такая цифра сказывается на росте количества обращений. Это связано и с ростом числа бизнесменов, и с усилением санкционного давления. С последним фактором, в частности, связаны вопросы трансграничных платежей, говорит она. В связи с этим создан Центр правовой поддержки международного бизнеса, в который активно интегрируются юристы-международники, добавила Минеева.

«В целом, мы видим на сегодняшний день тенденции гуманизации уголовно-правовой политики. <…> В сфере уголовного преследования предпринимателей – уточнение размера ущерба и объемов преступной деятельности, в том числе дохода, позволяющих квалифицировать деяния в сфере экономической деятельности, как совершенные в крупном и особо крупном размере. Это действительно наша общая, совместная заслуга в области контрольно-надзорной деятельности», – пояснила Минеева.

Она высказала мнение, что в будущем необходимо расширять практику применения в отношении предпринимателей различных мер пресечения, которые не связаны с полной изоляцией от общества. Она привела пример, что московские суды в 2023 г. рассмотрели 365 ходатайств об избрании в отношении обвиняемых меры пресечения в виде заключения по стражу. Из них 283 было удовлетворено, а отказано в 80 случаев. Залог применялся один раз, домашний арест – 47,а восемь раз – запрет определенных действий.

«Учитывая вот такую сложную ситуацию для бизнеса, [нужно] зафиксировать тенденцию непопулярности избрания меры пресечения в виде залога», – отметила Минеева.

Руководитель отдела по работе с Россией и странами СНГ международной юридической компании Lansky, Ganzger & Partner (LGP Group) Анна Цайтлингер подчеркнула, что доступ российского бизнеса к правосудию переживает определенный кризис на территории ЕС. Тем не менее остались механизмы, которыми можно пользоваться.

Цайтлингер, в первую очередь, упомянула о возможности обжалования индивидуальных санкций в Европейском суде. Она приводит пример Дмитрия Пумпянского и его супруги, добившихся 26 июня отмены ограничительных мер ЕС. По ее мнению, это вопрос не только справедливости, но и показатель влияния на бизнес, который остался у данных лиц на территории Евросоюза. Это также актуально с точки зрения компенсации ущерба в случае необоснованности санкций – право Европейского союза такую возможность предусматривает.

«Этот вопрос еще до конца не продуман, и таких прецедентов пока мало, но требования, я полагаю, последуют за теми решениями, которые уже сейчас выносятся Европейским судом. Требования не только от физических лиц, но и от юридических лиц, которые упоминались в тех или иных ризонингах, объяснениях об обосновании внесенных санкций, поскольку эти компании непосредственно пострадали вследствие индивидуальных санкций на территории Европейского союза», – пояснила эксперт.

В случаях, когда компания оказалась в ситуации полной блокировки своих активов из-за санкций на собственников или контролирующих лиц, большое значение имеет работа с регулятором в соответствующей стране. Регуляторы находят возможность договориться, дать бизнесу в рамках закона осуществлять определенную деятельность, считает Цайтлингер.

Нужно учитывать и национальные санкции – интерпретацию санкций ЕС либо создания собственных санкционных списков, добавила эксперт. Наиболее радикальны в этом смысле Польша, Чехия, Прибалтика, которые имеют собственные законы, предусматривающие такую практику. В каждой стране это практикуется по-своему, но основная цель одинаковая – это экспроприация, взятие под контроль российского бизнеса с последующей продажей и перераспределением активов на национальных рынках.

«Здесь можно только обращаться в суд и обжаловать до победного, до всех возможных инстанций. Но самое главное в рамках этих обращений обращаться за разъяснениями в Европейский суд. На сегодняшний день такие обращения имеются, их немного, но я считаю, что задача нас, юристов, форсировать подобные обращения, то есть, помогать компаниям доходить до той инстанции в суде», – считает эксперт.

В России созданы условия для того, чтобы компании покинули европейскую юрисдикцию и вернулись в Россию. Тем не менее на практике бизнес сталкивается с разными проблемами. Если это санкционные компании, они ограничены определенным сроком, который прописан исключительно в санкционных документах.

Последний пункт, который отмечает Цайтлингер, – это необходимость создания за рубежом эффективных независимых судов для компаний, покидающих западную юрисдикцию и обосновывающихся в России, «чтобы компании с зарубежными документами, зарубежными правилами корпоративными могли чувствовать себя комфортно при разрешении споров».