Анатолий Попов: «Мы удивляемся, когда клиенты приходят в офис»

Согласно данным ФТС, российский экспорт в 2020 г. упал в денежном выражении на 20,7% (в основном за счет снижения спроса на энергоносители). При этом экспорт несырьевых товаров малыми предприятиями вырос за год на 4,1% в долларах, а средними – на 29,2%. Зампредседателя правления Сбербанка, руководитель блока «Корпоративно-инвестиционный бизнес» Анатолий Попов рассказал «Ведомостям» о трудностях, с которыми сталкивается малый и средний бизнес во внешнеэкономической деятельности (ВЭД), а также поделился своим мнением о новом сырьевом суперцикле, последствиях введения в Европе углеродного налога и перспективах дедолларизации торговли.

– Очевидно, что в период эпидемии коронавируса на ВЭД российских экспортеров негативно повлияли закрытие границ и запрет массовых международных мероприятий. Как следствие, с зарубежными контактами и деловым общением с контрагентами возникли проблемы. Офлайн-выставки приостановились, и вопрос, где искать потенциальных покупателей и поставщиков различных товаров, все еще актуален и по-прежнему заметно влияет на ВЭД российского бизнеса. И даже если предпринимателям удается найти новых партнеров, растут издержки на организацию новых поставок, поскольку работа с новым партнером – это всегда затраты на логистику, сертификаты, если они требуются, и многое другое.

Банки, конечно, могут помочь своим клиентам в этом отношении, но для этого у организации должна быть собственная международная филиальная сеть. Например, у нас действуют представительства и дочерние банки в Белоруссии, Казахстане, Индии, Китае и Европе, которые помогают налаживать связи между контрагентами из разных стран. В мае мы запустили инструмент «Бизнес-миссия онлайн»: находим иностранные компании, заинтересованные в поставках из России, готовим для них с нашими клиентами презентации, проводим для российских компаний коуч-сессии по основам презентации и работы в онлайн-режиме, после чего собираем всех на zoom-конференции. Именно так мы смогли, например, продвинуть отечественных производителей кондитерских изделий на китайский рынок. Когда мы запускали этот проект, было много сомнений, но в результате он оказался очень востребован как у российских экспортеров, так и у нерезидентов, потому что онлайн-миссии сокращают возникший дефицит международных встреч и переговоров. В проекте приняло участие уже 750 компаний, заключены контракты с Китаем, Индией, Казахстаном, более 100 компаний находятся на разных стадиях согласования условий поставки на зарубежные рынки.

Основная аудитория нашей международной онлайн-платформы «Банк бизнес-партнеров», которую мы развиваем уже несколько лет, – предприятия малого и среднего бизнеса из России и зарубежных стран. На платформе зарегистрировано 62 000 пользователей из 180 стран мира, и 30% из них – иностранные компании. Предприниматели размещают свои предложения и находят надежных партнеров для бизнеса, пользуясь специальным сервисом для их проверки: можно ввести название или ID компании и получить подробную информацию о финансовых показателях контрагента, аффилированности компании, ее судебных разбирательствах и т. д. Клиенты также могут получить информацию о международных тендерах, которые проходят в восьми странах мира – России, Белоруссии, Грузии, Казахстане, Киргизии, Туркменистане, Узбекистане, Украине, – и подать заявку на участие.

Кроме того, у нас есть формат индивидуальных бизнес-миссий. Когда клиент хочет поставлять свой товар в определенную страну, мы персонально для него находим иностранных покупателей, проводим встречи и переговоры. Думаю, эти форматы останутся с нами и в дальнейшем, даже когда очные встречи снова станут нормой. Ведь участвовать в онлайн-мероприятии гораздо проще и дешевле: не надо никуда лететь, тратить время и деньги.

– На заре внедрения валютного законодательства обслуживание ВЭД клиентов в нашем банке было одной из функций расчетного департамента и отдельно не выделялось. Три года назад мы занялись изучением и сегментацией клиентской базы и поняли, что потребности компании, которая ведет ВЭД – не важно, экспортер это или импортер, – сильно отличаются от потребностей клиентов, работающих на внутреннем рынке. Поэтому еще в начале 2017 г. мы создали подразделение по обслуживанию ВЭД, что позже вылилось в появление отдельного дивизиона по развитию внешнеэкономического партнерства. У него несколько направлений деятельности. Первое – обслуживание текущих клиентов, их действующих и новых контрактов. Это самое простое и базовое. Второе – у нас есть функции предконтрактного, контрактного и постконтрактного консалтинга. Для этого у нас было сформировано три хаба – в Туле, Екатеринбурге и Владивостоке, в них работают люди, обладающие страновой и отраслевой экспертизой. Третье – у нас есть отдельная группа для клиентов со сложными контрактами. Все, что связано с текущей деятельностью, наш клиент видит в цифровой системе. Указанные там события ранжируются по важности и срочности – например, необходимость провести определенные операции, чтобы не нарушить какую-то правовую норму и не получить за это штраф. Клиент может просто сфотографировать новый контракт на смартфон и добавить фото в базу – после этого он будет видеть все приходы и расходы, связанные документы и т. д. Все это мы развивали на протяжении нескольких лет, но именно во время пандемии подобные решения оказались особенно актуальными. Мы даже удивляемся, когда клиенты приходят в офис, поскольку сегодня любые вопросы гораздо быстрее и проще решить дистанционно.

«Все это не повод говорить о новом суперцикле»

– Я бы не был столь оптимистичен насчет нового сырьевого суперцикла, поскольку нынешний подъем цен на нефть связан в первую очередь с отскоком глобальной экономики – возможно, даже более резвым, чем ожидалось. Одним из главных бенефициаров этого отскока могут стать США, которые по итогам 2021 г. выйдут на более высокие экономические показатели, чем в 2019-м. В то же время на нефтяные цены влияет политика ОПЕК, которая не повысила квоты на добычу нефти, – действующие ограничения толкают цены вверх.

Все это не повод говорить о новом суперцикле, поскольку он должен в первую очередь подразумевать очень длительный подъем экономики, а пока она только приходит в себя после пандемии. Действительно, нефть пришла в довольно комфортный диапазон 60–70 $/барр., но у дальнейшего роста цен есть ограничения. Это не вопрос текущего года, однако не стоит списывать со счетов фактор сланцевиков, которые тоже будут что-то делать. Новый президент США много говорит о намерении ограничить их работу, и зеленая повестка тоже может значительно притормаживать развитие этой отрасли, но в любом случае сейчас мы не ожидаем, что спрос на нефть будет расти серьезными темпами после 2021 г. Так что общему предложению на рынке еще долго придется под него подстраиваться, а ОПЕК+ наверняка будет таргетировать цены в нынешнем диапазоне. Риски для нефтяных котировок остаются прежними – это условная очередная волна коронавируса, из-за которой темпы восстановления экономики могут снизиться.

– Зеленая тема занимает очень значимое место в общемировой повестке, и нам ее не избежать. Правительство очень разумно на все это реагирует: достаточно отметить, что в национальных проектах экологическая тематика стоит на третьем месте по объемам ожидаемых инвестиций. Весь мир идет путем снижения загрязнения окружающей среды, и это означает, что наши компании будут вынуждены этим заниматься, потому что соответствующие требования к ним будут выставлять не только иностранные инвесторы, но даже покупатели их продукции. Это касается и сельхозпроизводителей, и химиков, и металлургов, не говоря уже о нефтяниках. Компании будут вынуждены вкладываться в развитие экологичности своих производств, но помимо того, что такие проекты будут повышать их инвестиционную привлекательность, они же будут увеличивать вклад таких компаний в общий экономический рост.

Сейчас в Европе обсуждается возможность введения трансграничного углеродного налога, который может быть достаточно высоким, поскольку нынешняя цена в Европе за тонну эмиссии СО2, превышающей квоту, составляет 40 евро, или около $50. Очевидно, что российский экспорт оказывается под ударом в этом случае – это будет касаться нефти, металлов, удобрений. Но в долгосрочном плане нужно рассматривать и более серьезные риски: повышение углеродного налога в развитых странах может привести к тому, что экономика начнет быстрее переключаться на альтернативные источники энергии. Например, по оценкам BP, рост углеродного налога до $250 за тонну к 2050 г. может привести к реализации сценария net zero, который предполагает снижение выбросов СО2 до такого уровня к 2050 г., который может быть полностью абсорбирован окружающей средой.

Хотя такой сценарий видится довольно жестким, он говорит о значительных рисках снижения спроса на нефть и газ, не говоря уже об ископаемом угле. Так что за этой тенденцией России нужно следить очень внимательно: смещение мирового энергетического баланса в сторону возобновляемых источников, безусловно, является значительным риском для наших энергетических экспортеров. Пока ситуация достаточно неопределенная. Однако направление развития очевидно, и это выглядит как сигнал к тому, что компаниям нужно активнее переключаться на климатическую повестку.

«Роль доллара продолжит снижаться»

– Начиная с 2014 г. доля доллара в расчетах российских компаний, ведущих ВЭД, значительно снизилась и резко выросла доля евро. Мы считаем, что эта тенденция замещения продолжится. Речь прежде всего идет о том, в какой валюте фиксируется цена долгосрочного контракта. Сам расчет технически может производиться в любых валютах, но привязка к более стабильной валюте – тому же евро – еще долго будет иметь место.

В марте и ноябре прошлого года, когда курс доллара уходил за отметку 80 руб., наши компании, может, и были готовы рассчитываться с контрагентами в нацвалютах, но вопрос в том, готовы ли те принимать рубли в качестве оплаты. Валюты развивающихся стран обладают меньшей волатильностью по отношению друг к другу, и разрыв в их котировках, как правило, меньше, чем с валютами развитых стран. Но то, что курс национальных валют, в отличие от общепринятых валют расчетов, в определенный момент может оказаться в непредсказуемой зоне, остается основополагающим фактором при выборе доллара и евро в качестве валюты контракта. Тем не менее доля расчета в национальных валютах постепенно растет и за последние два года она перешагнула 10%, что довольно ощутимо. Отмечу, что в некоторых регионах нашего присутствия мы предлагаем клиентам расчеты в нацвалютах, но эта возможность формируется под конкретные потребности бизнеса.

С технической точки зрения для расчетов в нацвалютах есть условие баланса входящих и исходящих транзакций. Проще говоря, если есть входящий поток, но нет исходящего, банк вынужден укладываться в определенный лимит. Поэтому в основном расчеты в национальных валютах осуществляются в отношении разовых поставок, а для длительных контрактов, как правило, выбираются мировые валюты.

При этом очевидно, что роль доллара продолжит снижаться, ведь евро вытесняет его не только на европейском направлении, но и на азиатском. В частности, для Китая геополитические риски работы с долларом также существуют, поэтому и для него переход на другую валюту выглядит логичным.

– Сегодня все растущие экономики рассматривают цифровую валюту как новую точку роста. Особенно Китай, который в новых технологиях видит эффективный механизм конкуренции с США. В таких условиях Россия обязана предложить не просто очередной клон иностранных пилотных проектов, а начать максимально активную модель продвижения своей цифровой валюты, которая могла бы стать единой расчетной единицей в рамках межгосударственных союзов, таких, например, как ЕАЭС.