Саудовская Аравия не закончила борьбу за рынок нефти

Непредсказуемость рынка нефти объясняется не только структурными дисбалансами мировой экономики и завершением сырьевого суперцикла, но и сложным переплетением политических расчетов, мировых финансовых потоков, энергетических технологий, а еще интересами и амбициями сторон, участвующих в формировании цен на углеводороды.

Саудовская Аравия играет ключевую роль на нефтяном рынке, и поэтому понимание ее мотивов и целей важно для оценки перспектив нефтяных цен и будущих геополитических процессов на Ближнем Востоке, в Северной Африке и Западной Азии. Саудовская Аравия – не просто крупная и очень богатая региональная держава, это настоящая исламская и нефтяная империя, интересы которой простираются далеко за пределы аравийских пустынь. Именно эту характеристику страны следует принимать во внимание при любом анализе, как и тот факт, что все империи начинают сталкиваться с экзистенциальными вызовами, как только перестают под воздействием внутренних и внешних факторов, но прежде всего из-за дефицита ресурсов, расширять сферу своего влияния.

В основе государственности королевства Саудовской Аравии лежат и гигантские нефтяные запасы, и исламская религия. И как раз сейчас перед саудитами встали два очень серьезных вызова, на которые приходится отвечать одновременно, – это удержание лидерства в исламском мире с одновременным противодействием иранскому влиянию на шиитское население региона и сохранение своей доли на глобальном нефтяном рынке.

Сланцевая революция всего за три года превратила США из крупнейшего покупателя саудовской нефти в третьего по величине производителя сырой нефти в мире с объемом добычи около 9 млн баррелей в день. И хотя страна по-прежнему импортируют около половины потребляемой нефти, доля Саудовской Аравии на американском рынке сократилась до 14% с прежних 17%. Именно сланцевая нефть запустила процесс глобального передела рынка сбыта и настолько усилила конкуренцию производителей, что между нефтяными державами началась настоящая ценовая война, в которой проигравшие должны уступить свою часть победителям.

Только за 2014 г. доля саудовской нефти в общемировом потреблении сократилась до 7,9% с 8,5% годом ранее, а ведь она дает королевству 84% экспортных доходов и более 70% бюджетных поступлений. Для сохранения своей доли саудитам пришлось пойти на беспрецедентный ценовой демпинг и увеличение добычи, но все равно в 2015 г. их доля увеличилась лишь до 8,1%, так и не достигнув до показателя 2013 г.

Казалось, что финансовый запас прочности у Саудовской Аравии огромен. Валютных резервов и средств в исламских фондах более чем достаточно, чтобы пережить текущий период низких цен, а в будущем, когда конкуренты сдадутся и нефть вновь начнет расти, опять появится возможность получить значительную прибыль и быстро восстановить резервы (сократившиеся в 2015 г. более чем на $100 млрд). Но, по всей видимости, у Саудовской Аравии очень мало времени.

Об этом свидетельствует как сенсационное заявление принца Мухаммада ибн Салмана Аль Сауда об IPO национальной нефтяной компания Saudi Aramco (чья стоимость превышает $2 трлн, производственные мощности составляют 12 млн баррелей нефти в день, а доказанные запасы оцениваются в 261 млрд баррелей, что эквивалентно 18% всех мировых запасов нефти), а также привлечение 5-летнего кредита на $10 млрд у консорциума банков в преддверии размещения международных долговых обязательств.

Но главным индикатором того, что демпинг не может продолжаться бесконечно, стали длительные переговоры Саудовской Аравии с Россией и рядом нефтяных держав о заморозке добычи – правда, так и не завершившиеся подписанием соглашения (о возможных причинах провала встречи в Дохе – чуть ниже).

Так почему же королевству приходится беспокоиться за будущее? Ключ к ответу лежит во второй основе государственности Саудовской Аравии – в необходимости сохранении доминирующего положения в исламском мире, которое во многом и обеспечивается огромными нефтяными доходами.

Священные города мусульман Мекка и Медина сейчас у саудитов, но так было не всегда. В разные эпохи они входили в составы исламских халифатов и султанатов со столицами в Дамаске, Багдаде, Каире и Стамбуле. И в соседних странах это помнят.

С началом «арабской весны» в 2011 г. Ближний Восток в очередной раз вступил в период вооруженных конфликтов, политических и социальных кризисов. Боевые действия в Сирии, Ираке и Йемене происходят слишком близко от границ королевства. Напряженность в Ливии грозит миру открытием второго террористического фронта после Сирии и Ирака, а совсем рядом усиливает позиции выходящий из-под многолетних санкций шиитский Иран.

Непростая обстановка требует от саудитов резкого увеличения расходов на оборону и финансирования союзных коалиций. По затратам на покупку вооружений Саудовская Аравия вышла в 2015 г. на третье место в мире после США и Китая, а ее военный бюджет по данным составил $87 млрд, по данным Стокгольмского института исследования проблем мира.

Проблема еще и в том, что многие годы основной внешнеполитической стратегией Эр-Рияда была дипломатия денег и «покупка» союзников. Саудиты тратят огромные суммы, чтобы удерживать арабский мир в сфере своего влияния. Но наблюдающееся на Ближнем Востоке резкое ослабление государственности в сочетании с подъемом террористической активности неподконтрольных Эр-Рияду группировок и возвышающийся Иран создают серьезные угрозы для Саудовской Аравии.

У нее пока еще остается главный союзник, а, по сути, единственный настоящий гарант существования – это Соединенные Штаты. Но напряженность между США и Саудовской Аравией возрастает, о чем свидетельствуют недавнее обсуждение в Вашингтоне законопроекта, при принятия которого родственники жертв теракта 11 сентября 2001 г. могут начать судебное преследование саудовского правительства за помощь в организации нападения, и нервная реакция на это Эр-Рияда (сообщалось даже о том, что саудиты пригрозили продать казначейские облигации и другие активы на $750 млрд).

Американцы косвенно виновны еще и в том, что, разгромив в 2003 г. Ирак, они, по сути, сделали Иран, так долго ему противостоявший, серьезной региональной силой. А заменив после свержения Саддама Хусейна баасистское суннитское правление в Ираке на шиитскую номенклатуру и сделав ставку на шиитские группы населения, перевели Багдад в орбиту Тегерана. Война в Сирии, где Иран оказывал поддержку правительственным войскам, могла позволить саудитам взять реванш и существенно ограничить иранское влияние в регионе, но режим Асада выстоял и дождался российской помощи, а с Ирана снимают санкции.

По сути, саудиты повторяют ошибку СССР, тратя в момент снижения нефтяных цен большое количество денежных средств и ресурсов на идеологическую поддержку своих догматов, в данном случае ваххабизма, расширение политического влияния на другие страны и на финансирование многочисленных повстанческих группировок.

Если Саудовская Аравия лишится безусловной поддержки США, то нельзя исключать появления у королевства тактического ядерного арсенала, а в регионе начнется настоящая гонка вооружений. Нефтяные цены в этом случае ждет бешеная волатильность, потому что рынок нефти станет ареной грандиозного противостояния. А дальше – либо резкий рост стоимости барреля, либо настоящая технологическая революция в топливно-энергетической сфере. А Россия окажется в ситуации «пан или пропал», если к этому моменту не успеет изменить структуру экономики и не будет развивать новые энерготехнологии.

Низкие цены на нефть кроме внешнего напряжения могут обернуться для Саудовской Аравии еще и внутренними проблемами. Дело в том, что население королевства привыкло жить в условиях социального рая, созданного нефтяными богатствами. Большинство семей многодетные, а 70% из 32 млн населения моложе 30 лет. В государственном секторе, где рабочий день, учитывая перерывы на молитвы, зачастую длится около 4 часов, трудоустроены 90% работающих подданных, а в частном и в секторе услуг заняты в основном гастарбайтеры. Мало того, что теперь придется урезать многочисленные льготы и субсидии, так еще встает вопрос о введение налогов на подданных, если нефть будет оставаться ниже $50 за баррель.

В ментальности арабов присутствует крайний прагматизм по отношению к любой власти. Если после десятилетий умножавшегося благосостояния придется платить налоги, то встанет вопрос о легитимности монархии и подконтрольности деятельности правительства.

Все это чревато ростом социальной напряженности в обществе, разногласиями внутри аристократических и экономических элит и внутрирелигиозными конфликтами, ведь 20% населения – это шиитское меньшинство, проживающее в районах нефтедобычи на востоке и юго-западе страны, а шиитский Иран является главным региональным соперником саудовцев. И тогда угрозы дестабилизации страны и даже собственной «арабской весны» обретут реальные очертания.

Вот почему, несмотря на провал саммита в Дохе, Саудовская Аравия будет договариваться и с Россией, со странами ОПЕК и с независимыми производителями нефти о заморозке добычи и стабилизации нефтяного рынка. Сильная нефть – пока еще главная основа сохранения государственности саудовского королевства.

И демарш на недавних переговорах следует рассматривать лишь как элемент торговли. На Востоке прекрасно знают, что у любого действия есть своя цена. «Считай сначала убытки, а прибыль потом», – гласит арабская поговорка. Главное – сохранить за собой право «старшего» на переговорах, слова и поступки ни к чему не обязывают, если в итоге не принесут выгоду. И судя по всему, самый сложный период для нефтяного рынка уже завершается.

Мнения экспертов банков, финансовых и инвестиционных компаний, представленные в этой рубрике, могут не совпадать с мнением редакции и не являются офертой или рекомендацией к покупке или продаже каких-либо активов.