Могут ли европейские реформы рейтинговых агентств прижиться в России

За пять прошедших с начала кризиса лет у европейцев не убавилось решимости окончательно разобраться с рейтинговыми агентствами. Новое положение о регулировании отрасли (CRA III) вот-вот вступит в силу. Но этот «евроремонт» пока еще явно находится в той стадии, когда переезжать на ПМЖ рановато.

Не так давно в Берлине местные регуляторы собирали нас, представителей отрасли, чтобы поделиться своим видением дальнейшей судьбы «ремонтируемого жилища». Радостной новостью стало уже то, что рейтинговые агентства вообще сохраняют как институт, хотя Европа и вводит новые стандарты базельского комитета, который предлагает активно использовать внутренние рейтинги в риск-менеджменте компаний и банков для создания эффективного механизма управления риском и резервирования потенциальных потерь по операциям. Представить эффективной такую систему достаточно сложно. И особенно в России. Во-первых, большого количества профессионалов в области риск-менеджмента за последние годы у нас так и не народилось. Во-вторых, подчинение этих редких специалистов сейчас происходит на уровне первых зампредов или руководителей компаний и банков, тогда как очевидно, что подчиняться они должны напрямую совету директоров или собственникам. Но даже и в этом случае проблема некоторого конфликта интересов остается. От расчетов риск-менеджеров зависит судьба приносящих прибыль подразделений, а ведь именно эти структуры имеют наибольшее влияние на собственников компаний, поскольку от них зависит благополучие всего бизнеса. Так что принятие конечного решения дается собственнику очень и очень непросто и чревато фатальной ошибкой. Именно поэтому в новой «заплатке» от Базеля сохраняется возможность опираться не только на оценки собственного риск-менеджмента, но и на внешние рейтинговые оценки агентств.

Помимо этого системообразующего принципа европейцы думают и о прикладных вещах. Например, о верификации рейтинговых методик. Тамошние регуляторы собираются обязать агентства раскрывать ключевые факторы, исходя из которых принимаются решения о рейтинговой оценке. И требовать мотивированных суждений, объясняющих ту или иную позицию. Вероятно, и в России регулятор мог бы преодолеть природную скромность и обратиться к агентствам с интересующими вопросами. Но – тишина. Нам хочется быть услышанными, нам нужна обратная связь – хотя бы такая, какую предлагают европейцы в CRA III, однако рейтинговую отрасль в нашей стране по-прежнему игнорируют.

Новый документ содержит также целый свод принципов, призванных защитить инвесторов. К примеру, рейтинги компаний и банков должны публиковаться не реже, чем 2 раза в год. А суверенные рейтинги (изменения и пересмотр) – только после закрытия всех европейских торговых площадок. С этим все ясно: принципы использования рейтингов, попавшие уже в школьные учебники, сыграли в 2008 г. с европейцами злую шутку. Интересно, что Россия избежала участи доверчивой Европы, ее тогдашние проблемы не были связаны с рейтингованием. С одной стороны – слава богу, конечно. С другой – понятно, что это следствие несерьезного отношения к отрасли. Весь мир живет по закону обязательного рейтингования публичных компаний не менее чем у двух агентств. При этом уровень рейтинга как таковой не ограничивается. Мы же продолжаем делить компании на «хорошие» и «все остальные»: в нашем законодательстве по-прежнему присутствуют морально устаревшие отсечки вроде «не ниже уровня А». Но ведь так любая рейтинговая шкала превращается в двухуровневую матрицу с результатом «да» или «нет»! Вот и вся оценка рисков. В Европе таких странных принципов использования рейтинговых оценок нет. А те редкие упоминания уровней рейтингов, которые остались, будут до 2020 г. удалены из нормативных актов полностью. При наличии действующего закона о рейтинговании публичных компаний и выпусков эмитентов в них нет никакой необходимости.

Кроме того, принимаемый свод правил ограничивает собственников агентств в рейтинговании их сторонних активов. Если кому-то принадлежит в агентств более 5% акций и еще какой-то актив, он должен отказаться либо от этого актива, либо от его рейтингования в этом агентстве.

CRA III затрагивает и этические нормы при публикации материалов о присвоении или пересмотре рейтингов. Например, рейтингуемая компания должна не позднее чем за 1 день получить релиз или уведомление от агентства об изменении рейтинга.

На конференции активно обсуждался и вопрос конкуренции. Новые подзаконные акты предусматривают максимальное снижение монополии международной (читай – американской) тройки. Главное достижение европейцев в том, что они протолкнули в законы положение об обязательном втором рейтинге, который компании и банки обязаны будут получать в любом агентстве, доля рынка у которого менее 10%.

В России же по-прежнему считают, что нет в отечестве пророка, кроме S&P, Moody's и Fitch, а местные мелкие агентства достаточно просто аккредитовать в Минфине. При этом забывается важная деталь: стабильность компаний и банков зависит исключительно от суверенного рейтинга России, который вряд ли в ближайшее время изменится в лучшую сторону. А вот в худшую может измениться в любой момент. Наш волатильный рынок рискует испытать кризис ликвидности, если тенденция понижения рейтингов компаний и банков продолжится. А понижение суверенного рейтинга приведет к веерному понижению всего и вся. То есть компании, имеющие международные рейтинги и занимающие деньги внутри страны в этом случае оказываются в ущемленной ситуации по сравнению с компаниям, имеющими национальные рейтинги, на которые снижение суверенного рейтинга может не повлиять. Достаточно дополнить нормативные документы оценками российских агентств, и апокалипсиса можно избежать.

Но довольно пессимизма. Будем все-таки рассчитывать на то, что нормы CRA и другие стандарты, а не только пресловутый «Базель» перекочуют в нашу жизнь и она даст возможности для развития нашего рынка, его участников и эмитентов. Прозрачность нам всем в помощь.

Автор - гендиректор Национального рейтингового агентства