Можно ли не только спасти, но и оздоровить проблемные банки?

Есть у санации начало, нет у санации конца. Старая модель сначала дала вырасти гигантам банковского рынка, потом чуть не убила их. Новая ускоряет огосударствление банковской системы. Какой горизонт может быть у санации и что считать критериями ее успеха?

Недавно еще один крупный банк попал на санацию. В отличие от «ФК Открытие» Бинбанк не был системно значимым, но активы всей одноименной банковской группы тянут более чем на 2 трлн руб., что близко к «Открытию» по масштабам.

Прежняя модель санации окончательно дискредитирована: ранее ЦБ лишил лицензии нескольких крупных санаторов, например Пробизнесбанк, Татфондбанк, а теперь двое крупнейших пошли на санацию самостоятельно, причем объясняя свои проблемы как раз неудачными санациями других финансовых организаций.

У новой модели санации также могут быть неоднозначные последствия. Главная задача санации – предотвратить панику вкладчиков, дестабилизацию и разрушение банковской системы. И санация в новом формате справляется с этой задачей, но вопрос в цене, издержках, которые несет рынок, и результате. Что считать успешной санацией? Ведь спасение и оздоровление – понятия разные. Новая модель санации позволяет спасти банки и всю систему от дестабилизации, но затем должно следовать оздоровление кредитных организаций и их дальнейшее развитие – не в государственных руках.

Пока же доля государства в банковском секторе только растет. Доля топ-15 банков с госучастием в активах банковской системы составляла в 2008 г. 51,2%, в 2012 г. – 56,4%, в 2016 г. – уже 61,4%; доля госбанков в розничном кредитовании – порядка 66%, в корпоративном – около 72% (расчеты «Бизнесдрома»). И есть все основания полагать, что в 2017 г. доля госбанков установит новый рекорд.

Высокая концентрация присуща многим банковским рынкам многих стран. Согласно исследованию Национального бюро экономических исследований США, на топ-5 банков приходится более 50% активов в таких странах, как Финляндия (около 90%), Великобритания (около 70%), Норвегия и Греция (около 80%). В США и России этот показатель составляет порядка 50%. Но высокая концентрация в развитых странах отражает лишь значительную роль крупнейших игроков рынка, однако ни в США, ни в Европе доля госкапитала не превышает 30%.

Если государство там и присутствует в финансовых организациях, то они помогают правительству решать определенные социальные задачи. Например, немецкая банковская группа KfW работает по нескольким направлениям: в ней есть банк развития малого и среднего предпринимательства, банк содействия в сфере жилищного хозяйства, банк международного экспортного и проектного финансирования, банк содействия развивающимся странам. Другой пример – немецкий же Landwirtschaftliche Rentenbank, поддерживающий аграрный сектор.

В России же из года в год усиливается роль госбанков в банковской системе в целом. Если раньше в качестве преимуществ в рекламе банков звучали такие характеристики, как «надежность», «выгодные условия», «эффективность», то сейчас практически ключевым конкурентным преимуществом служит марка «госбанк». При этом госбанки могут иметь неплохие результаты по эффективности и прибыльности, но они ведут бизнес совсем не на рыночных условиях. Из-за постоянной чистки рынка происходит постоянный переток клиентов из частных в государственные банки. Последние также имеют приоритетный доступ к финансированию и явное преимущество по ставкам фондирования, будь то депозиты или пенсионные деньги. Однако такая антиконкурентная среда не является эффективной для самих госбанков – теряются качественные стимулы для технологического развития, внедрения инноваций.

Одновременно и банкиры, и регуляторы, включая Эльвиру Набиуллину, говорят о необходимости повысить конкуренцию. По словам председателя ЦБ, в некоторых регионах доля госбанков превышает 50-60% и даже доходит до 70-100%. В итоге ЦБ и Федеральная антимонопольная служба занялись разработкой новой стратегии банковского регулирования, в рамках которой предлагается запретить приобретение новых активов банкам, в которых доля государства превышает 50%. На банковском форуме в Сочи замруководителя ФАС Андрей Кашеваров сообщал, что служба скоро направит в ЦБ предложения по улучшению конкуренции в банковском сегменте, одно из них – запрет на приобретение банковских активов для госбанков. Но это искусственное ограничение, да и как рассчитать эффективный лимит, за который в идеале не должна выходить их доля?

Получается интересная ситуация. И кредитные организации, и ЦБ РФ чувствуют необходимость развития конкуренции и опасность чрезмерного огосударствления финансового сектора. При этом система идет к тому, что влияние госбанков становится все сильнее. Частным игрокам конкурировать с ними все сложнее: к выросшим регуляторным издержкам и давлению на маржу добавился кризис недоверия.

Возможным решением могут стать успешные санации, которые не только спасают рынок от паники, но и оздоравливают его. Но пока у нас нет ни одной success story, и важно, чтобы они появились с введением новой модели санации.

Для этого, во-первых, надо установить критерии того, какие банки должны подпадать под санацию. Критерии близки к системно значимым банкам, но не всегда это так. Как показывает практика, нужно санировать банки такого масштаба, значимости и специфики, от краха которых начнется эффект домино.

Во-вторых, нужно определить критерии эффективности санации, желаемый результат. Должен быть определен срок, в рамках которого банк нужно оздоровить и отправить в самостоятельное плавание. Дальше он приватизируется полностью или по частям, но однозначно перестает носить статус «банка на санации». Либо нужно заранее решить и объявить, что конкретный банк в течение N лет будет государственным – даже после оздоровления.

Если не будет конкретных и осязаемых сроков санации, KPI по рентабельности, финансовым показателям, эффективности проходящих реструктуризацию банков, то новая модель не приведет к оздоровлению сектора, а создаст механизм вечной санации. Это, конечно, тоже работающая система – в том смысле, что ее можно постоянно субсидировать и она будет выдавать кредиты, осуществлять весь спектр банковских операций, а также осваивать средства. Но нужно ли это российскому рынку?

Мнения экспертов банков, финансовых и инвестиционных компаний, представленные в этой рубрике, могут не совпадать с мнением редакции и не являются офертой или рекомендацией к покупке или продаже каких-либо активов