Новая многовекторность
Прошедший год привел к значительным пертурбациям и в мировой, и в российской системах правосудия. Масштаб санкций, обрушившихся на Россию, беспримерен. Как правительственные акты они, с одной стороны, не могут превалировать над законами, но в то же время как экстренная мера по своей силе во многом близки к форс-мажору.
Западное правосудие, до недавнего времени видевшееся чуть ли не идеалом, испытывает огромное напряжение. Европейские и американские регуляторы в двойственном положении – они обязаны и позволять все, что не запрещает закон, и одновременно максимально ограничивать российскую активность. Суды не имеют достаточной опоры на прецеденты. А иностранные контрагенты российских компаний используют возникающие разрывы по своему усмотрению: кто-то отказывается сотрудничать по собственным соображениям, потому что заставить его в нынешней ситуации закон не может, кто-то, наоборот, готов зарабатывать там, где нет прямых запретов.
Отечественные игроки испытывают растерянность и, по понятной аналогии, часто воспринимают происходящее как «беспредел». Особо пострадавшие от санкций приходят к решению «поставить крест» на западном правосудии либо целиком, либо хотя бы как-нибудь частично – и создать свое, такое же, только лучше. А существующее российское правосудие, в свою очередь, максимально сосредоточилось на защите государства от врагов, и иногда решения судов могут восприниматься даже как прямая месть Западу. Если происходящее в физическом мире называется «специальная военная операция», то события юридического мира эксперты прямо называют «войной»: «У нас будет постоянная контрбатарейная война. То есть на каждое какое-нибудь элегантное, остроумное правовое решение здесь будет находиться ответное, такое же элегантное, такое же остроумное решение там», – сказал на организованном «Ведомостями» XIX ежегодном Юридическом форуме России партнер юридической фирмы Orchards Алексей Станкевич.
Однако, несмотря на благие цели, подобный подход порой вызывает если не накладки, то опасения – и тезис «лес рубят, щепки летят» не все воспринимают позитивно. Интересы прокуратуры распространяются не только на иностранные компании, но и на внутренних фигурантов – тем более что последних по определению больше. «Сегодняшнее противопоставление публичного интереса частным интересам или порой полное попрание этого частного интереса, даже без попытки облечь это в какую-либо удобоваримую правовую форму, действительно многим из нас кажется правовым нигилизмом», – говорит управляющий партнер коллегии адвокатов «Ковалев, Тугуши и партнеры» Сергей Ковалев.
Аналогичная двойственность наблюдается и в динамике бизнеса. Очередь из иностранных компаний, пытающихся расстаться с российскими активами с минимальными потерями, сохраняется, и конца как этой истории, так и связанным с нею потерям, а для кого-то – приобретениям, пока не видно. Многие же отечественные бизнесы ищут возможности сохранить активность за пределами страны. Выбор подходящих для этого юрисдикций непрост: большинство из тех, что считаются «дружественными», на деле просто не вводят собственные санкции, однако в той или иной мере соблюдают принятые на Западе.
Есть и встречное движение: российское правительство привлекает под свое крыло все, что можно собрать по миру. Практика показывает, что успехи заблаговременно созданных «специальных административных районов» (САР) благодаря возникшим в прошлом году стимулам становятся все заметнее, схема работает.
Ну, а тем, кто не справится с нынешними потрясениями, остается вечная тема – банкротство. Однако опыт юристов показывает, что потери можно и нужно минимизировать, а неудача одного бизнеса может стать инвестиционным объектом для нового. Если же дело сохранить не удается, то, как минимум, можно правильно и эффективно оценить активы. «Возможно ли инвестирование в рамках банкротства? – Да. Можно ли, инвестируя, не нарушать закон? – Да. Если у вас есть деньги и профессиональные юристы, то вы, наверно, можете это сделать и приобретать активы по цене менее 10% от условно рыночной стоимости», – полагает Сергей Ковалев.
И, как показывает опыт многих пережитых Россией до этого кризисов, любой из них – лишь начало пути к новому.