Банкротства банков. Сроки
Существует проблема регулирования вопроса истечения сроков исковой давности, а также пресекательного срока по восстановленным правам требования, в случае если сделка была расторгнута в преддверии банкротства должника по инициативе его прежних собственников, руководителей. Можно сказать, что это пробел в законодательстве. Мы наблюдаем две противоположные судебные практики: первая складывалась вплоть до 2021 г., вторая начала складываться в 2022–2023 гг.
Банком в преддверии отзыва лицензии было заключено более 100 сделок, направленных на прекращение договоров поручительства и залога, поручители и залогодатели являлись третьими лицами по отношению к заемщикам, сделки были заключены при непогашенных основных обязательствах. Временной администрацией сразу были поданы заявления о признании их недействительными. По мере того как эти сделки признавались недействительными, банк обращался к поручителям и залогодателям с исками о взыскании либо включался в реестр требований кредиторов в процедурах банкротства. При признании сделок недействительными суды указывали на то, что данные сделки были заключены со злоупотреблением правом, что лишило банк возможности погасить выданные кредиты.
В 2021 г. были вынесены решения (по нескольким делам), в соответствии с которыми до признания соответствующих сделок недействительными у должника отсутствуют обязательства перед банком по договорам поручительства. А значит, до вступления в законную силу судебных актов банк просто не имел оснований и возможности подачи исков к данным должникам. Более того, буквально через несколько дней должником был подан иск к банку о защите деловой репутации из-за размещения банком на ЕФРСБ сообщения о намерении обратиться с заявлением о банкротстве должника в связи с наличием задолженности перед банком.
Однако в 2022 г. практика начала кардинально меняться. Рассматривая аналогичный спор при таких же обстоятельствах, суды пришли к противоположным выводам. Отказывая банку в удовлетворении требований, они исходили из того, что иск к залогодателю был подан по истечении года с даты предъявления требования к должнику. На основании чего пришли к выводу, что обязательство в виде залога имущества прекращено. Аргумент банка об отсутствии у него права на подачу иска о взыскании до признания недействительных действий банка и должника, направленных на прекращение договора ипотеки и погашение записи об ипотеке, суды признали неубедительными. При этом Верховный суд РФ указал: неважно, что сделка была расторгнута и запись об ипотеке отсутствовала, банку ничего не мешало обратиться с иском еще до признания сделки недействительной.
Банкротство данного банка продолжается с 2017 г. В 2023 г. еще не все сомнительные сделки рассмотрены судом первой инстанции. При этом предъявлять свои требования до признания сделок недействительными рискованно для заявителя, поскольку не все сделки признаются таковыми.
Таким образом, институт оспаривания сделок должника, в частности, при банкротстве банков не приносит желаемых правовых последствий в виде взыскания задолженности с незаконно освобожденных от обязательств должников. Соответственно, возникает вопрос: нужен ли институт оспаривания сделок в банкротстве банков, если судебная практика говорит о том, что при его применении в надлежащем порядке с большой вероятностью нельзя соблюсти сроки для подачи исков о взыскании?
По итогам IX ежегодной конференции «Практика банкротства», проведенной газетой «Ведомости» 13 октября 2023 г. в Москве