Что стало влиять на курс доллара и пустят ли его выше 100

В последние две недели курс вновь начал уверенно стремиться к значению в 100 руб./$, и финансовые власти, как и в прошлом месяце, начали предпринимать экстренные действия – видимо, чтобы не допустить преодоления этой отметки. 6 сентября после открытия торгов на уровне вблизи 98 руб./$ Банк России объявил об ускорении реализации валюты по операциям с фондом национального благосостояния (ФНБ) почти в 10 раз. Увеличение, впрочем, будет временным: ЦБ с 14 по 22 сентября будет ежедневно продавать валюту на сумму 21,4 млрд руб., «зеркалируя» рублевые вложения в инфраструктуру из ФНБ. Регулятор объяснил это возможным ростом спроса на валюту из-за предстоящего погашения Минфином еврооблигаций на $3 млрд в этом месяце. Но на рынок в моменте это не произвело сильного впечатления: торги закрылись на отметке чуть выше 98 руб./$.

Регулятор начал зеркалировать инвестиции из ФНБ с августа, он собирался ежедневно реализовывать юани на сумму 2,3 млрд в рублевом выражении. Курс начал полет как минимум с начала лета, но пока он не достиг 100 руб./$, власти фактически бездействовали, по крайней мере не анонсировали серьезных мер в поддержку рубля. Еще в пятницу, 11 августа, когда торги закрылись на 99,4 руб./$, зампред ЦБ Алексей Заботкин подчеркивал приверженность Банка России плавающему курсу и настаивал на отсутствии рисков финансовой стабильности. 14 августа курс ушел за 101 руб./$, регулятор объявил о проведении на следующий день внеочередного заседания по ключевой ставке (она в итоге была повышена с 8,5 до 12%), а в правительстве начали договариваться с экспортерами об увеличении продаж валютной выручки и обсуждать возможные ограничения на отток капитала. После этого рубль начал укрепляться, но позитивного импульса хватило в лучшем случае на неделю: с 21 августа курс вновь начал двигаться к 100.

Факторы поддержки и ослабления

Ставка влияет на курс, но с существенным лагом: в перспективе полугода ее высокий уровень может замедлить темпы роста доходов экономических агентов, снизить скорость прироста денежной массы и таким образом ограничить покупательную способность импорта, отметил экономист, автор Telegram-канала Spydell_finance Павел Рябов. Но в моменте рубль ничто не держит, тогда как факторы, которые стоят на стороне ослабления, продолжают действовать, подчеркнул он. Основной канал дестабилизации – это погашение внешних обязательств, добавил Рябов. До начала спецоперации свыше 98% всех обязательств бизнеса по внешнему долгу было номинировано в валютах недружественных стран, из них 96,5% – в долларах и евро, добавил он. Оцениваемый объем денежного оттока в валютах недружественных стран составляет до $60–70 млрд – то, что необходимо погасить, но, вероятно, не удастся рефинансировать, резюмировал он. Те, кто выводит деньги из России, делают это вне зависимости от уровня ставки, поскольку руководствуются совершенно другими мотивами, как правило слабо связанными с экономикой, – «скорее сохранением активов, поэтому будут это делать при любом курсе», иронизирует экономист.

Стандартная экономическая логика не действует так, как действовала до февраля 2022 г., рассуждает Рябов, в условиях открытых валютных границ и при свободном движении капитала заработала бы схема Carry Trade (стратегия заработка за счет разницы процентных ставок с использованием кредитного плеча) как одна из базовых инвестиционных стратегий на разнице процентных ставок в валютных зонах, что всегда было популярно в международных инвестбанках и хеджфондах.

Ставка, рост цены нефти, замедление расходов федерального бюджета – все эти факторы поддерживают рубль, но их эффект отложенный, отметил экономист Bloomberg Economics Александр Исаков. Ставка не сразу повысила спрос на депозиты и охладила кредитование, валюта от экспорта доходит до внутреннего валютного рынка дольше, чем раньше, а высокие расходы федерального бюджета в начале 2023 г. лишь предстоит компенсировать их замедлением в ближайшие месяцы, пояснил он. Сейчас ослабление рубля связано прежде всего со слишком мягкой денежно-кредитной политикой, считает эксперт. Например, кредитование населения в рознице, наиболее ориентированное на импорт, находится на довольно высоком уровне – 4% ВВП, пояснил Исаков. 

Уже реализовавшиеся ослабление рубля и ужесточение монетарной политики приведут к замедлению импорта, а восстановление экспортных цен на нефть окажет поддержку экспорту, согласился макроэкономист Газпромбанка по России Павел Бирюков. Но это улучшение фундаментальных показателей текущего счета будет происходить постепенно и может растянуться на оставшуюся часть года. И в этих условиях ключевую роль для валютного рынка будет играть скорее динамика оттока капитала, считает Бирюков. Сдерживать отток могут как действия экспортеров, так и решения властей. Наиболее очевидным является рост продаж валюты.

Ускорение продаж вряд ли сильно повлияет на курс – это скорее заплатка, которая должна сгладить волатильность в преддверии поступления на рынок крупных партий валюты от экспортеров, добавила главный экономист «Ренессанс капитал» Софья Донец. Судя по всему, власти ожидают успокоения валютного рынка таким «естественным путем», поэтому не принимают более сильных мер по сдерживанию ослабления, считает Донец. 

Будущее рубля

Колебания в диапазоне 5–10% в любую сторону за неделю или тем более за месяц сейчас более чем вероятны, полагает директор группы суверенных и региональных рейтингов АКРА Дмитрий Куликов. Среднесрочные факторы, потенциально укрепляющие рубль к концу года, конечно, существуют, но волатильность курса в обозримой перспективе вряд ли станет заметно меньше, добавил он.

На «тонком» рынке возможно все что угодно – в прошлом году рубль был сильно переукреплен относительно фундаментальных значений, в этом году ситуация аналогична, только в обратную сторону, добавила Донец. Хотя более справедливый курс доллара примерно на 20% ниже, рубль может продолжить движение в сторону ослабления, отметила она. По ее мнению, вряд ли оно будет таким же стремительным, как в августе, – скорее всего, выше 100 руб./$ курс не пустят. 

Рубль уже сильно слабее своих фундаментальных значений, но из-за санкций рынок слишком тонкий и крупные игроки могут достаточно просто его двигать, согласился автор Telegram-канала Profit Gate Алексей Кречетов. Решение ЦБ повысить продажи не поможет, так как рубль валится спекулятивными игроками, что и видят профессиональные трейдеры, подчеркнул он. Против атак на валюту не работают ставки или плановые отложенные продажи, так как они просчитываются спекулянтами, для борьбы с ними действовать надо быстро и неожиданно, уверен он. Скорее всего, выше 100 руб./$ курс не пустят по политическим соображениям, согласился он. Другое дело, что можно было остановить рубль на отметке в 90 руб./$, но финансовые власти не захотели брать на себя ответственность и принимать решительные меры, считает Кречетов. 

Скорость ослабления – одна из сильнейших за 20 лет, а проблема обслуживания внешних долгов является вполне актуальной, отметил Рябов. Сейчас курс близок к фундаментальному пределу девальвации, так как при диапазоне 100–110 значительная часть национальных сбережений уничтожается, так же как и текущих рублевых доходов экономических агентов России в долларовом выражении, что снижает способность к импорту. Более быстрый эффект возможен через меры валютного контроля, уверен экономист.

Динамика курса будет очень волатильной в этом году, когда эпизоды сильного ослабления будут сменяться эпизодами значимого укрепления, согласился эксперт института «Центр развития» НИУ ВШЭ Игорь Сафонов. Работающие системные рецепты по борьбе с этим сложно себе представить, разве только подстройки экономических агентов, которые рано или поздно поймут, в какие периоды времени выгоднее всего покупать валюту. Так или иначе, самым интересным является вопрос, какова будет реакция ЦБ, если курс снова начнет подбираться к значениям в 100 руб./$ или выше, – он остается открытым, резюмировал Сафонов.

Принятые меры едва ли достаточны и эффективны, но при угрозе настоящего валютного кризиса вряд ли российские власти пустят ситуацию на самотек, полагает экономист объединения «Новый курс» (Newdeal) Даниил Григорьев. Ввиду этого повторение полноценных и масштабных кризисов образца 1998 г. или хотя бы 2014 г. представляется маловероятным, отметил он. А вот продолжение политики слабого рубля (в том числе с целью увеличения бюджетных доходов) – наоборот, иронизирует эксперт. В нулевые ЦБ имел возможность поддерживать подобный коридор за счет быстрого роста резервов и растущего притока иностранной валюты, сегодня по понятным причинам этот опыт повторить не удастся, но это и не требуется, считает Григорьев.

Сочетание умеренных мер контроля капитала и норм продажи экспортной выручки позволило бы достичь схожего эффекта при довольно незначительных (или вообще нулевых) объемах валютных интервенций ЦБ, продолжил эксперт. Но подобная мера оказалась бы чувствительной с политической точки зрения, ведь она сокращает «пространство для маневра» основных держателей валютных накоплений, полагает он. 

Решение продать валюту на половину суммы долговых выплат выглядит как попытка «усидеть на двух стульях» – придерживаться риторики финансовой свободы и одновременно управляемого курса, добавил Григорьев. Но в любом случае это можно считать еще одним шагом в сторону вынужденной смены приоритетов и принципов экономического управления, продолжил эксперт.