«Мама мафия» с Моникой Беллуччи: несмешная комедия с цитатами из «Чебурашки»
В прокат вышел фильм о том, как обыкновенная американка стала главой итальянской мафииСорокалетняя американка Кристин (Тони Коллетт – стерва из детектива «Достать ножи») в кризисе. На работе не ценят, муж – серийный прелюбодей, а ненаглядный сын только что отбыл в колледж. И тут Кристин получает известие, что в далекой Италии скончался ее дедушка, которого она никогда не видела. Похороны становятся удачно подвернувшимся поводом развеяться: героиня готовит мужу на неделю еды и летит в Европу. На месте, однако, выясняется, что дедушка был никаким не виноделом, а самым настоящим мафиозным доном. И теперь Кристин, даже ни разу не смотревшая «Крестного отца», обязана занять его место.
Она предпочла бы наслаждаться итальянской кухней и заниматься сексом со страстным мачо, а вместо этого обязана вести переговоры с конкурирующей мафиозной семьей и отбиваться от подосланных убийц. В помощницы ей дана опытная советница дедушки в исполнении Моники Беллуччи.
Казалось бы, все есть для добротной комедии положений. Но режиссер Кэтрин Хардвик («Сумерки», «Короли Догтауна») умудряется сделать из него бестолково суетливое и ни секунду не смешное кино. Сюжетные повороты одновременно и шаблонны, и нелепы. Когда в один из двух бокалов подмешан яд, с самого начала ожидаешь, что бокалы будут перепутаны. Не ожидаешь только, что их перепутают самым глупым и неостроумным способом.
С юмором здесь вообще беда. В качестве веселой шутки зрителю преподносят истошные крики Кристин: «У меня три года не было секса!». Или информацию о том, что у героини Моники Беллуччи одна нога искусственная и пуленепробиваемая. Рассыпанные апельсины, которые катятся по улице во время лениво снятой перестрелки, претендуют быть тонкой цитатой из «Крестного отца», но выглядят так, словно фильм решил процитировать недавнего «Чебурашку».
Тони Коллетт изо всех сил переигрывает, и на нее неловко смотреть, как на человека, который старается при помощи клоунских ужимок спасти безнадежно унылую вечеринку. Беллуччи, напротив, не играет вовсе, и ее трудно винить: она не понимает, для чего вообще в фильме нужен ее персонаж и зачем ему придумали искусственную ногу.
Картина пытается выехать на феминистской теме: затюканная женщина, всегда жившая для других, получает свободу и открывает в себе неведомые раньше грани личности. На деле же история скорее напоминает сладострастную грезу о заурядной героине, которая оказывается в пропитанном страстью и залитом солнцем сказочном мире, где все вертится вокруг нее. Где она желанна, опасна и влиятельна – и где не надо ни для кого готовить завтраки.
Надо ли говорить, что Италия в фильме собрана из самых расхожих стереотипов: мафия, паста, лимончелло, мамма мия. Все итальянцы – горячие любовники. Все итальянки – Моника Беллуччи. Здравствуйте, не желаете ли возглавить нашу мафию? И заодно научить нас делать хорошее вино, а то мы не умеем? (Это не преувеличение: вступив в должность главы криминального клана, Кристин берется за дедовские виноградники и быстро налаживает производство вкусного вина вместо прежнего, невкусного.)
Стереотипы и избитые повествовательные шаблоны в «Маме мафии» так сильно выпирают, что, кажется, это неспроста. Есть подозрение, что малоизвестные сценаристы Дж. Майкл Фельдман и Дэбби Джун, при всех недостатках их работы, писали все-таки ехидный фарс. Такие сюжетные ходы просто не могут не быть пародийными. Но режиссер принимает все за чистую монету и снимает сатиру как простодушную комедию, начисто лишенную самоиронии.