Чем хороша Россия

Более пяти лет назад был принят федеральный закон «О международных компаниях и международных фондах» (далее – Закон о МК), который впервые позволил иностранным компаниям редомицилироваться в Россию, зарегистрироваться в одном из специальных административных районов (САР) в Калининграде или Владивостоке и стать российским юридическим лицом со статусом международной компании.

Новелла встроилась в логичную череду нормативных актов, направленных на возвращение так называемых квазироссийских компаний (такие компании ведут основную деятельность в России, но при этом зарегистрированы за рубежом) в обмен на налоговые преимущества и гибкость в корпоративном управлении. При этом первые годы действия нового закона не были ознаменованы массовыми «переездами» в Россию, особенно непопулярным механизм прослыл среди публичных компаний с первичным листингом на иностранных биржах. Всего с 2018 по 2024 г. процедуру редомициляции в Россию завершили в совокупности около 300 компаний, вместе с тем около 70% из них редомицилировались в 2023 г. Почему же большую часть срока своего действия закон не привлекал бизнес?

Первоначальную непопулярность удалось преодолеть путем последовательной адаптации законодательства к новым особенностям международных экономических отношений – Закон о МК не сразу стал предоставлять редомицилировавшимся компаниям большую гибкость в вопросах корпоративного управления. Не секрет, что исторически российский бизнес среди иностранных юрисдикций отдавал предпочтение Кипру и Британским Виргинским Островам (БВО), что заметно и по их участию в общем соотношении стран изначальной инкорпорации. За время действия Закона о МК в российские САР только с Кипра переехало более 250 компаний, более 20 компаний редомицилировались из БВО.

В свое время именно Кипр и БВО предложили россиянам легкость в учреждении юридических лиц и возможность тонкой настройки положений их учредительных документов. Вместе с тем первая редакция Закона о МК едва ли предлагала аналогичную гибкость переезжающим компаниям, которые сталкивались с трудностями в сохранении структуры акционерного капитала и устоявшейся системы корпоративного управления в российское правовое поле. После регистрации компании в России ее корпоративное устройство подчинялось стандартным нормам российского права.

Следствием этого становились невозможность создания структур акционерного капитала с разными правами для разных классов инвесторов, сложности в администрировании системы поощрений топ-менеджмента компаний (ESOP и LTI программы), ограниченная вариативность организации корпоративного управления, в частности порядка формирования и деятельности совета директоров, и иные вопросы, относительно легко решаемые в указанных иностранных правопорядках.

Со временем законодатель обратил внимание на запрос рынка и позволил подчинять большую часть положений уставов редомицилированных компаний иностранному праву страны первоначальной регистрации. Такая возможность является практически уникальной – иностранные правопорядки, которые позволяют редомициляцию, как правило, не разрешают сохранять иностранное право после переезда. Например, на Кипре, БВО, на Сейшелах и Гернси одним из критериев для удовлетворения заявления о редомициляции является приведение устава компании в соответствие с местным корпоративным законодательством. Отдельные движения в сторону свободного определения права можно отметить, в частности, в Казахстане, где компании, редомицилировавшиеся в МФЦА «Астана», могут ограниченно применять английское право и разрешать споры по нему в местном суде.

Среди юридических лиц, редомицилировавшихся в Россию, возможностью применения иностранного права к своим корпоративным отношениями воспользовались в том числе «Лента», «Алсиб», «Юнайтед медикал груп» (исходная юрисдикция этих компаний – Кипр), «Русал» (Джерси), «Эн+», ВК (БВО).

Например, в уставе МКПАО «Лента» предусмотрено два класса членов советов директоров, назначаемых в разном порядке (соответствующие критериям независимости, установленным Кодексом корпоративного управления Великобритании, и не соответствующие таким критериям), а также право совета директоров самостоятельно доназначать выбывших членов. Устав МКПАО «Эн+ груп» содержит специальные правила о раскрытии информации компанией, а устав МКПАО «Юнайтед медикал груп» предлагает регулирование вопросов заинтересованности членов совета директоров компании, отличное от обычных российских корпоративных норм. Стоит отметить, что российское право тем не менее применяется автоматически к тем положениям устава, в отношении которых уставом прямо не предусмотрено применение иностранного закона.

Вторая причина лежит в плоскости законодательства о рынке ценных бумаг, которая особенно интересна публичным компаниям. Под конец 2018 г. в Закон о МК была введена ч. 1.2 ст. 4, позволяющая предусмотреть в уставе применение к отношениям участников корпорации не только норм иностранного права, но и правил иностранных бирж. Такая гибкость закона доступна до 2039 г. и может быть использована при условии, если соответствующие нормы иностранного права применялись к компании до редомициляции. Например, МКПАО «Русал» предусмотрело в своем уставе применение как права Джерси, так и правил листинга Гонконгской фондовой биржи, на которой компания имеет листинг.

Кроме того, лишь летом 2022 г. Закон о МК был дополнен ст. 7.1, которая разрешила выпуск «многоголосых» акций и определила их дальнейшую судьбу. Этим воспользовалось, в частности, МКПАО «ВК», выпустив два класса обыкновенных акций, предоставляющих 1 и 25 голосов соответственно. На сайте Центрального банка России можно найти уведомления о регистрации выпусков акций с двумя, тремя и даже четырьмя классами обыкновенных акций в отношении непубличных международных компаний – наиболее вероятно, что каждый класс акций в таких компаниях предоставляет держателям разный объем прав.

Наконец, рост интереса к переезду в Россию обусловлен также совокупностью следующих обстоятельств:

• развитием контрсанкционного режима согласования сделок с акциями компаний, подконтрольных лицам из недружественных стран (редомициляция не требует получения разрешений Правительственной комиссии по контролю за иностранными инвестициями в РФ и может быть использована в качестве инструмента избавления от иностранного контроля);

• существенным расширением списка государств и территорий, входящих в международные ассоциации и группы по борьбе с отмыванием денежных средств, признаваемых в качестве таковых Законом о МК (расширение позволило осуществлять входящую редомициляцию в Россию из менее распространенных юрисдикций, нежели, Кипр и БВО), которые могут обладать своими преимуществами – например, в части регулирования корпоративных отношений;

• последовательной денонсацией соглашений об избежании двойного налогообложения с популярными у предпринимателей «офшорными» юрисдикциями (например, Кипром);

• нарастанием проблем практического характера, возникающих при взаимодействии иностранных компаний с российским элементом с иностранными государственными органами или субъектами лицензируемой деятельности в части получения базовых услуг (например, нотаризация и апостилизация документов, получение выписок и копий документов, подписание документов у директоров и т. д.);

• введением упрощенного списка документов от некоторых заявителей на редомициляцию в России (в первую очередь в связи с невозможностью предоставления тех или иных документов по причинам, указанным в предыдущем пункте). Возможность обойтись документами по такому списку предусмотрена до 1 июля 2024 г., но уже сейчас обсуждается возможность продления данного срока до конца 2025 г.

Наш опыт работы с Законом о МК дает возможность сделать и иные выводы. Например, практика правоприменения Закона о МК регулятором (в первую очередь Банком России, когда речь идет о МКАО/МКПАО) свидетельствует о стремлении нивелировать некоторую неопределенность закона относительно того, какие положения иностранных уставов могут быть перенесены в российское правовое поле, в каком виде и когда. В частности, можно предсказать негативную реакцию регулятора при попытке дополнить устав редомицилированной компании положениями иностранного права, которые не были предусмотрены уставом компании до редомициляции. Также Закон о МК прямо запрещает изменять в уставе правила о добровольном предложении и о принудительном выкупе миноритариев. Институты зарубежного корпоративного права в некоторых случаях могут противоречить российскому публичному порядку и нарушать интересы миноритарных акционеров либо вовсе вызывать трудности при их имплементации с использованием российской инфраструктуры рынка ценных бумаг (регистраторы, депозитарии и т. д.). В связи с этим наиболее безопасная практика при редомициляции – не вносить в устав нормы, отличающиеся от обычного порядка указанных правил.

В части выпуска нескольких классов акций редомицилированной компании, подчиненных регулированию иностранным правом, можно предположить, что регулятор будет приветствовать выпуск компанией хотя бы одной акции каждого класса до редомициляции в Россию. Это правило, сформированное правоприменением и нормами закона, призвано дать комфорт регулятору и инвестиционному рынку в России, что такой выпуск действительно возможен в соответствии с избранным иностранным правом, а местный (иностранный) регулятор проверил законность такого выпуска и зарегистрировал его.

В целом за неполные шесть лет действия Закона о МК он прошел через 13 ревизий, что говорит о готовности правоприменителя и законодателей оперативно адаптировать закон для соответствия текущим запросам рынка и задачам регулятора. Дальнейшие изменения закона могут предложить как новое либеральное регулирование, так и консервативное. С учетом этого иностранным компаниям, планирующим или рассматривающим редомициляцию в Россию, вероятно, стоит взвесить «за» и «против» осуществления этого процесса «здесь и сейчас».